Читать книгу "Крот Филипп и мышка По - Ирина Балина"

Неожиданно сопение смолкло, откуда-то сверху раздался пронзительный возглас: «Перерыв!», и сотни бобриных лап затоптались на месте, работники побросали на землю свою ношу, перестали грызть древесные стволы, остановили строительство и стали разворачивать корзины со съестными припасами. Монотонное сопение сменилось дружным причмокиванием. Бобры ещё тяжело дышали, но на мордах у них отображалось большое удовлетворение от проделанной работы и вкусной пищи.

«Уселись есть, – подумал крот. – А чавкают-то ещё противнее, чем сопят!». И он продолжил свой путь наверх. Но у самой вершины, когда он уже готов был ступить на верхний ярус плотины, путь ему преградили два огромных бобра.

– Стой! Сюда нельзя! Здесь начальство.

Крот не стал перечить этим господам и благоразумно попятился назад. Отступив на пару шажков, он присел неподалёку от самого края стены и вгляделся вдаль. «Всё тот же жалкий ручеёк, – пробормотал он, – разве что видно чуть дальше». Но ухо его было очень чутким, оно уловило звук, которого никогда доселе не знало. «Что это? – изумлённо подумал крот, – мягкий, шелестящий, прохладный звук, – приводил он на память когда-то давно слышанные им слова, – плеск волны?» – изумлённо пролепетал он и обернулся. О другой край плотины, действительно, бились волны. С того края вид открывался изумительнейший: широкая, синяя, как само небо, река раскинулась по лесу, подтопив кое-где деревья, в серебристой воде играли блестящие рыбки, а над волнами летали, пронзительно вскрикивая белые чайки.

– Да… – протянул голос, который только что сказал кроту «стой», – с того края вид то, что надо.

В этот момент крот вспомнил, что у него открыт рот. Он слегка вздрогнул, ссутулился и сделал вид, что смотрит совсем в другую сторону. Бобры переглянулись с довольной усмешкой на мордах. В них всколыхнулась гордость за творение собратьев.

– Такого вида в Зелёном Лесу нигде больше не отыскать, – протянул один.

– Это верно, – согласился второй.

«Горделивые наглецы», – шепнул крот себе под нос.

В эту минуту бобры прервали созерцание чудесного вида и быстро развернулись в сторону лестницы, по которой наверх поднимался какой-то зверь. Они заметили его издалека, так как шкура зверя не была бурой, как у всех остальных бобров, и её было хорошо видно на древесном фоне.

– Опять этот рыжий? – толкнул один бобёр другого в бок.

– Он самый. Приказано его больше не пускать.

Бобры спустились по лестнице вниз и преградили дорогу лису. Тот в свою очередь попытался сделать вид, что не заметил их. Он быстро поднимался по лестнице, опустив морду вниз, будто считая ступени, а когда уткнулся носом в стену из бобриных животов, извинился как бы мимоходом и попытался продолжить свой путь вперёд.

– Стой. Не велено тебя больше пускать.

– Простите, простите! – встрепенулся лис, – Вы, верно, меня с кем-то путаете. Гилберт! – представился он и протянул лапу одному из бобров. Тот не взял её, тогда лис попытался проделать то же самое с другим, но и второй был непреклонен.

– Виделись! Забыл? – угрожающим тоном произнесли бобры и встали друг к другу ещё теснее.

Лис то и дело пытался заглянуть через их спины, но бобры тщательно пресекали эти попытки.

Когда в стороне лис заметил крота, он поёжился, а затем стал ещё старательнее вставать на носочки и подпрыгивать, чтобы заглянуть через плечи бобров. Крот повернулся в ту сторону, куда так жаждал попасть лис. Там, у края плотины, за большим, богато накрытым столом, сидел бобёр и уплетал за обе щеки разнообразные кушанья. На шее у него была повязана белейшая накрахмаленная салфетка, на которую капали капли и сыпались крошки, когда он жадно вгрызался в богатое угощение. Бобёр обладал небольшим ростом и очень большим животом. Он был так увлечён едой, что не замечал ничего другого вокруг себя. Он только ел, поминутно отрывая взгляд от столаи переводя его на реку, и тихонько с придыханием произносил: «Какой вид!».

Метания лиса стали такими явственными, что бобры-охранники уже собрались удалить его вручную. Они схватили его под лапы и начали раскачивать, но в этот момент лис закричал и запричитал: «Господин Зельден! Господин Зельден! Не дайте вашим громилам меня выкинуть! Что же это делается?! Ай-яй-яй!».

В этот момент господин Зельден как раз допивал последний стакан божественного виноградного напитка и услаждал свой слух криками чаек и плеском волн. Глаза его были слегка прикрыты от удовольствия, поэтому, когда внезапный возглас лиса заставил его открыть их, господин Зельден выказал крайнее неудовольствие.

– Ну что ещё там? – прикрикнул он на бобров-охранников. – Неужели нельзя избавить меня от посетителей хотя бы на время еды?

– Господин Зельден, – отчаянно вопил лис, отпихиваясь от бобров, – это не посетитель! Это я! Ваш верный друг – лис Гилберт!

При звуке этих слов бобёр закатил глаза и разочарованно вздохнул. «Этот просто так не отвяжется», – подумал он и махнул лапой в знак того, что незваного гостя можно было подпустить к нему.

Лис довольно оправил пиджак и отряхнул штаны, приосанился, горделиво задрав нос, намеренно медленно прошествовал мимо бобров и направился к самому хозяину плотины.

– Я знал, я был уверен, что вы не оставите без внимания того, кто помог вам приобрести столь чудесный участок земли у реки, – самодовольно, но всё ещё подрагивающим голосом пролепетал лис.

– Ты как всегда во время, – не скрывая иронии, проговорил бобёр, – как раз к накрытому столу.

– Спасибо, спасибо, – лис сделал вид, что не заметил насмешки в его словах. – Я знал, что вы щедры в своей благодарности со всеми, особенно с теми, кто…

– Ну, выкладывай, чего пришёл? Поесть? Садись.

– Я забежал проведать, как дела на стройке, и вижу, что плотина грандиозна. Только вам под силу было спланировать и соорудить такое! Поэтому я и…

– Садись. Ешь, пей, только избавь меня от твоей болтовни хотя бы сегодня. – Оборвал его бобёр и повернулся мордой к реке.

– Ну если вы так любезны, что предлагаете мне разделить с вами этот чудесный ужин, – привычно начал рассыпаться в любезностях лис, но не докончил фразы, потому что уж очень он был голоден. Дела его в последнее время совсем не ладились, а потому в желудке было пусто. Он с жадностью набросился на угощение, надеясь, что бобёр не видит, с какой скоростью и как неприкрыто жадно он их поглощает. На какое-то время воцарилась тишина. Слышно было лишь, как лис жевал и как кричали чайки.

«Один пресквернейший обжора, – думал крот, – второй – несноснейший и лицемерный плут». Он покачал головой и проводил взглядом чайку, которая пролетела совсем близко от него. «И неужели он теперь сюда только лишь за едой? Видно, дела его, действительно пошли насмарку». Подумав так, крот ухмыльнулся и начал чуть слышно посмеиваться.