Читать книгу "Кот, который свихнулся на бананах - Лилиан Джексон Браун"

После пресловутой дикторской оговорки весельчаки из кофеен потешались целую неделю, а юрист заказал новые визитные карточки, где он значился как «Дж. Аллен Бартер».

С тех пор в Мускаунти все звали его Алленом, хотя для Налогового управления и Управления социального страхования он оставался Джорджем, и не кем иным.

Деловые разговоры с Квиллером он вёл в яблочном амбаре. Барт, как называл его Квиллер, утверждал, что визит в амбар для него всё равно что глоток доброго вина – стимулирует.

Этот яблочный амбар, построенный не меньше века назад, представлял собой восьмиугольное здание в сорок футов высотой. Его фундамент из бутового камня и стены, обшитые деревом, были покрыты густым слоем патины и резко контрастировали с медовым оттенком деревянных балок внутри.

В то утро встреча началась с доклада Барта о состоянии финансовых и юридических дел Фонда К. – процедуры для Квиллера скучной и утомительной, хотя своё отношение к ней он тщательно скрывал.

Затем настала его очередь докладывать. «Сундук пирата» приобретает вид книжного магазина. На следующей неделе он будет готов к открытию, Библиокот доставлен и ведёт себя в нём как хозяин. Полли нашла себе помощницу – дипломированную специалистку по книготорговле. И от желающих поработать в магазине отбоя нет: многие почтут за счастье связать свою жизнь с «Сундуком пирата».

– Хотите верьте, хотите нет, – сказал Квиллер, – но на свете не перевелись ещё психи вроде меня, готовые из чистого удовольствия без конца возиться со словами, идеями и судьбами, заключёнными в твёрдые переплёты.

– Вот и напиши статью на эту тему, Квилл, – отозвался Барт.

– Уже написал. Как раз закончил перед твоим приходом. Этой статьей я отдаю дань уважения Эддингтону Смиту. Книги были его жизнью. И пусть от корки до корки он не прочёл ни одной, он работал с книгами, коллекционировал их, продавал, умел поговорить о них и привести их в порядок. – Квиллер замолчал, вспоминая сухонького человечка, его пыльную лавку и прокопчённое жилье позади неё, которое он делил с переплётным станком и набором инструментов, стойкий запах сардин и похлебки из моллюсков, треснутое зеркало над проржавевшей раковиной и пистолет на полочке под ним.

– Во всяком случае, – продолжал Квиллер, – волонтеры из кожи вон лезут; чтобы принять участие в работе Центра Эдди Смита в цокольном этаже. Они называют себя «сыновья Эдди Смита» и носят значок ЦЭС. Центр занимает половину нижнего этажа, а другая отдана под специальные мероприятия.

– Какого рода?

– Книжное обозрение, час детской книги. Литературный клуб и так далее. В городе появился новый человек, и его взяли на полставки, чтобы он всем этим заправлял. Его зовут Олден Уэйд, и он только что перебрался сюда из Локмастера: там от пули какого-то горе-охотника погибла его жена.

Барт припомнил этот случай:

– И виновника так и не нашли?

– Нет. А когда такое дело не доведено до конца горе переносить ещё тяжелее. Олден приехал сюда, чтобы как-то переключиться, забыться. Работа в книжном магазине и в Театральном клубе будет для него целительной. Вы увидите его, если пойдёте на спектакль по Оскару Уайльду.

– Мы уже взяли билеты на субботнюю премьеру.

– Кстати, Барт, мне думается, пора дать нашему Театру К. более выразительное название. – Квиллер говорил о гигантском кубе из бутового камня, бывшем особняке Клингеншоенов, выгоревшем внутри от пожара. Теперь его использовали под театральные постановки.

– Согласен. Бесцветное название, ничего не говорит ни уму, ни сердцу, – кивнул адвокат.

– На мой слух звучит так же пресно, как овсяные хлопья к завтраку или магазин канцелярских принадлежностей.

– А что бы ты предложил?

– Что-нибудь вроде «Мастерской искусств»; так же крупно и ярко, как вывески книжного магазина и гостиницы «Макинтош», Там можно устроить актерскую студию, проводить занятия по сценической речи и многое другое.

– А кто будет учить?

– Да тот же Олден, который играет в новой постановке главную роль.

– Это хорошо придумано, – одобрил идею Барт. – Буду твой проект продвигать.

Вряд ли дядя Джордж заметил, что всё это время, пока они обменивались мыслями, Коко не сводил с Квиллера глаз. Квиллер был согласен с Кристофером Смартом, поэтом восемнадцатого века, который утверждал, что кошки умеют каким-то образом внушать человеку нужную мысль, а не только напоминать о еде.

– Ну а пока просвети меня, что происходит в Уинстон-парке? Я видел там грузовики, но не могу сообразить, что они там делают.

Квиллер без особого энтузиазма принялся объяснять:

– Это идейка, давно вынашиваемая умниками из Чикаго. Поживем – увидим, насколько она приживётся в нашей глуши. Парк держится на трёх вещах: погода, уход, люди. Что до первого, у нас тут, как говорится, девять месяцев зима, остальное лето, так что фонтан в центре парка будет бездействовать примерно по полгода. Поэтому в качестве композиционного стержня предлагается антик – античная скульптура. А что она собой представляет, известно только Полли, но Полли о ней ничего не говорит, разве только что она высокая и вертикальная.

– Надеюсь, это не обнаженная фигура, – сказал Барт. – Боюсь, она не найдёт здесь понимания.

– Опять же, поживем – увидим. До торжественного открытия в присутствии СМИ она останется под брезентом.

А как вам постановление экспертов? Параграф два? Убрать из парка скамейки. Они, видите ли, притягивают к себе гуляк – праздношатающихся и любителей пикников, оставляющих вокруг них пивные банки и клочки обёрточной бумаги. Нет чтобы снести их в вечно переполненные урны!

– Гм-м-м, – глубокомысленно пробормотал адвокат.

– А параграф три? Заменить земляным покровом траву . Траву ведь нужно косить и сгребать шесть месяцев в году. И ещё. Заменить вечнозелёными растениями лиственные деревья , каковые большую часть года стоят без листьев, а осенью листопад создаёт тьму проблем.

– Н-да, – посочувствовал Барт. – А что слышно хорошего?

– Есть один проект. Мы раскручиваем его в газете, подаём как нечто новое и небывалое: Парк отдыха и знаний . Прогулочные дорожки петляют между вечнозелёными кустарниками и деревьями самых различных пород и видов – даже неизвестных местным дендрологам, – и на каждом табличка с его названием. В парке организуются экскурсии для школьников; проводятся разные конкурсы – с призами для победителей и фотографиями в газете.

– Надеюсь, эксперты знают, что делают, – сказал Барт. – До свиданья, киски!

– Йау, – ответил Коко. Ограниченность своего вокабуляра он восполнял разнообразием интонаций: доброжелательной, критической, извиняющейся, требовательной, возмущённой, тревожной.

Барт собрал свои бумаги и направился к двери, сопровождаемый двумя кошками, заинтересованными в скорейшем отбытии уходящего гостя. Им давно было пора закусить.