Читать книгу "Дежавю - Лора Кейли"

по выходным или в дурацкие дни, запивая свои провалы.

– Ему больше не наливать! – сказал знакомый женский голос.

Виктория. Ммм… я любил наблюдать за ней. Она была хороша. Мы работали вместе уже добрых… нет, не добрых лет двадцать. Когда-то она вышла за Стива, но они потом развелись. Я бы к ней сейчас подкатил, если бы умел это делать.

– За что пьёшь, Керри? – крикнула она мне в ухо.

– За вот это! – дал я ей распечатку.

– Кто-то умер? – пробежалась она по статье.

– Ага! Двадцать лет назад!

– Пекарь?

– Да нет! Это не тот некролог! – я уже чуть не плакал. – Я писал другой. А этот писал не я.

– Но тут твоя фамилия…

– Все равно не я! Ты помнишь Питера Кларка?

– Кого?

– Его сбила машина.

– Когда?

– Давно! В 2018 году, а недавно он умер опять!

– Ты пьян, Керри?

– Может быть, но это ничего не меняет. Так ты помнишь его или нет?

– Кого?

– Питера Кларка. Это был мой первый некролог… Он умер дважды, тогда и сейчас.

– Ты хочешь сказать, он воскрес? – ухмыльнулась Виктория. – Люди не воскресают, Керри, а вот ты мертвецки пьян! Тебе нужно проспаться. И не забудь, завтра планёрка.

– К чёрту планёрку! Так ты ничего не помнишь?

– Прости, – поцеловала она меня в щёку и, взяв бутылочку пива с собой, вышла из бара.

Раньше бы я проводил её взглядом, смотря на её округлые бёдра, но сейчас я смотрел лишь на старого пекаря с лепёшкой в руках.

– Откуда ты взялся, чёрт тебя подери?

4 глава

Я стою посреди незнакомой улицы, возле дома, который долго искал. Мне необходимо здесь быть и предотвратить страшное. Я прихожу сюда часто и стою подолгу, жду, пока это опять не случится, и оно случается опять, и я ничего сделать не могу. Небольшой дом с белыми стенами и звенящей штукой над дверью освещался утренним солнцем. Сердце колотится, ноги дрожат, меня лихорадит. Жду, когда он придёт.

Вот он – человек странно одет, его вид нелеп, походка тоже, он не уверен, но это не помешает ему убить. Он подходит к этому дому и встаёт у высокой двери такого же высокого забора. Стучит.

– Эй! – я стою рядом и кричу ему прямо в ухо, но он не слышит меня. Я хочу оттолкнуть его, сделать хоть что-то, но между нами словно невидимая стена, и пробить её невозможно.

Дверь дома открылась.

– Нет, господи, нет! Иди в дом! Иди обратно! – я чуть не срываю голос, но не могу докричаться.

Из дома выходит пацан лет пятнадцати, может, чуть больше, я не могу его разглядеть, всё будто в тумане. Он идёт нам навстречу.

– Не открывай!

Я уже охрип, но они не слышат меня. Никто не слышит меня, как бы я ни кричал. Парнишка подходит к калитке.

– Иди обратно, твою мать!

Наклоняет ручку двери…

– Не открывай! Не открывай!

Странный тип в спортивных штанах и пыльном свитере держит пистолет за спиной. Я не вижу его лица, я почти ничего не вижу.

Всё покрывается сплошным туманом. Всё сжалось внутри.

– Не стреляй!

Дверь открыта.

Они видят друг друга. Не говорят ничего. Только я надрываюсь, как псих, на последнем своем издыхании. Этот тип достаёт пистолет, думает пару секунд и…

– Не стреляй!

Выстрел.

Стекленеют глаза, искривляется рот, парень падает лицом на землю.

Человек не оборачивается, не смотрит на меня, и я не могу его разглядеть, всё застыло в немой картине, только звук выстрела эхом по городу. Всё сжимается – и улицы, и дома, всё давит и идёт на меня. Голова раскалывается на части.

Я проснулся в бреду.

Лежал в мокрой от пота постели и не мог вздохнуть. Лишь запоздалым призрачным эхом, от виска к виску был слышен протяжный выстрел.

Всякий раз, засыпая, я думал, что мне сделать во сне, чтобы исправить исход, и каждый раз сделать ничего не могу. Всё будто и должно так быть и нет другого пути. Откуда я это помнил? Где это видел, если этого парня я не знал никогда? А я точно его не знал. Я перебирал фотоархивы, свои и знакомых, и даже дальних родственников, но не нашёл ничего. Его не было в моей жизни. Я судорожно вспоминал, не писал ли когда об убийстве подростка, но нет, на свои статьи у меня отличная память, ничего такого я не писал. Я даже ходил к мозгоправу, это был странный опыт, перебрав все варианты, он спросил – не хотел ли я когда-то убить себя. Нет, чёрт возьми, этот парень не был мной. Не то чтобы я любил свою жизнь, но и прощаться с ней не спешил.

Я испробовал немало таблеток для спокойного сна. От них не было толку, после них я видел всё то же, лишь в замедленной съёмке. Так было лишь хуже, кошмар растягивался во времени, а исход был один. Я перестал их принимать.

Жар бил по щекам, сердце заходилось в нарастающем ритме, не давая прийти в себя.

– Проснулся? – голос матери. – Что-то приснилось?

Она звенела посудой на кухне.

Я хотел прийти в себя и успокоить дыхание, этот проклятый сон снится мне несколько лет. Кто-то убивает подростка, и я не могу тому помешать.

– Если бы ты, наконец, женился, то мне не пришлось бы ехать несколько остановок, чтобы готовить тебе суп, – мама вышла из кухни. – У тебя была бы жена и дети…

– Ради бога, мам, не начинай.

Я уже два дня как валялся в постели, и два дня как сходил с ума от всего этого бреда.

– Я и не начинаю, – она поставила тарелку на прикроватный столик. – Где ты вообще мог так простудиться?

– На кладбище, – прихлёбывал я куриный бульон.

– Кто-то умер? – она села рядом.

– Да, Питер Кларк, двадцать лет назад. Я писал тогда некролог, а сейчас, в годовщину, мне нужно было найти его надгробие…

Точно! Меня как будто током ударило. Ведь тогда была тоже осень!

– Помню-помню, – заулыбалась она, посмотрев куда-то в потолок, будто там на потолке прокручивались слайды её воспоминаний, – твоя первая статья.

– Это не статья, мам, это некрол… Подожди! Что ты сказала? – я подпрыгнул в постели, чуть не разлив весь суп.

– Осторожно, – вытирала она стол. – Я сказала, что это твоя первая статья. Ты был таким талантливым мальчиком, лучшим в университете.

– И ты это помнишь?

– Что ты был лучшим? Я всегда это знала.

– Нет, я про ту статью, некролог… Ты помнишь, о чем я писал?

– Конечно, помню,