Читать книгу "Дар богов - Валентина Нурисламова"

— Все будет хорошо.

— Не будет! — отрезал Ивар. — Она не хочет, неужели не видно? Отпустите ее! Немедленно!

Он выдернул из-за пояса топорик и, оскалившись, посмотрел на Уббе, затем на Хвитсерка и после на Сигурда.

— Ну уж нет! — прошипел Сигурд и притянул к себе Ангрбоду за плечи.

Ивар, не раздумывая, метнул в него топорик, но промазал. Топорик улетел в сторону кровати и грохнулся на пол возле стены.

— Проклятый калека! — выкрикнул Сигурд.

А Ивар в пару движений оказался возле него и, ударив под колени, повалил на пол. Уббе удержал Ангрбоду от падения, обхватив за талию. Ивар успел пару раз врезать по смазливой роже Сигурда и получить ответный удар в ухо, прежде, чем Хвитсерк вцепился ему в плечи, пытаясь оттащить в сторону.

— Уходи, — сказал Уббе Ангрбоде и подтолкнул ее в сторону двери.

Она не стала медлить. Рванула прочь, чуть пошатываясь. Не без труда распахнула тяжелую дверь и, на мгновение задержавшись на пороге, чтобы сорвать с себя ожерелье, выскочила наружу.

Ивар едва успел проводить ее взглядом, как ему прилетело в челюсть — кулаком Сигурда.

— А ну, перестаньте! — скомандовал Уббе, схватил Сигурда за шиворот и оттащил в сторону от Ивара, которого крепко держал Хвитсерк.

Уббе кое-как успокоил всех — словами и подзатыльниками. И налил всем по кубку эля. Топорик Ивара забрал Хвитсерк и не собирался возвращать до утра — пока все не протрезвеют.

Из-за распахнутой двери доносился гомон множества пьяных глоток и громкие песни, в которых славились храбрые викинги, Один и Вальгалла. А сквозь приоткрытые оконные ставни раздался волчий вой — протяжный, заунывный. Сначала один голос, потом к нему присоединился еще один, и еще, и еще…

— Волки так близко к Каттегату?.. — удивился Хвитсерк.

— Целая стая… — шепотом добавил Уббе.

А Ивара словно ледяной водой окатили.

— А если Ангрбода там? Снаружи… — спохватился он и кинулся к двери.

— Ну куда ты! — устало взвыл Уббе и схватил его за плечи. Ивар брыкался и пытался вывернуться, но Уббе был старше и все еще сильнее — он прижал его к полу и никуда не пустил.

— Да ничего с твоей полоумной не сделается! — зло бросил Сигурд.

Ивар рычал и сквозь зубы выплевывал все ругательства, какие только знал на тот момент.

И каждый из них был по-своему прав. Ангрбода в ту ночь действительно выскочила из дома ярла и пошла домой через лес. Но с ней ничего плохого не случилось.

========== — три — ==========

За полдня братья успели уже несколько раз вывести Ивара из себя. И вот сейчас — опять. Вместо того, чтобы молча поработать в кузне и заточить оружие, они уже битый час долбили: Бьерн то, Бьерн это, Бьерн созывает ярлов для похода на Англию, Бьерн строит драккары, Бьерн готовит войско. Бьерн, Бьерн, Бьерн…

Ивар то и дело отпускал по этому поводу гаденькие шуточки, но братья, похоже, сговорились и специально не обращали внимания, как он ни старался.

Ивар опять был словно пустое место! А ведь это он убедил братьев — и Бьерна в том числе — что они должны отомстить за смерть отца. А теперь, когда час расплаты приближался, все забыли об этом.

Когда решали, кто должен возглавить поход в Англию, все сошлись на том, что это будет Бьерн. Он ведь старший сын великого Рагнара Лодброка! А еще он сын Лагерты, которая убила мать и захватила власть в Каттегате! Когда Ивар заводил разговор о том, что нужно расквитаться с Лагертой, Уббе, Хвитсерк и Сигурд сразу же вспоминали про Бьерна, ведь он их единокровный брат, а Лагерта — его мать. Про свою собственную мать они почему-то не помнили! Стоило Аслауг умереть, и ее сыновья забыли о почтении — все, кроме Ивара.

Впрочем, отца братья тоже не слишком-то почитали — вот его как раз еще при жизни. Обвиняли в том, что он бросил своих детей и свой народ, в том, что утаил ото всех гибель поселения в Уэссексе, в том, что сошел с ума под старость, и в том, что позорит себя и свою семью, затевая самоубийственный поход в Англию с кучкой жалких наемников, которым заплатил сокровищами из собственного клада. И никто не согласился пойти с ним. Никто, кроме Ивара.

Так и кто после этого был самым достойным среди детей Рагнара Лодброка? Кто, если не Ивар?

— Вы с таким благоговением говорите о Бьерне, что, кажется, скоро начнете целовать его зад, — отпустил он очередную колкость.

— Ты говоришь об этом с такой обидой, что кажется, если это случится, ты будешь нам завидовать, — ухмыльнулся Хвитсерк, подняв голову от точила. Он восхищался Бьерном больше других после похода в Средиземное море, в котором участвовал под его предводительством.

Уббе и Сигурд хохотнули, но сдержанно — нарываться на крупную ссору с Иваром они явно не хотели. По крайней мере, сегодня.

— Завидовать чему? — ощерился Ивар. — Тому как ты, Хвитсерк, будешь облизывать вонючую медвежью жопу Бьерна? — И, высунув язык изо рта, Ивар принялся двигать им, словно что-то лизал.

— А у тебя неплохо получается, — усмехнулся Хвитсерк. — Но если будешь делать так с Бьерном, смотри, чтобы на улице было не холодно. А то вдруг у Бьерна Железнобокого железными окажутся не только бока, но и зад. Тогда твой язык примерзнет, и нам придется его отдирать.

Вот теперь Уббе и Сигурд согнулись от хохота. К ним присоединились даже кузнец и подмастерье. Ивар был вне себя от ярости. Но где-то на краю сознания понимал, что если сделает глупость, станет только хуже. Нужно было зайти с другой стороны — без промаха ударить по живому, притом лишь на словах.

— Надеюсь, вы не забыли, что мать Бьерна убила нашу? — процедил Ивар. — И теперь она живет в том доме, где мы родились и выросли. И правит — к слову, вместе с Бьерном — Каттегатом, который завоевал наш отец и в котором долгие годы властвовала наша мать. Вы не забыли, как Лагерта лишила нас того, что наше по праву? Если так, то не забудьте еще, что Бьерн — ее сын, и свою мать он будет защищать до последнего. — Ивар медленно, со скрежетом, провел точильным камнем вдоль лезвия длинного ножа, оглядывая каждого из братьев по очереди.