Читать книгу "Манифик - Тимур Александрович Темников"

ежедневных возлияний, а на третий день его жена позвонила в милицию – оповестить, что у супруга кукуха поехала. Инженер решил, что власть в стране захватили кентавры, а за ним следят и хотят обвинить в убийстве говорящего лося в заповеднике. Сказал, что живым никому не дастся, схватил ружье, снаряженный патронташ на шестнадцать патронов – и прямиком в их отдел, доказывать невиновность. Когда добрался, у него такие видения начались, что впору было весь отдел под ружье ставить. Инженера скрутили, конечно, и выстрел он только один сделал, когда у него ружье из рук выкручивали, но этот шальной выстрел поставил жирную кровавую точку в жизни любимой коллеги нынешнего подполковника. Дорофеев с почти женой уже домой со службы возвращались. Он в кабинете задержался, а она сказала, что на улице подождет. Не дождалась. Подполковник так и не женился. Живет один, с собакой по кличке Анубис.

Дрозд знала эту историю от своих коллег и потому к выпадам Дорофеева в ее сторону относилась с пониманием и в какой-то степени с жалостью.

– Скажи мне, следователь, – подчеркнуто поправился Дорофеев, – кто тебя так учил докладывать? Вот что ты мне сейчас рассказала? Заметку из новостной ленты интернета с емким названием «Происшествия»?

Капитан молчала, ожидая, пока начальник сольет накипевшее масло бурлящего разочарования в личной жизни и заговорит по делу. Старый конь, когда начинал по делу, у него хорошо получалось. Подполковник всегда не просто собирал сведения, а думал; не просто требовал, а активно участвовал в процессе, помогая своим подопечным докопаться до истины.

– Ты же была на месте?

– Была, – снова поправила очки Виталина.

– Как узнали про труп?

Дрозд начала вслух вспоминать. Конечно, она знала больше, но всегда старалась рассказать кратко, по существу, принести уже какие-то версии, а пока материала мало и версий нет, незачем тревожить пустоту, считала она. Часто соглашалась, что обсуждать стоит, но уже потом, умом на лестнице, что называется. А так то ли боялась гнева начальства, то ли считала, что должна прежде сама до всего дойти и разобраться, иначе выходило, словно она ребенок несмышленый, который ждет чужих наставлений и подсказок.

Следователь рассказала, что первыми на объект прибыли спасатели. Соседи слышали, что за дверью кот с ума сходил, вопил истошно, словно его в кипятке варили. Они вообще сначала решили, что там ребенок, вызвали эмчээсников, те – полицию по понятным причинам, а когда дверь взломали, тут и следователи потребовались. А кот продолжал орать, его даже увезти пришлось: с него тоже нужно будет биоматерилы собрать, может, что важное к шерсти прилипло.

– Значит, убийца вышел и закрыл за собой дверь на замок, выходит, у него были ключи, значит, это кто-то свой? – то ли спросил, то ли подытожил Дорофеев. – Да ты садись, чего стоишь, у нас ведь разговор не на пять минут… – Наконец подполковник указал ей на стул.

– Да просто захлопнул, – ответила следователь, оттащила за спинку тяжелый стул на расстояние, которое позволяло присесть не его край. –   Там замок допотопный. Кажется, такие называются английскими. У них еще защелка, плавающая снизу или сверху когда дверь захлопывается, язычок ныряет в замок, а потом обратно входит в паз уже на ответке – и дверь закрыта. Таких, наверное, уже сейчас не выпускают.

Подполковник махнул рукой, словно показывал, что про замки он знает все, а особенно про английские, он предположил, что дверь квартиры там точно деревянная, потому что на современные железные такие агрегаты не ставят, слишком громкие будут в применении. Дрозд утвердительно кивнула.

Он спросил про соседей. Нет ли среди них подозрительных товарищей? Кто первый вызвал? Ведь часто у самого преступника, если он вынужден находиться рядом с местом преступления, сдают нервы и он, чтобы отвести от себя подозрение, первым идет на помощь следственным органам. Пытается выставить себя в лучшем свете.

Виталина помнила, что в МЧС позвонила соседка из квартиры напротив – ворчливая старушенция, совсем непохожая на божье растение. Все время работы спасателей и опергруппы с криминалистами она толклась в коридоре, пыталась заглядывать в каждую щель и, конечно же, в первую очередь записалась свидетелем, а значит, готова явится по первому зову. Злобности в ней было достаточно, но чтобы взрослую тетку ножом по горлу – это вряд ли.

– А что она про соседку говорит, ту, которая пострадавшая. Про убитую? – прервал подполковник девушку.

– Да толком опросить ее не успели, – сконфузилась Дрозд.

– Зря-а-а, – протянул начальник, – из ее сплетен две трети, а то и больше будет правдой. И про убитую, и про жильцов на площадке, и про конфликты. Я же тебя сколько раз учил: чтобы не бегать как савраска по подъездам и кварталам, нужно систематизировать возможных свидетелей и прицельно начать с самых ядовитых – сразу можно если не всю информацию собрать, то наиболее важную. Систематизация и структурирование, капитан, вот что необходимо выполнить перед тем, как браться за что-нибудь.

Дрозд хмурилась. Она не любила, когда ее отчитывают, даже если отчитывают за дело, но вечно сталкивалась с такой проблемой. Дома отчитывает мать, раньше отчитывал муж, перманентно отчитывает начальство на работе. Хорошо, подчиненные еще не начали, а ведь при таком постоянстве во взаимоотношениях с миром недалек тот час, когда примутся.

– Родственников каких-нибудь нашли? – продолжал Дорофеев тоном дознавателя.

– Ребятам, когда в парикмахерской опрашивали ее коллег, те сказали, что она на самом деле где-то за городом живет, на работу постоянно опаздывает. У нее там то ли муж, то ли любовник какой-то молодой, то ли наркоман, то ли алкоголик… Сейчас начнем поиски.

– Уже должны искать, а не готовиться к тому, чтобы начать, – рыкнул Дорофеев.

Виталина чувствовала себя маленькой школьницей, которую стыдит директор школы за отсутствие сменной обуви. Она часто ощущала себя ребенком перед старшими по званию или положению в этом злодейском мире, а потом очень переживала из-за своей беспомощности и, зная за собой такую отвратительную привычку, старалась осознать ее появление как можно раньше, чтобы переключиться, поправить свое поведение и не быть девочкой для битья.

– Товарищ подполковник, – она сняла очки, – мы работаем. Невозможно мгновенно объять необъятное. Вы же сами учили: структурированно и поступательно. Выяснили одно, перешли к следующему, не метаться же нам, как помоям в сливной дырке. – Она повысила тон и посмотрела на начальника исподлобья, видимо припоминая ему его же фразы.

Подполковник довольно хмыкнул.

– Ну вот, – пробасил он. – Вот такой тебя люблю я. Вижу. Следователь. Настоящий. А то пришла чуть теплей манной каши.

Виталина рассказала, что биоматериала там выше крыши и весь он разный. Кровищи там