Читать книгу "Клинки Порубежья. Книга 2. Мести не будет - Владислав Русанов"

— Так вот отчего грозинецкие драгуны под Жорнищем туды-сюды шастают... — продолжал рассуждать вслух пан Лехослав. — Это они золотишко стерегут, что на Искорост малолужичане гонят.

— Нет, обидно-то за державу как! — не переставал возмущаться Гудимир. — Какие-то угорцы нашей казной распоряжаются как хотят...

— Да ты ж, никак, совсем недавно защищал их? — хитро прищурился пан Рчайка. — Угорцев, грозинчан, зейцльбержцев всяких там.

— Ну, защищал... — вздохнул чародей.

— А теперь что?

— А теперь не защищаю! — едва не сорвавшись на фальцет воскликнул волшебник. — Казна и Прилужанам сгодится!

— Верно, сгодится, — согласился пан Лехослав и добавил: — А дорога-то на Искорост мимо нас идет. И оттуда тоже.

Гудимир задумался на мгновение, дернул себя за бороду и аж подпрыгнул на лавке:

— Верно, верно говоришь, пан Лехослав. За дорогой приглядеть надобно. Если мы казну найдем, великую честь и славу добудем!

— Само собой, — кивнул сотник, а про себя добавил: «Не славой единой человек живет. А вот обогатимся, если казной завладеем, преизрядно».

И уже вслух сказал:

— Надо будет приказ отдать дозорам бдительность удвоить. Всех подозрительных — под стражу.

Словно в ответ на его слова хлопнул под порывом ветра ставень. Где-то неподалеку протяжно заржал конь. Добрый знак.

ЧАСТЬ ПЕРВАЯ. ЗАРЕВО НАД СТРЫПОЙ

Глава первая,

из которой читатель узнает много интересного о четырех путниках, прибывших дождливым днем в Жорнище, знакомится с давними врагами пана Войцека Шпары, а также присутствует в выговском особняке Грозинецкого князя, где хозяин беседует с некой прекрасной пани о судьбе Прилужанского королевства.

К концу кастрычника разрыдалось над прилужанской землей небо. Листья осыпались, устилая землю под деревьями пестрым ковром. Заалели кисти рябин, сизоватой чернотой налились ягоды терновника. Набрякла сыростью кора на деревьях.

Желто-рыжая глина трактов и дорог напиталась влагой и блестела, как свежее коровье масло, липла к сапогам и копытам, вцеплялась в колеса телег.

По таким дорогам ездить сущая мука. Да еще когда сверху сыплет мелкий противный дождик. Снизу сырость, а сверху — мокреть. Люди простужаются, у лошадей копыта расслаиваться начинают, болячки всякие лезут...

С такими вот невеселыми мыслями подъезжали четверо путников к воротам укрепленного городка Жорнища — крайней западной крепостицы Хоровского воеводства. По усталым лицам людей и понуро опущенным конским шеям было понятно, что проделали они немалый путь.

Впереди, на вороном коне со звездочкой во лбу, ехал высокий, широкоплечий шляхтич. На вид годов не больше сорока, но, похоже, за тридцать. Худое лицо с впалыми щеками, черные усы ниже подбородка. На левой щеке шрам от виска до уголка рта. Неровный, корявый шрам. Не от сабли такие остаются, а от оружия, вроде шипастого кистеня или моргенштерна. На голове волчья шапка со сломанным петушиным пером, на плечах черный жупан с криво залатанным левым рукавом и синий кунтуш. У седла отмеченного шрамом шляхтича висел кончар — таким пользуются гусары и порубежники северных, малолужичанских земель, которым приходится сталкиваться с тяжеловооруженными рыцарями Зейцльберга, — на перевязи сабля.

Рядом со шрамолицым ехал парень — годков двадцать или двадцать два — в темно-коричневой, отделанной бобровым — вытертым, выцветшим, а все ж бобровым — мехом, тарататке. Светлые волосы выбились из-под шапки. Бородка и усы короткие, мягкие и курчавятся. Лицо доброе и немного растерянное, словно у мальца, который в первый раз в жизни на ярмарку попал. Тем не менее, на перевязи у паренька тоже висела сабля, а у задней луки виднелась рукоять арбалета.

Следом за ними ехала вторая пара путешественников.

Справа — громаднейший мужик. Ростом, по меньшей мере, без ладони три аршина. Широкоплечий, руки толщиной как у обычного человека ноги. Бородища до ключиц, вместо жупана — домотканая рубаха, а поверх нее кептарь из овчины. Поперек седла огромная — аршина два длиной, тяжеленная даже на вид дубина. Не всякому бойцу по силам с такой управиться. Зато, если кто под удар попадет, мало не покажется. Закованному в железо рыцарю ребра переломает, а легковооруженного всадника, вроде кочевника из-за Стрыпы, и вовсе вместе с конем унесет. С похожими дубинами — мочугами — лужичане в стародавние времена воевали против всяко-разных захватчиков и поработителей.

Слева от крепкого гнедого коня великана-кметя гарцевал, косил недобрым глазом и прижимал уши буланый тонконогий жеребец. На его хребте сидел невысокий шляхтич с простоватым лицом. Светло-русые усы и щетина на щеках. Нос кругленький, как молодое яблочко; брови густые, сдвинутые к переносице. Кунтуш четвертого всадника был когда-то алым, а теперь побурел, покрылся пятнами то ли от еды, то ли от пролитой крови. На ходу он украдкой потирал левую щеку, которая заметно опухла и уже начинала багроветь.

На длинном чембуре за седлом здоровяка шли две вьючные лошади — спереди мышастая, а гнедая чуть позади. Эта последняя заметно прихрамывала на левую заднюю.

— Ну... того-этого... дошла до Жорнища, — облегченно крякнул бородач. — Я думал, все... того-этого...

Курносый шляхтич кивнул, скривился и прижал ладонь к щеке.

— Болит, пан Юржик? — обернулся к нему едущий впереди парень.

— А то?

— Ну, ничего, в городе полечим...

— Н-н-найдем цирюльника, — заметно заикаясь, добавил черноусый.

— На что нам цирюльник, как у нас свой медикус? — сварливо отозвался пан Юржик Бутля. — Так нет же! Не хочет меня лечить! Всех лечит, а меня не хочет!

— Пан Войцек! — едва ли не со слезами в голосе воскликнул парень. — Ну, хоть ты объясни ему — не могу я без инструмента зубы лечить!

— Д-д-да что толку об-б-бъяснять? — через силу выговорил пан Войцек. Заикание нисколько не мешало ему командовать сотней порубежников в далеком северном городке Богорадовке. Служил бы он там и по сей день, если бы не случайная встреча с грозинчанами, когда порубежники стали свидетелями тайной встречи грозинецких драгун и зейцльбержских рыцарей. Сами едва не погибли, поскольку в живых оставлять их никто не собирался, но, благодарение Господу, отбились в неравной схватке. От чужих-то отбились, а от своих придворных интриганов не сумели. Чтобы избегнуть межгосударственной розни, пана Войцека Шпару от командования сотней отстранили. И вспомнили о лихом рубаке, жизнь готовом отдать за родные Малые Прилужаны, только перед элекцией. Отправили в Выгов с двумя десятками выпущенных из буцегарни преступников. Предполагалось, что они поддержат партию Белого Орла в случае беспорядков в городе. Да не удалось пану Войцеку с товарищами поучаствовать в городских потасовках. А может, оно и к лучшему? Слишком уж сильны были сторонники Золотого Пардуса в столице нынешним летом. Вместо этого пану Войцеку совсем другое дело поручили, но о том уже рассказано в другом месте.