Читать книгу "Танго дьявола - Эрве Жюбер"

Молодой человек нажал на педаль газа, потом остановился чуть дальше, на перекрестке. Уходящие направо и налево улицы были слишком узкими для машины. Направо уходила улица Венеции, заканчивающаяся фрагментом дворца, похожего на драгоценную миниатюру. Налево тянулась улица Мехико, исчезавшая под цветными тентами. Афиши предупреждали о скором открытии улицы Парижа.

Мартино пересек Понте Веккио, превращенный в экзотический птичий рынок. Его проезд сопровождался звериным рыком и квохтаньем. Затем здания раздвинулись: позади ангаров с ненужными декорациями, статуями, снятыми с пьедесталов, и элементами городских сооружений открылись пустыри. Мартино вырулил на один из них. На его противоположной стороне, метрах в ста, лежала Малая Прага.

Острые крыши создавали впечатление проклятого города, возведенного на пустоши. Здесь воняло гнилью и сточными водами. Неподалеку располагался главный коллектор Базеля.

Мартино перевел рычаг скорости в нейтральное положение и перекрыл поступление бензина. Двигатель икнул и затих. Следователь еще раз глянул на план, бросил его в «бардачок», выпрыгнул из машины, опустил капот и пересек пустырь, обходя лужи грязной воды.

Улицы у святилища были пустыми и замусоренными. Дома с заколоченными окнами походили на изъеденные кариесом зубы. Мостовую покрывала темная пленка. Мартино коснулся ее, ощутил щекотку в кончиках пальцев. Вещество проникло под ногти. И окрасило папиллярные линии.

— Дегтярная пыль, — с видом знатока произнес автолюбитель.

По паперти церкви Святого Яна Непомуцкого гулял ветер. Под его порывами темные вихри пыли носились с одного конца ее на другой. Клеман воспользовался затишьем, чтобы проскользнуть в церковь.

В конце южного крыла он отыскал винтовую лестницу. Взлетел по ступенькам и выбрался в Дали-борку, известную под названием Башни голода.

В вогнутые стены древней темницы были заделаны железные кольца. Они поднимались по спирали до самого купола, где красовалась фреска — играющие в салки среди белых и розовых облаков ангелочки. Единственной мебелью были стол и аналой. Между ними висела густая паутина.

Мартино глянул на часы. Почти семнадцать часов. Оставался час и несколько секунд до момента, когда луч-тягач Луны коснется этого богемского памятника. Перстень сидел на пальце. Развалины храма были у него под ногами. Юни были внушительными, а значит, и более могущественными, чем руины под университетом. Надо было подготовиться, уцепиться за что-то, пока он не проверит, что и здесь — может взлететь в небо.

Вдали куранты пробили пять часов. Кровь Мартино застыла в жилах, когда он услышал шестой удар. Он вновь глянул на часы… Пять часов… Летнее время, вспомнил он… А он еще жил по зимнему. И Луна вступала в свои права именно сейчас. — Черт возьми! — воскликнул он. Он бросился к лестнице, но его ноги подбросило вверх. Он успел уцепиться за первое кольцо, потом с. неимоверными усилиями опустился на ступеньки. Он едва избежал катастрофы. Решающий опыт. Нет смысла искать веревку или что-то еще. Надо вернуться к машине и поехать в верхний город. На сегодня эмоций было достаточно.

Он добрался до южного крыла, когда услышал пронзительный голосок Кармиллы Баньши, который эхом гулял по церкви. Ее сопровождал Гектор Барнабит. Они направлялись в его сторону.

— Я предпочла бы встретиться с вами в колледже, — проскрипела Баньши. — У меня всегда начинается мигрень в святых местах.

— Колледж — место ненадежное.

— Ах, Гектор. В мире нет ни одного надежного места. Кроме сердца человека, посвятившего себя силам ночи, ибо свет не проникает туда. А теперь показывайте.

— Нет! Надо взобраться наверх.

Мартино попал в ловушку. Этот «верх» мог означать лишь Далиборку. Он проклял себя за то, что не успел среагировать. Он не мог убежать, не проскочив между двумя алхимиками. И черт с ней, со скрытностью.

Он уже готовился обнаружить свое присутствие, когда вскрик Баньши заставил его изменить решение.

— Гектор! Смотрите! Что это?

— Мышка.

Тишина, писк, хруст, сопровождающийся чавканьем, и плевок ясно говорили, что последовало.

— Вы отвратительны.

— Ваша задача была полностью очистить эти места, не так ли?

— Это была всего лишь мышка.

— Если я наткнусь на ребеночка, его ждет та же участь. Неужели вы не соображаете, что мы собираемся сделать?

— Конечно, конечно.

Явный ужас в голосе Барнабита еще больше напугал Мартино.

— Поднимаемся. Мы и так потеряли много времени.

Они пересекли крыло и поднялись по лестнице, ведущей к Далиборке. Башня была пуста. Баньши отодвинула аналой движением руки, а Барнабит поставил на стол древний и явно тяжелый ларец. Достал из кармана ключ. Он уже хотел сунуть его в замочную скважину, когда Баньши положила руку ему на плечо и подозрительно огляделась. Приклеевшийся к куполу пятнадцатью метрами выше Мартино опасался издать малейший звук, даже задержал дыхание.

Она подняла голову. Но зрение у нее было не тем, что раньше. Что за смешная фреска? Облака, ангелочки, какой-то багровый Икар… Молодой колдун различал карминовый след в уголке рта Кармиллы. Он подумал о мышке и стал сглатывать слюну, не в силах остановиться.

— Ладно, мы здесь одни, — решил Барнабит.

Он открыл ларец, и они склонились над ним, мешая Мартино разглядеть его содержимое. Он видел только лысый череп библиотекаря и костлявые плечи специалистки по черной магии.

— Он выглядит мертвым, — сказал библиотекарь.

— Не говорите глупостей. Даже если глина ломкая, а конечности перебиты, жизнь в нем мерцает. Вы действительно нашли его в доме…

— Да, да, я сотни раз повторял вам это. Улица Старошкольска. Ларец прибыл с остатками Праги. Его подлинность не подвергается сомнению.

— Значит, вскоре дитя воспользуется им.

Они закрыли ларец и покинули Далиборку, как два вампира-заговорщика. Молодой человек прислушивался к затихающим шагам.

— Слава святому Кристофу, — вздохнул он.

Он ничего себе не сломал. Но с трудом выносил силу, с которой его прижимало к куполу, — это не походило на Икаровскую легкость, на которую он надеялся. Он вытянул руку, схватился за ближайшее кольцо и потянул изо всех сил. Его весящее не менее тонны тело отказалось повиноваться.

Майор читал отчет о последнем аресте, которым гордился, когда в его дверь резко постучали три раза.

— Войдите! — рявкнул он, думая, что имеет дело с чиновником, заблудившимся к коридорах министерства.

И испытан шок, увидев, что в его кабинет входит сам министр безопасности,

— Я вам не помешал? — медоточиво спросил Фулд.

На плечи министра был наброшен черный плащ с красным шелковым подбоем. В руках он держал трость и цилиндр. А к телу прижимал папку. Министр бросил все это на стул и с инквизиторским видом приблизился к столу подчиненного. Взял отчет и громко прочел: