Читать книгу "Династия Цин. Закат Китайской империи - Чан Лун"

Усадив сына в челнок, который должен был донести его до того царства, мать вернулась на Небо… Достигнув нужного места, находившегося на восточной стороне горы Букури, Йоншун примирил три враждовавших знатных рода, которые признали его своим повелителем. Свою страну Йоншун назвал Маньчжу… Сколько-то времени потомки Йоншуна спокойно правили своим владением, но один из них, будучи несправедливым, восстановил подданных против себя, за что был истреблен вместе со всем родом, и только один мальчик сумел спастись, убежав в степь… Один из потомков беглеца осел в древнем городе Хэту-ала[24], вдали от горы Букури, и стал править там…

Почти у каждого знатного рода есть чудесная история происхождения, обосновывающая его право на управление другими людьми. Но принято считать, что в ныне существующем виде легенда о происхождении рода Айсингьоро появилась при императоре Хунтайцзи. Прежде она была поскромнее и не имела отношения к священной горе Букури, но Хунтайцзи отредактировал ее по аналогии с мифом о Тонмёне, основателе древнего государства Пуё, существовавшего на территории современной Маньчжурии со II века до н. э. по конец V века.

«В древние времена на севере было государство Гаоцзюйли, – говорится в одной из китайских хроник. – Однажды ван[25] того государства заметил, что его служанка-рабыня беременна, и хотел убить ее, но она рассказала, что забеременела чудесным образом, от того, что в ее чрево вошло облако, размером с куриное яйцо. Когда служанка родила сына, ван бросил его к свиньям, но те не причинили новорожденному ребенку зла, а, напротив, обогревали своим дыханием. То же самое произошло, когда младенца бросили в конюшню – там его согревали своим дыханием лошади и потому он не погиб. Испугавшись того, что чудесный ребенок может быть сыном Неба, ван решил больше не пытаться причинять ему зло, разрешил матери вскормить его и назвал именем Тонмён, а [впоследствии] приказал ему пасти коней. Тонмён стал весьма искусным стрелком из лука, отчего ван испугался, что он может убить его и захватить его владения. Тонмён бежал [от вана] на юг, к реке Шияньшуй, выстрелил из лука в воду, и тогда приплыли рыбы и черепахи, которые составили мост для перехода на другой берег. Как только Тонмён перешел на другой берег, рыбы с черепахами уплыли и потому преследовавшие Тонмёна войска не смогли перейти через реку. Тонмён основал столицу и стал ваном страны Пуё».

Но, так или иначе, предки наших героев переселились в Маньчжурию из области, прилегавшей к горе Букури-Чанбайшань, откуда их вытеснили корейцы. После разгрома государства Цзинь чжурчжэньские племена долгое время были раздробленными – каждое племя жило само по себе и враждовало с соседними. Предпосылки для объединения назрели давно, можно сказать, что они имелись изначально, ведь вместе, сообща, выживать гораздо легче, чем порознь, да и память о былом величии цзиньской эпохи побуждала к тому же. Но одних предпосылок мало, нужна еще и сильная личность, способная собрать все племена под свою руку. Кочевниками управлять сложно, гораздо сложнее, чем оседлым населением, которое крепко привязано к своим домам и наделам и относительно легко контролируется. Кочевники же сегодня здесь, а завтра там. Если правитель не нравится, то можно откочевать от него подальше и жить свободно. «Свободен только тот, кого ничто не удерживает», – говорили древние мудрецы, и эти слова можно отнести к кочевникам.

Но тот, кому удалось повести кочевые племена за собой, становится обладателем мобильного и отважного войска. Землепашец – не воин, а каждый кочевник – воин и скотовод «в одном флаконе». Кочевники встают в строй по первому зову, они привыкли обращаться с оружием с детства и закалены суровой кочевой жизнью… Короче говоря, для того, кто сумел объединить кочевые племена в крупный союз, открывается прямая дорога к завоеваниям по примеру Чингисхана, Тимура или основателя династии Сельджукидов Тогрул-бека.

Изначально Нурхаци или Нурхачи, основатель династии Цин, был минским вассалом. Надо понимать, что вассалитет по отношению к императорам Поднебесной был разным по сути. Он мог быть истинным вассалитетом, когда вассал регулярно выплачивал императору дань и по его зову выступал со своим войском, но мог быть и сугубо номинальным, когда от вассала не требовалось ничего, кроме признания Сына Неба[26] своим отцом-покровителем. А иногда случалось и так, что в роли вассала выступал какой-нибудь воинственный сосед, которому платил дань «за спокойствие» сам император. Но ради сохранения императором лица получатель дани в официальных документах именовался сыном императора, а дань представлялась в качестве императорских даров верному слуге.

Чжурчжэньские племена обитали к северо-востоку от Великой Китайской стены, от Японского моря на западе до монгольских степей в предгорьях Большого Хингана[27] на востоке, а на севере чжурчжэньские земли ограничивались рекой Амур. В минскую эпоху китайцы делили чжурчжэней на три группы – дикие чжурчжэни, чжурчжэни Хайси, проживавшие вдоль реки Сунгари[28], которая тогда носила такое название, и чжурчжэни Цзяньчжоу, обитавшие вдоль реки Муданьцзян[29] и в предгорьях горы Чанбайшань[30]. Что же касается диких чжурчжэней, то они жили к северо-западу от предгорий Хингана, в долинах рек Уссури и Амур, а также на морском побережье. Из названия ясно, что дикие чжурчжэни жили охотой и рыболовством. Восточная часть чжурчжэней Хайси уже перешла к оседлому образу жизни, а западная продолжала заниматься скотоводством. Цзяньчжоуские чжурчжэни занимались и сельским хозяйством, и охотой, и рыболовством, а также собирали женьшень и речной жемчуг. Короче говоря, чжурчжэньские племена были разными, «от пестроты в глазах рябит», как сказали бы в старину. Это к тому, что их объединение представляло весьма непростую задачу.

Минская империя, следуя древнему принципу ослаблять одних варваров[31] руками других, использовала чжурчжэней для ослабления монголов, а монголов, соответственно – для ослабления чжурчжэней. Сталкивая «варваров» лбами, китайцы не забывали о торговых выгодах. Расклад был таким: от чжурчжэней китайцы получали коней, в небольших количествах – верблюдов, меха и шкуры, женьшень, речной жемчуг, мед и воск. Некоторые чжурчжэньские роды занимались выплавкой серебра и меди, и эти «валютные» металлы тоже пользовались спросом у китайцев. Взамен чжурчжэни получали от китайцев рис, который не рос в их землях, свиней, соль, ткани, железные изделия… Основная торговля шла через Цзяньчжоу, что способствовало развитию этой области и укрепляло авторитет ее правителей.

В XVI веке в цзяньчжоуские чжурчжэни объединились в племенную конфедерацию. В 1575 году, после казни китайцами вождя по имени Ван Гао, часто вторгавшегося в пределы империи, между предводителями племен разгорелась ожесточенная борьба за власть, главными участниками которой были сын Ван Гао Атай, вождь племени Суксуху по имени Никан Вайлан