Читать книгу "Драгоценная - Татьяна Осинская"

Аккурат по центру великолепной долины змеилась широкая, полноводная река, уносящая свои воды в море. Вот к ней наша процессия и направлялась, ведомая льером Лазаром Сельтором. Под печальную мелодию флейты, разбавленную надрывными криками чаек, мы спускались по широкой каменной дороге. Серпантин скрывал от любопытных глаз конечный пункт, но, кажется, кроме меня этот факт никого не беспокоил.

Поправив черный платок, выданный вместо ожидаемых шляпки и вуали, я тяжко вздохнула. Сегодня дневная Звезда была щедра на тепло, скользя золотыми лучами по коже и оставляя свою неласковую метку. Жарко, очень жарко, но если осмелюсь снять накидку, во-первых — нарушу древние правила похоронной процессии, а во-вторых — приобрету ненужный загар. Аристократкам не пристало щеголять плебейским цветом кожи. Посему я стоически терпела, украдкой вытирая со лба капельки пота. Врала тетя Марель, когда говорила, что настоящие леди не потеют! Это она, будучи мастером Воздуха, могла себе позволить теплую шубу летом и легкое платье зимой. Ветра всех сторон света, ее вечные спутники, всегда оберегали мастерицу от погодных напастей. Жаль, от проклятия мгновенной старости спасти не смогли…

Наконец-то спуск с горы закончился, и из-за густых зарослей показалось большое озеро. Разные мелководные ручейки наполняли его чистой водой, чтобы дать жизнь реке. Дно озера было усеяно камнями всех оттенков алого, придавая кристальной воде красный отсвет. Теперь понятно, почему это тарство носит название Турмалинское. Такие несметные запасы неограненных драгоценных камней, а бывший тар промышлял пиратством. Неужели у него совсем не было деловой хватки? Или настолько увлекся местью, что забросил дела земные? Второй вариант — самый подходящий.

В недалеком детстве отец брал меня на осмотры владений, заставляя слушать доклады управляющих. За десять лет волей-неволей нахватаешься полезных сведений о сельском хозяйстве. И что-то мне подсказывало, что простирающаяся у подножия горы долина ранее была пашней, но, видимо, последний раз она использовалась лет пятнадцать назад. Представляю, какая там сейчас плодородная земля! А если деревенские жители, чьи дома вынесены за пределы замка, еще и задабривали природных духов, то это не чернозем, а настоящее золото! Вкупе с влажным теплым климатом местные угодья стали бы настоящим раем для заморских кустарниковых деревьев, которые пытался вырастить отец!

Если разговор с льером выйдет удачный, надо будет намекнуть ему о возможности аренды пахотных земель. А еще о добыче и поставке турмалина, потому что негоже пропадать такому добру! От дяди я слышала, что турмалин обладал чудодейственными свойствами и был предметом поклонения у некоторых народов, а еще являлся незаменимым ингредиентом в изготовлении различных снадобий.

Пока я предавалась экономически выгодным мыслям, покойного тара уже уложили в лодку, украшенную цветами. В полном боевом облачении, с копиями символов власти по бокам от головы и мечом, который он сжимал в руках. Лицо бывшего пирата выглядело умиротворенным, даже каким-то счастливым. Быть может, повстречав за гранью свою возлюбленную, он наконец-то освободился от бремени мести и ушел с миром. По крайней мере я на это очень надеялась, потому что быть связанной с недружелюбным призраком совершенно не хотелось. А учитывая, в чьем присутствии скончался Орион Сельтор, — у меня были причины этого опасаться.

Человек, ушедший в обитель Извечных, не закончив важные дела, мог сделать своим якорем живое существо, находящееся в тот момент рядом, и преследовать его до самой смерти. Или же пока «якорь» не завершит дела умершего. Кстати, именно поэтому в нашем королевстве процветало наемничество и экзорцизм. Первое — в силу нежелания заказчиков обзаводиться тенью в облике призрака, а второе — за счет первых, освобождая убийц от «сопровождающих».

Прочитав короткую речь о сыновней любви и преданности подвластного люда, льер Лазар положил на глаза отцу две золотые монетки и с традиционным: «Пусть душа твоя найдет дорогу к свету!» — столкнул лодку в воду. Немного отплыв от берега, она вдруг закрутилась на месте волчком, а потом стремительно понеслась вниз по течению. Речные духи признали правителя.

Почувствовав магический всплеск, я проследила за огненной птицей, взмывшей в небо и полетевшей следом за лодкой. Буревестник, махая огромными крыльями, настиг лодку на середине пути. Последний взмах — и лодку объяло пламя, освобождая душу от бренной оболочки. И полетели в небо искры, окрашивая лазурь в оранжевый цвет. И подхватил теплый ветер тлеющее знамя, на котором красовалась гордая, предвещающая бури птица с драгоценным турмалином в лапе.

Тар умер… Да здравствует новый тар!

* * *

С самого утра у кабинета льера Лазара выстроилась очередь из желающих «поговорить». Тянулась она через весь коридор, спускаясь на первый этаж и сворачивая к уже знакомой галерее. Гвалт стоял соответствующий такому скоплению людей, взлетая ввысь и тая под резным потолком.

И, ясное дело, именно мне выпала честь замыкать немаленькую процессию. А во всем виновата Улька, которая не разбудила вовремя. Справедливости ради отмечу, что она пыталась, но я, как настоящая леди, отказалась просыпаться раньше десяти.

Правда, она, как возможная горничная, могла бы действовать понапористее. А так приходилось теперь терпеть последствия собственного слабоволия и выслушивать истории последних десятков лет. Точнее, кто сколько жил в замке, тот столько и жаловался.

В какой-то момент я даже посочувствовала юному льеру — мигрень ему обеспечена. Только вот хозяин сам виноват! Мог ведь заранее отдать распоряжение об отправке всех желающих наложниц в родные пенаты, а уже нежелающих выслушивал бы. Даже не сомневаюсь, что таких здесь не имелось. Впрочем, куда уж мне, скромной дочери тара Озерского, до Морских повелителей? Так что остается только сидеть на мягком стульчике и медленно попивать из высокого бокала свежевыжатый сок. Это Улька таким образом пыталась загладить вину и облегчить мою участь.

Бывают такие моменты в жизни, когда в голове проскакивает умная мысль, заманчиво виляя пушистым хвостом и привлекая к себе внимание. Вот только все попытки поймать это великолепие всегда заканчиваются одинаково — «хвост» оказывается в руках другого. Со мной было то же самое. Стоило подумать об участи льера Лазара и способе облегчения его жизни, как наша часть галереи оживленно загудела.

Оказывается, от временного начальства поступил первый умный указ — развезти наложниц по домам. Сказать, что женщины были в восторге, — ничего не сказать. Такой ликующей радости этот замок еще не видел. Не скрою, я веселилась вместе со всеми, сдержанно улыбаясь и обмахиваясь раздобытым веером, иногда пряча за ним коварную усмешку. Как только вернусь домой — сразу же посвящу отца во все свои планы. Не сомневаюсь, что он их одобрит, и уже мой следующий визит на этот остров будет носить дипломатический характер с захватническими замашками. Все складывается просто замечательно!

И снова живая цепочка медленно потянулась вдоль галереи, только теперь разбредаясь по своим покоям. Женщины спешили собрать нажитое за долгие годы имущество, хоть как-то возмещая ущерб, понесенный за время пребывания на острове. Я не стала мешаться у них под ногами и мозолить глаза, а с чистой совестью отправилась в бухту, чтобы занять место на корабле. Указания льера Лазара были вполне четкими, так что судно, плывущее в нужную мне часть света, нашла быстро. Только команда его слегка… настораживала. Их нельзя было назвать типичными пиратами, о которых частенько писались книги. Никаких повязок, скрывающих отсутствие глаза, или бород, хранивших в себе остатки обеда. Да и немытыми телесами тоже не разило: эти люди были вполне цивилизованными и даже галантными — один из моряков помог подняться на корабль, учтиво предложив руку. Только вот сама аура, окутывающая бывалых морских волков, подавляла. Поблагодарив за помощь, я заняла выделенную на время плавания каюту, а потом поспешила обратно на палубу. Время в пути должно было занять не больше суток, но находиться в четырех стенах не хотелось. Несмотря на разумную настороженность, я не смогла отказать себе в желании поближе рассмотреть корабль. А он, надо сказать, впечатлял.