Читать книгу "Новый век начался с понедельника - Александр Омельянюк"

В итоге, на конец сезона, в его активе в 15 проведённых официальных играх, не считая 19 товарищеских, оказалось 16 шайб из 41 заброшенной всей его пятёркой, и 7 результативных передач. Причём в одной игре, играя сразу в двух пятёрках, Иннокентий установил рекорд. Ему удалось забросить 7 шайб, включая 1 с буллита, и сделать 1 результативную передачу, при выигрыше его команды со счётом 9:2. А всего его пятёрки выиграли 7 игр, при 4 ничьих и 4 поражениях, с соотношением шайб 41:36.

Так, с одной стороны обыденно, а с другой стороны интересно проходила первая половина 2001 года.

Особых событий вроде бы и не намечалось. Платон опять окунулся в текущую повседневность.

Но неумолимый ход истории вскоре внёс свои негативные коррективы.

Словно стремясь доделать недоделанное, прибрать неприбранное, уже в этом году жизнь нанесла по семье Платона жесточайший удар.

В течение пяти летне-осенних месяцев Бог призвал к себе на небеса души тёщи, матери и тестя Платона.

Недаром говориться: Бог любит троицу! Или не любит, раз прибрал? – рассуждала в конце чёрного года вся пострадавшая семья – за что нам сразу все такие муки и переживания? А может, Бог решил нам дать сразу отмучиться: всем, скопом?

Конечно, наши родители стары, но вполне бы могли еще и пожить, и не мало.

Но ничего не поделаешь. Как говориться: человек предполагает, а Бог располагает.

Ну, ладно, бог с ним, с Богом!

Тёща Платона, Надежда Васильевна Гаврилова, умерла в больнице, так и не придя в сознание после операции на сердце, которую её сильно изношенный организм просто не вынес. Хотя операция и прошла успешно, после чего все с облегчением вздохнули, но вот выход из неё оказался трагическим.

Мать Платона, Алевтина Сергеевна, скончалась в начале сентября, также в больнице после второго инсульта и неизбежного в данном случае отёка лёгких и воспаления мозга.

И его тесть, отставной генерал-лейтенант Александр Васильевич Гаврилов, просто «сгорел» от этих трагических событий и также закончил свою жизнь на больничной койке, но на руках у младшей дочери Ксении в конце октября того же года.

На похороны Надежды Васильевны собрался довольно большой коллектив из её научно-исследовательского медицинского института.

От больницы многими любимую и глубокоуважаемую тёщу Платона, в её последний путь, сопровождал длинный кортеж машин.

Вскоре траурная процессия, после отпевания покойной в церкви Успения Божьей Матери в Вешняках, прибыла на Николо-Архангельское кладбище и остановилась около свежевырытой могилы. Распрощались с усопшей, осыпав её могилу густым полем цветов, заставляя даже подходы к ней значительным количеством венков от родственников, друзей и сослуживцев.

Особенно среди всех выделялся большой и величественный венок из розовых роз, доставленный от мэра столицы Ю.М. Лужкова.

После похорон Надежды Васильевны вся её родня собралась на поминки в их отчем доме – высотке на Котельнической набережной.

Кроме семьи Платона от его родни присутствовали мать и младшая сестра – богомолка Настасья Петровна, которая, как большой специалист в церковных церемониях, приняла самое деятельное, даже руководящее участие в процессе отпевания души усопшей в церкви.

Надежда Васильевна родилась ровно за двадцать лет до начала войны, 22 июня 1921 года, а умерла 12 июня, в День независимости России от Советского Союза, не дожив до своего восьмидесятилетнего юбилея, к которому исподволь готовилась вся её большая семья, всего 10 дней.

Неожиданная трагическая весть застала Ксению врасплох, утром. Пресловутый праздник, который из их семьи никто так никогда и не отмечал, был окончательно сорван.

Платону стало очень жаль страдающую в плаче жену, но он не стал её сразу успокаивать, оставив наедине со своей болью, дав возможность выплакаться в одиночестве.

Поражённый неожиданной вестью, несправедливостью просто ошарашившего его происшедшего, Платон тут же излил свои чувства к давно, с детских лет его знавшей, любившей и уважавшей тёще мемориальным стихотворением:

Весь день лил дождь в Москве и в Подмосковье.Не так, как осенью, – сплошной стеной,А вперемежку, с паузой, – весной не новье,Как плачь жены по матери родной.

Беда случилась утром, в день ненастный.Скончалась моя тёща в этот день.Такой уж видно рок судьбы злосчастный.Лицо моё покрыла скорби тень.

От нас ушла не просто моя тёща.От нас ушёл прекрасный Человек.С таким характером людей найти не проще,Чем Землю обойти пешком за век.

В её рожденья день вдруг началась война.И Бог потом, в порядке компенсации,Её призвал к себе на небесаВ день годовщины русской активации.

Он словно этим говорил:«Ты жизнь свою всю проживёшь в борьбе».И лишь вчера он снова повторил:«А вот теперь нужна ты очень мне».

Вот на таких всё держится в семье.Они в себя вбирают негатив,Служа громоотводом всем в беде,Своим лишь оставляя позитив.

Была на редкость умной женщиной она.Не только умной, а ещё разумной.К победе многих в жизни привела.Её потеря кажется безумной.

Стихи над гробом я её прочту,Об этом сильном, славном Человеке.И русской горькой чаркой помяну,И в сердце память сохраню навеки!

Прочитав это стихотворение в середине застолья, с трудом сдерживая себя и глотая слёзы, Платон, не дожидаясь всех, залпом опустошил свою чарку водки. Все собравшиеся на поминки по достоинству оценили трепетные чувства младшего зятя.

Хотя Платона, по большому счёту, можно было одновременно считать и старшим и средним экс зятем.

А, вообще говоря, он был де-факто трёхкратным зятем четы Гавриловых, в доме которых с его периодическими появлениями всё смешалось и перепуталось.

В их огромной квартире теперь, кроме главы семьи – тестя Александра Васильевича, жили его старшая дочь Варвара со вторым мужем Егором и их совместным сыном, курсантом военного училища, Максимом.

Тот, всё время находясь под опекой и влиянием деда, сознательно выбрал нелёгкую, но почётную стезю защитника Отечества.

На похороны из заграницы срочно прилетела средняя дочь Клавдия, также со вторым мужем Майклом, но без детей – сдающих сессии, учеников колледжа и студента университета.

Пришли несколько очень пожилых давних друзей семьи Гавриловых, незнакомые люди из местного отделения Совета ветеранов войны, друзья-соседи по дому, потомки Жуковских и Заикиных, давняя дружба с которыми связывала и мать Платона, Алевтину Сергеевну, а также коллеги по последней работе Инна и Надежда.