Читать книгу "Сирруш - Павел Сергеевич Марков"

жилища горожан отличаются друг от друга только размерами. Зажиточные купцы, властные жрецы и вельможи обитают в просторных виллах и двухэтажных постройках. Городские стражники и крупные ремесленники располагаются в жилищах попроще. Остальные обитатели города живут на окраине в маленьких двухкомнатных хижинах. Охотник обитал, как раз, в одной из них. Не то, чтобы Шанкару не хватало средств на покупку жилища посолиднее. Просто приобретение подобного дома накладывало определенные обязательства. Например, пышные богатые приемы или постоянное присутствие слуг и рабов, хотя бы в минимальном количестве. А Шанкару совсем не улыбалась мысль о том, что рядом с ним под одной крышей будут жить посторонние ему люди, да еще и за его счет. Охотник предпочитал какое-никакое уединение. Отчасти, поэтому он и выбрал свое ремесло. Оно вынуждало частенько покидать пределы городских стен и скрываться от глаз цивилизации в лоне природы. Так, что он продолжал вести уединенный образ жизни, довольствуясь малым объемом жилой площади, однако не отказывая себе в удовольствиях, присущих зажиточным горожанам. Например, регулярное посещение публичных домов и питейных заведений, где можно было опробовать лучшее вино, привезенное из далеких краев таких, как Элам[5] и Кемет[6].

«А еще я могу позволить разбрасываться драгоценными камнями».

Однако чисто внешне все постройки в Мохенджо-Даро выглядели одинаково. Серые унылые здания, воздвигнутые из глиняных кирпичей, обожженных для прочности на огне. За исключением Цитадели, глазу просто не за что было зацепиться. А если человек живет в городе всю жизнь, то местные однотонные пейзажи и вовсе начинают плыть перед глазами, словно пелена тумана. Таковы традиции и уклад. Все должно сохраняться в том виде, в каком оно есть сейчас. Ведь люди живут хорошо, ни в чем не нуждаясь, и они счастливы.

«Пока, что».

— Эй, путник! — окликнул его старческий голос.

Шанкар обернулся и увидел, что рядом с ним на дороге остановилась двухместная повозка, запряженная парочкой зебу[7].

Погонщик, пожилой мужчина в белоснежной хлопковой рубахе, как у охотника, с оголенным левым плечом, седыми волосами и слезящимися глазами поинтересовался:

— Не подбросить ли вас до нужного места? Солнце начинает припекать, и незачем такому благородному мужу, как вы, взбивать пыль на мостовой.

— Нет, благодарю, — вежливо отказался Шанкар, — мне недалеко идти.

— Всего 2 меры серебра, — уговаривал старик.

— Нет, — мягко, но решительно повторил охотник.

— Ну, что ж, нет, значит, нет, — вздохнул погонщик и легонько взмахнул длинной тонкой палкой, служащей ему заместо плети.

Зебу покорно двинулись дальше по улице, обгоняя Шанкара. Известняк приятно хрустел под их копытами.

Охотник задумчиво посмотрел вслед удаляющейся повозке, а затем, пройдя еще несколько шагов вперед, свернул налево и оказался посреди узкого проулка между тесно стоящими домами. Передвигаясь по нему вперед, Шанкар еще раз поблагодарил судьбу за то, что его дом находится на одной из главных улиц города. В такой тесноте он бы точно жить не смог и тогда уж, наверняка, купил себе дом попросторнее в зажиточном районе Мохенджо-Даро. И плевать на компанию слуг и рабов. Прямая улочка уходила далеко вперед на восток, разделяя город на мелкие квадраты. То же самое делали и широкие улицы, образуя квадраты большей площади, и все они объединялись в один огромный прямоугольник с, примерно равными по длине, сторонами, образуя единый город. Точно по такому же плану была построена и Хараппа[8]. И Лотхал[9]. Как вообще все поселения долины Синдху[10]— от крупных городов до мелких деревень.

Отсчитав три дома по правую руку, Шанкар остановился перед четвертым и постучал в деревянную дверь.

[1] Богиня-мать — верховное божество Индской цивилизации.

[2] В Древнейшей Индии, в частности, времен Индской цивилизации, существовала мера весов в виде гирек, сделанных по одной стандартной схеме. Тщательно вырезанные в виде кубиков из камня, они образовывали крайне любопытную систему, совершенно не похожую на что-либо известное в древнем мире. Гирьки представляли собой серию удваивавшихся весов вплоть до 64: 1, 2, 4, 8, 16, 32, 64. Затем вес увеличивался до 160, а далее 16 на кратные 10 множители — 160 (16×10), 320 (16×20), 640 (16×40), 1600 (16×100), 3200 (16×200), 8000 (16×500). Это действительно совершенно необычная система, но еще более удивительно то, что она существовала по всей области распространения цивилизации Инда, от больших городов до маленьких деревушек.

[3] Нилам — с древнеиндийского означает «Сапфир», «Сапфирная».

[4] Индийская пословица.

[5] Элам — древнее государство на юго-западе современного Ирана.

[6] Кемет — название Древнего Египта (Черная земля, плодородная почва).

[7] Зебу — подвид вида Bos Taurus, настоящих быков, распространенный на территории Индийского субконтинента.

[8] Хараппа — древнеиндийский город, один из главных центров Хараппской цивилизации. Располагался на территории округа Сахивал в Пакистане (территория современного Пенджаба).

[9] Лотхал — один из важнейших городов Хараппской цивилизации и один из самых южных. Находился на современной территории индийского штата Гуджарат.

[10] Синдху — древнеиндийское название реки Инд.

Глава 2

По ту сторону двери раздались шаркающие шаги, а затем приглушенный и усталый голос спросил:

— Кто там?

— Это я, Шанкар.

Послышался скрежет отпираемого засова, и на пороге появился невысокий, гладковыбритый молодой человек с изможденным и, несвойственным его возрасту, морщинистым лицом. Его жилистые руки до локтей покрывали зарубцевавшиеся шрамы, а оголенные ступни выглядели так, будто он провел в походе по джунглям целый месяц. Босиком.

При виде охотника, глаза человека заблестели, а рот расплылся в вымученной улыбке:

— Здравствуй, Шанкар.

— Доброго дня, Анил.

Мужчины крепко обнялись и похлопали друг друга по спине.

— Входи и присаживайся, — пригласил Анил, закрывая за гостем дверь.

В очередной раз Шанкар подметил про себя, что внутреннее убранство жилища лесоруба почти ничем не отличается от его собственного. Та же невысокая деревянная кровать. Маленькие полочки на стенах. Парочка табуретов и тесноватая кухня с местом для омовения. Единственное, у дома Анила имелся пристрой, в котором тот хранил различного рода инструменты. Шанкару такой был без надобности.

«Типичный дом типичного горожанина. Все есть и ничего лишнего. И так продолжается, наверное, уже лет сто. Если не двести».

— Садись, — указал пальцем Анил на кровать, а сам рухнул на табурет напротив.

Шанкар оценивающе посмотрел на его:

— Пожалуй, тебе стоит прилечь. Выглядишь скверно.

Лесоруб только устало отмахнулся:

— Все лучшее гостю. К тому же, не беспокойся, я отдохну, когда ты уйдешь.

Шанкар не стал спорить и присел на краешек ложа:

— Как жена и дочь?

— Нормально, — глухо выдохнул Анил, — но, если ты не против, оставим любезности на потом. Мина и Нирупама ушли на рынок, так что у нас есть время для разговора.