Читать книгу "Тоннель в Паддингтоне - Кейт Андерсенн"

— как не обратила внимания, что фрак вора-джентльмена в копоти и пыли?.. Представьте, а! Прирезать, бросить нож, хладнокровно переодеться в вещички джентльмена — вдруг его кто заметил, а потом уже в панике вспомнить газетную статью про дактилоскопию, поспешно обокрасть первого встречного, чтобы перепрятать в него злосчастный ножик, туда же сунуть перчатки… Еще и болтаться на станции, чтоб «видеть, чем дело кончится»… Непостижимы умы человеческие. Впрочем, и походка выдавала конюха.

— Любопытно, как походка может выдавать конюха, — съехидничал инспектор Дьюхарст. — К тому же, признайте, своими переодеваниями и кражей следствие он запутал. Да и вас в ловушку заманил.

Кензи пожала плечами.

— Так и быть, в следующий раз не стану лезть за вором в подозрительные мечта. А вдруг дело в том, что он вознамерился свалить на меня убийство?..

— Все решили отпечатки. Иначе — не знаю, мисс Мун, что бы с вами было…

Вуд Бейкер прервал перепалку — взял газету со стола и впился глазами в до боли знакомые строки. Покрылся довольным румянцем, приговаривая:

— И все же, думаю, вот это самая удачная часть:

«…Рой Смит утверждает, что не собирался убивать своего бывшего нанимателя. Он лишь пытался ускорить выплату причитавшихся ему семи с половиной фунтов, необходимых, чтобы прокормить семью…»

— На жалость надавил, так надавил, — вновь состроила насмешливую физиономию Кензи.

— Вы что-нибудь, кроме как острить, умеете? — ядовито поинтересовался инспектор.

— Конечно, — кивнула Кензи Мун. — Преподавать. Тетушка юной мисс Блэр только за. Полагаю, довольно им возмущать соседку от Митчемов. Так что до новых встреч, господа.

ДЕЛО РАСКРЫТО.

Желтые розы. Трубка первая.

ДЕЛО ВТОРОЕ,

в котором Кензи Мун обретает семью,

репортер Вуд Бейкер - проблемы с сердцем, а инспектор Колин Дьюхарст - склонность шевелить мозгами.

Дело на шесть трубок, о желтых перчатках.

Часть 1. Пари

* * *

— Кензи! Кензи!

Кензи Мун вздрогнула: в веджвудовской чашке совершенно выстыл чай. Пальцы все еще сжимают утренний выпуск Таймс. Очередная энергичная заметка Вуда в духе янки «Смоет ли дождь грехи столицы?..». Про очередное убийство, конечно же. Нераскрытое — и вам не хворать, инспектор Дьюхарст.

Еще и в «Паризьен» — там они однажды пили чай с печеньем…

Все те же французские обои в маленьком салоне на втором этаже, мерный стук дождя в серое хмурым утром окно.

Грохот, очередное «Кензи-и!» и с лестницы спрыгнула ее юная воспитанница, Дороти Блер.

— Дороти, мы же договорились — во всех случаях, кроме приватных бесед, ты обращаешься ко мне «мисс Мун», — с укоризной проговорила Кензи, откладывая хрустящую газету.

Почти так же хрустят галеты в вазочке; тоже Веджвуд, как и весь сервиз.

— Так я и в приватной — тетка Матильда пока не приехала и…

— Крик не является разновидностью беседы, дорогая моя. Да и кричать леди не пристало, как, впрочем, и съезжать по перилам лестниц.

За полтора месяца работы мисс Мун достаточно изучила свою взбалмошную воспитанницу.

— Вы прямо как миссис Митчем, — надула губы Дороти.

— Мы живем с тобой в мире Митчемов и обязаны во всем знать меру, место и время, — наставительно возразила мисс Мун. — В том и заключается основное правило леди. Так что случилось?

— Я готова!

Это была их традиция. Всю неделю — занятия и выполнение домашних обязанностей, по выходным — чай с тетушкой Блер и церковь. Но вот если тетка не приезжала — в субботу Кензи и Дора отправлялись в парк Кенсингтон и даже устраивали веселый пикник иногда.

Дороти с нетерпением ерзала ладонями по самолично накрахмаленному фартуку поверх темно-лилового платьица с оборками.

— Сегодня дождливо, ты же видишь, — кивнула Кензи в плачущее окно, и взгляд вновь невольно задержался на газете.

«Паризьен», «Паризьен»… Как жаль.

— Значит опять дома сидеть?.. — расстроенно протянула Дороти.

Кензи неопределенно качнула головой, аккуратно поднимая блюдце с чашкой и отпивая. Свежий и правильно заваренный индийский чай даже остывшим не бывает плох.

— Что с тобой? — плюхнулась несносная Дороти на стул напротив и сунула галету в рот.

Налила в пустую чашку из веджвудовского заварника такого же чая.

— Со мной? — Кензи сделала вид, что не поняла.

А может, и правда не поняла. Поводила пальцем по гладкой поверхности блюдца. Она бы сама не против — понять. Она же не хочет… снова превратиться в сыщика? И перейти дорогу инспектору.

И Кензи усмехнулась, представив его скривившееся холеное лицо и опадающие напомаженные усы.

— Что там пишут? — взялась Дороти за газету. — Сама не своя. Ты обычно головой не в облаках.

Кензи Мун покачала головой. Знала бы Дора, насколько ошибается. Просто она изо всех сил старается быть леди. Той, которая знает меру, место и время. Иначе миссис Блер ее здесь держать не станет, иначе придется вернуться, а ей никак нельзя возвращаться.

— Так, просто увидела имя знакомого и задумалась.

Дора деловито развернула газету и нахмурила брови, подражая мисс Мун, тете Блер и прочим взрослым. На лбу пролегла складка меж выбившихся из прически светлых прядей.

— Ты про него? — ткнула в фотографию из некролога. — Они все в таких статьях одинаково пишут — «он был примерным гражданином» и прочее.

Кензи открыла было рот, но Дора замахала руками:

— Только не надо соболезнований! Им тут не место и не время, — и девочка показала нахмурившейся гувернантке язык. — Мы не в обществе. Хотя траур, надо сказать, ты заставляешь меня носить даже дома!

Дороти Блер заявляла, что и думать забыла об убитом отце, потому что «его тоже больше интересовали новые цилиндры».

— Вот по ТЕБЕ я бы носила траур, — на этой фразе Кензи поперхнулась очередным глотком чая, и Дора невозмутимо перегнулась через стол и похлопала гувернантку по спине. — Тетя говорит, постучать — помогает, — пояснила она свой жест. — А что — с тобой интересно, пусть ты и ругаешь за перила. Хотя я люблю по ним кататься, — надула Дора снова губки. — Но лучше так, чем как папа. Так значит, некролог не про твоего знакомого?

И девочка стащила новую галету, чтобы размочить ее в чае. На предостерегающий взгляд гувернантки отреагировала мгновенно:

— Печенье размачивать можно тоже только в приватной беседе, я помню.

Кензи осталось только усмехнуться и забрать газету.

—