Читать книгу "Солнце в рюкзаке - Евгения Мелемина"

Темнело, а пейзаж все не менялся. То же бескрайнее поле, а ведь где-то рядом, по моим подсчетам, уже должен был показаться переход на следующую линию. Он представлялся огромными вратами или пещерой, выдолбленной в скале, но на этом чертовом лугу попадались только кроличьи норы, и никакого намека на переход. Полоска горизонта уже начала синеть, над ней распласталось плотное белое облако, похожее на акулий плавник, и оно тоже меняло цвет, и в небе показались светлые пятна будущих звезд.

Я мысленно развлекался разными вариациями победы над «Прыгуном» – Лайн дал моим мыслям направление, осознание команды пришло не сразу, но как-то четче, чем мои прежние порывы объявить всех нас братьями. Этого было мало, нужно было не только объявить, но и почувствовать себя ими… стать братом Квоттербеку, Лайнмену и даже Тайту, на которого мне даже смотреть не хотелось.

Рассуждая про себя о братстве и команде, я неожиданно натолкнулся на некую преграду – дело в том, что рожденные Аттамом не могут иметь братьев. Строго говоря, все мы одно и то же, но родственные связи – дело Женщины, Эбы, и ощущать их было бы опасным для силы Мужчины.

Но есть же откуда-то в нашем лексиконе это слово – брат? Откуда? И ведь я даже знаю, что оно значит.

Вечер того дня ознаменовался еще одним происшествием – Тайтэнд поймал кролика. Он давно принюхивался и присматривался, но днем порядка не нарушал, но, как только стало темнеть и Квоттербек зажег на своем плече маячок, Тайт заволновался, засуетился и принялся рыскать кругами.

– Сколько еще до стоянки? – не выдержал он. – Час, полтора?

– Полтора.

– Я сверну к норам?

– Маяк зажги.

Квоттербек к вечеру стал совсем неразговорчивым. Он искал переход и предоставил нас самим себе – на первой линии это поведение было оправданно.

Тайт кивнул, мигнул зеленым огоньком и превратился в тень, рыскающую в сумерках. Я зажег свой маяк без напоминаний и гордился этим.

Лайнмен понуро брел замыкающим, хрипя на разные лады. Он все еще тащил Солнце и весь был погружен в этот процесс. Солнце порядком нагрелось, и даже ткань, в которую оно было завернуто, слегка потрескивала.

Я был голоден и ждал результатов охоты Тайта с нетерпением. Казалось, стоит ему поймать зайца, как мы сразу рассядемся кружком, разотрем уставшие мышцы и в пять минут сварим чудесный суп с крепким бульоном в желтых блестках жира.

Местность тем временем стала меняться – ненавязчиво, почти неприметно, но показались по бокам тропы невысокие кусты с желтыми и фиолетовыми цветами. Их чашечки смахивали на бокалы для вина – длинные и узкие. Из каждого «бокала» торчал длинный пушистый ус.

К этим цветам Квоттербек принялся присматриваться, как заправский ботаник. Щупал их, рассматривал, выворачивал наизнанку. С цветов сыпалась пыльца.

Глядя на него, я тоже начал хватать эти цветы – не знаю почему, но меня всегда тянуло повторять его движения и действия. Я сорвал парочку и вместе с одним из них ухватил плод, вытянутый и прозрачный, как леденец.

Он оказался твердым, сладким и пряным на вкус. Как кусочек прозрачного меда, только островатый… из этого плода получился бы отличный соус, о чем я и сообщил Тайту, вернувшемуся из сумерек с кроликом на вытянутой руке.

Тайтэнд никак не отреагировал – он был занят своей добычей, а вот Квоттербек обернулся ко мне с огромным интересом:

– Соус, говоришь…

Я помню каждый его взгляд. И тот взгляд помню – он смотрел из-под ресниц и немного в сторону, словно видя меня не там, где я находился на самом деле.

– Раннинг, – позвал он меня, потому что я замешкался с ответом. – Раннинг, маяк! Держи маяк включенным!

Он по-прежнему смотрел куда-то в сторону, и я обернулся посмотреть, в чем там дело.

На фоне отцветшего неба невдалеке от нас стоял «Прыгун». Он был огромен – черная махина, крепко вцепившаяся в землю обеими трехпалыми лапами. Непрозрачный купол медленно поворачивался с хорошо слышным механическим жужжанием. Жерла пушек, опутанных проводами, висели неподвижно, но я знал, что это временное бездействие. Пилот искал цель и нашел ее через несколько секунд. Лапы «Прыгуна» заскрипели и поджали металлические пальцы. Стволы дрогнули и поползли вверх.

– Раннинг! – Черт, пока я стоял и глазел, команда успела переместиться. Голос Квоттербека донесся до меня приглушенный ветром. Я обернулся, ища их глазами, – добежать до любого укрытия не проблема, проблема была в том, что «Прыгун» нацелился на меня, и вести за собой его прицел – значило бы уничтожить команду. Успелось подумать – хорошо, что я налегке…

Я не увидел ни света маяков, ни укрытия. Неужели погасили?

Тогда почему я стою и свечусь, как дурак?

– Не… гаси… маяк!..

Это было последнее, что я услышал, а потом на меня обрушился шквал взрытой горячей земли и клочья травы. Больно ударило по ушам – разрывающим гулом, закончившимся тяжелым хлопком, словно где-то рядом ударил в ладоши сказочный великан.

На несколько секунд я оглох и ослеп, а потом повернулся и побежал в противоположную от тропы сторону, набирая скорость и заранее вычерчивая для себя траекторию неожиданных углов и поворотов.

Пилоту «Прыгуна» нельзя давать ни малейшей подсказки о намерениях моего движения.

Оборачиваться было некогда, но я слышал и физически ощущал – «Прыгун» прет за мной, я чувствовал запах реактивов, которыми его, видимо, накормили совсем недавно. Запах, который издавало и наше Солнце, – кислый и химический.

Время от времени он останавливался, чтобы переключиться на прицельную стрельбу, и этих долей секунды мне хватало для смены направления – хотя мышцы трещали от напряжения, но я на полном ходу успевал сделать полный поворот или вычертить неожиданный угол.

Я опережал его, и каждый раз меня просто накрывало волной грязи и с корнем вырванных растений, но долго так продолжаться не могло. Я увел «Прыгуна» от команды, но что дальше? Деваться некуда, они потеряют Раннинга на первой линии… а это проигрыш, проигрыш, черт возьми!

Мне остается надеяться на Квоттербека… он обязательно что-нибудь придумает… и желательно, придумает до того момента, как пилот сообразит, что на низких прицельных скоростях ему меня не поймать, после чего увеличит скорость, оставит в покое идею со стрельбой и будет просто топтать меня сытой многотонной машиной.

Я метался в темноте, прочерченной прожекторами «Прыгуна», надеясь только на свои ноги и на Квоттербека, а когда отгремел последний взрыв, понял – пилот додумался сменить тактику, я погиб… рано или поздно я устану, споткнусь или схвачу судорогу, и тогда конец мне…

И в эту секунду с треском и помехами ожил мой наушник, подключенный к зеленым светом горящему маячку – я так и не выключил его, не успел.

– Спокойно, Раннинг, – пробился сквозь шум голос Квоттербека. – Спокойно… к башне. Ты успеешь. Беги к башне.