Читать книгу "Получил наследство кот - Денис Дроздов"

Овчарку Весту? Почему-то, кроме его старой собаки, никаких привязанностей в жизни Звоницкого не было… не считать же случайные любовные истории…

Тот вечер закончился как в тумане – с горя Глеб напился так, как давно уже себе не позволял. Людмила на такси доставила мужа домой, сгладила неловкость перед гостями. Но и так никто ничего не заметил.

С тех пор нет-нет, но всплывали иногда с темной глубины тревожные мысли, нарушали распорядок идеально устроенной, удобной, привычной жизни…

Вскоре Глеб развелся с Людмилой – кстати, по ее инициативе. Супруга заявила, что давно уже любит другого – помощника губернатора, того самого. Звоницкий ужасно удивился: «Людмила» и «любить» казались ему несовместимыми понятиями. Но на развод, разумеется, согласился – все прошло тихо, чинно, благородно. Людмила получила загородный дом, а Глебу осталась квартира в центре.

А потом был взрыв.

Выйдя из больницы, Глеб Аркадьевич попытался наладить свою жизнь. Пенсия у него была более чем приличная, квартира в тихом центре, машина… Но жизнь упорно не налаживалась. Родители Глеба давно умерли, братьев или сестер у него не было. Глеб хотел завести собаку… но с покалеченной ногой прогулка превратилась бы в пытку, так что даже в этой простой радости ему было судьбой отказано.

Однажды зимней ночью Звоницкий обнаружил себя стоящим на балконе. Если встать вон на тот ящик, то и палка не помешает. Одно движение – и нет ничего этого: ни одиночества, ни жизнерадостного мелькания в телевизоре с выключенным звуком, ни коробки с лекарствами на столике у кровати.

Он стоял на балконе долго, глядя на цепочки разноцветных огней, – до тех пор, пока не замерз. Потом вернулся в комнату, негнущимися руками закрыв на щеколду балконную дверь.

На следующее утро он позвонил риелтору. Продал громадную квартиру в тихом центре – как он и предполагал, за эти годы она взлетела в цене и теперь стоила целое состояние – и купил «двушку» на окраине, в зеленой зоне по соседству с парком. А оставшихся денег как раз хватило для того, чтобы открыть ветеринарную клинику.

Это было два года назад. За это время Звоницкий заочно, на коммерческой основе, окончил ветеринарный институт и с удовольствием уволил властную Марью Петровну – ветеринара с двадцатилетним стажем, которую взял на работу сразу же, как открыл собственную клинику. Надо сказать, что от Марьи Петровны Глеб научился большему, чем в ВУЗе. Вот только сработаться с властной и грубоватой дамой так и не смог. Та все время пыталась командовать, а Звоницкий, проработавший много лет на руководящих должностях, от такого отвык. Полтора года, пока шла учеба, он терпел, как терпит послушник от старого монаха. А в день, когда получил диплом ветеринарного врача, с облегчением расстался с Марьей Петровной, выплатив ей «золотой парашют». Вот уже полгода Глеб Аркадьевич работал один – ну то есть не один, а с постоянно сменяющими друг друга незадачливыми ассистентами…

Звоницкий крутил руль «Паджеро» и прикидывал, как вести завтрашний прием. Без помощника это будет трудновато… Но ничего, справился сегодня – справится и завтра. Одна операция назначена на четырнадцать ноль-ноль, а так ничего серьезного…

Глеб поймал себя на мысли, что превращается в трудоголика – надо же, постоянно думает о работе! Но клиника была его любимым детищем, так что это простительно. Волевым усилием он выкинул из головы мысли о работе и сосредоточился на сегодняшнем дне. Точнее, вечере.

Сегодня ожидалось то, чего в жизни Звоницкого давно уже не было, а именно праздник.

Бывший однокашник, Илья Стариков, пригласил на юбилей. Надо же, они не общались с институтских времен, а тут вдруг Илья Петрович вспомнил о бывшем друге… С чего бы это? Он ведь теперь никто, и взять с него нечего…

Поймав себя на мыслях из той, прошлой жизни, Глеб закусил губу. Скотина ты, Звоницкий! Так отвык от простого человеческого общения, что во всем ищешь подвох и скрытый смысл… а может, Стариков просто человек хороший и старых друзей не забывает! Однажды, еще студентами, они вместе везли в больницу мать Ильи, которой внезапно стало плохо, и Глеб бегал встречать «Скорую», потом скандалил в приемном покое, требуя, чтобы женщину не клали в коридоре, а отвезли в палату, и все-таки добился…

В общем, прием был назначен на восемь, и Звоницкий уже опаздывал. Квартира встретила его запахом вкусной еды и бодрым шумом телевизора. Он принюхался – кажется, это блинчики…

Скинул ботинки и прошел на кухню. Домработница Варвара Михайловна орудовала у плиты. В белоснежном фартуке она напоминала Глебу хирурга-виртуоза: блестящие лопаточки так и мелькали, ножи, казалось, сами по себе, как по волшебству, шинковали овощи и пахло упоительно.

– Варвара Михайловна, уважаемая! – позвал Глеб.

Домработница обернулась и, прижав руку к необъятной груди, воскликнула:

– Ах! Вы меня напугали!

Ритуал повторялся изо дня в день с небольшими вариациями. Обе стороны очень его любили и отказываться от него ни в коем случае не собирались.

– Добрый вечер, уважаемая Варвара Михайловна! – церемонно поклонился Глеб.

– И вам вечер добрый, Глеб Аркадьевич!

Домработнице очень нравилось «аристократическое» имя хозяина, и она произносила его с нескрываемым удовольствием.

– Варвара Михайловна, рискуя показаться невежливым, осмелюсь напомнить, что я предупреждал вас о своих планах на сегодняшний вечер, – слегка насмешливо произнес Глеб. Ему нравилось поддерживать игру в «аристократа» – в конце концов, кому от этого хуже? А у него в жизни так мало развлечений…

– Планы? – изумилась домработница и сдвинула очки на лоб. – Какие планы?

Звоницкий вздохнул. Ну вот, забыла! Так и знал! Глеб Аркадьевич так редко уезжал из дома, что домработница и сегодня выполнила привычный ритуал – явилась, чтобы приготовить ему ужин и завтрак на утро…

Если сказать ей об этом, бедняга страшно сконфузится и расстроится. Нет, пожалуй, придется принять удар на себя…

– Тысяча извинений, Варвара Михайловна! – стукнул себя по лбу Глеб. – Я совершенно забыл предупредить вас. Дело в том, что именно сегодня я не ужинаю дома.

– Как?! – потрясенно переспросила домработница, как будто Звоницкий сообщил, что срочно улетает на Луну.

– Приглашен на прием, – виновато улыбнулся Глеб. – Юбилей старого друга.

Домработница слегка покраснела и расстроенно оглядела блинчики, аппетитной стопкой покоившиеся на тарелке.

– А ваше волшебное блюдо я съем на завтрак, – поспешно проговорил Звоницкий. – Так что все в порядке.

– Но блинчики остынут! – возмущенно воскликнула Варвара Михайловна.

Глеб тяжело вздохнул. Домработницу он нашел через агентство два года назад. Тогда он был, мягко говоря, не в лучшей форме, не мог самостоятельно выполнять самые простые дела по хозяйству – к примеру, готовить он совершенно не умел, а убираться не мог, поскольку плохо видел. Тогда и появилась в его жизни добрейшая Варвара Михайловна.