Читать книгу "Нацизм на оккупированных территориях Советского Союза - Егор Николаевич Яковлев"

были использованы в «войне на уничтожение» против СССР. Использование этих практик в Польше не вызвало каких-либо значительных протестов у представителей германских политических, экономических и военных элит. Отдельные германские военные возражали против массовых убийств во время «польской кампании» в сентябре 1939 г., однако таких людей было немного. Как отмечает современный германский исследователь, «уже в 1939 г. генералы вермахта были готовы принять идеологически обоснованное насилие против гражданского населения как характерную черту этой войны» (За рамками тоталитаризма…, 2011: 246). Экономисты же, как и представители РСХА и РКФ, были прямо вовлечены в процесс нацистского освоения «жизненного пространства» в Польше.

III. Планирование «войны на уничтожение» против СССР

Когда 30 марта 1941 г. Гитлер заявил о том, что война против СССР будет «войной на уничтожение», он не встретил возражений. И военные, и эсэсовцы, и экономисты уже имели специфический практический опыт и готовность его использовать. Каждая из перечисленных групп внесла свой существенный вклад сначала в планирование, а затем и в осуществление «войны на уничтожение». О распределении между ними сфер ответственности незадолго до нападения на Советский Союз написал немецкий офицер генерального штаба: «Вермахт: уничтожение врагов; рейхсфюрер СС [Гиммлер]: политическая и полицейская борьба с врагами; рейхсмаршал [Геринг]: экономика; Розенберг: полит[ическая] реорганизация» (Hartmann, 2013: 180). Упомянутый офицером нацистский идеолог Розенберг не участвовал в организации нацистского режима на оккупированных территориях Польши, однако успел присоединиться к планированию войны на Востоке.

Германский историк Кристиан Хартманн справедливо назвал перечисленные элитные группы «“четырьмя опорными столбами” нацистской оккупационной политики на Востоке» (Hartmann, 2013: 180); ниже мы попытаемся показать, какой вклад они внесли в планирование «войны на уничтожение».

1. Высшее военное руководство: преступные приказы

Стартом к военному планированию войны против СССР послужило состоявшееся 31 июля 1940 г. выступление Гитлера перед представителями высшего военного командования. «Россия должна быть ликвидирована. Срок – весна 1941 года», – зафиксировал слова фюрера начальник Генерального штаба сухопутных войск Гальдер (Гальдер, 1969: 80–81). Последовавший за этим процесс разработки плана нападения на Советский Союз детально описан исследователями (Мюллер Р.-Д., 2016: 287–306). 18 декабря 1940 г. директива № 21 «План “Барбаросса”» была подписана Гитлером. Согласно этому документу, Советский Союз планировалось разбить в ходе кратковременной кампании, к концу которой германские войска должны были выйти на линию Архангельск – Волга – Астрахань. Поскольку Советский Союз в рамках нацистской идеологии рассматривался как государство, в котором евреи управляют неполноценными «низшими расами», в Берлине были уверены, что одержать победу будет не слишком сложно.

После утверждения Директивы № 21 военное командование приступило к разработке планов организации управления захваченными восточными территориями. Первый вариант документа, известного как «Инструкция об особых областях», был разработан в штабе оперативного руководства верховного главнокомандования вооруженных сил Германии (ОКВ) и в первых числах марта 1941 г. был предоставлен на рассмотрение Гитлера. Однако фюрер вернул документ на доработку. Сформулированные военными предложения по введению на оккупированных территориях традиционного режима военно-административного управления противоречили концепции «войны на уничтожение» – и фюрер обратил на это внимание.

На основании полученных от Гитлера указаний начальник оперативного управления штаба ОКВ Альфред Йодль отдал распоряжение об изменении плана. Зона военного управления на Востоке (прифронтовая зона) должна была максимально сократиться; кроме того, в ней с целью уничтожения «враждебных» групп населения должны были действовать подчиненные рейхсфюреру СС подразделения, в чьи задачи входило «незамедлительное обезвреживание всех большевистских главарей и комиссаров» (Fall Barbarossa…, 1970: 285–287).

13 марта 1941 г. переработанный план был утвержден начальником штаба ОКВ фельдмаршалом Вильгельмом Кейтелем под названием «Инструкция об особых областях к Директиве № 21». Инструкция гласила: «На театре военных действий рейхсфюрер СС получает, по поручению фюрера, специальные задачи по подготовке политического управления, которые вытекают из окончательной и решительной борьбы двух противоположных политических систем. В рамках этих задач рейхсфюрер СС действует самостоятельно, на свою ответственность… Рейхсфюрер СС должен обеспечить, чтобы выполняемые им задачи не мешали ходу боевых действий» (IMT 1947. Vol. XXVI: 54). Исследователи отмечают, что результатом «Инструкции об особых областях» стало «планирование этой войны как войны на уничтожение» (Hartmann, 2013: 182).

В тот же день военные начали согласовывать с ведомством рейхсфюрера СС вопрос о порядке действий айнзацгрупп в прифронтовой зоне (Штрайт, 2009: 31). Опыт использования подобных подразделений в ходе «польской кампании» был хорошо известен. В более позднем документе официальные задачи айнзацгрупп были сформулированы следующим образом: «Задача полиции безопасности и СД заключается в выявлении всех противников империи и борьбе с ними в интересах безопасности армии. Помимо уничтожения активных противников, все остальные элементы, которые в силу своих убеждений либо своего прошлого при благоприятных условиях могут оказаться активными врагами, должны устраняться посредством превентивных мероприятий» (IMT 1947. Vol. XXXI: 493). Как и в Польше, уничтожению в первую очередь должны были быть подвергнуты представители элит. 17 марта 1941 г. генерал Гальдер записал рассуждения Гитлера: «Насажденная Сталиным интеллигенция должна быть уничтожена. Руководящий аппарат русского государства должен быть сломан. В Великороссии необходимо применить жесточайший террор. Специалисты по идеологии считают русский народ недостаточно прочным. После ликвидации активистов он расслоится» (Гальдер, 1969: 410).

К соглашению с СС военные пришли быстро. Уже 26 марта 1941 г. обер-квартирмейстер сухопутных сил генерал Эдуард Вагнер и глава РСХА Рейнхард Гейдрих подготовили согласованный документ, месяц спустя подписанный главнокомандующим сухопутных войск фельдмаршалом фон Браухичем и направленный в войска. Айнзацгруппы получили право «в рамках своих задач под собственную ответственность осуществлять карательные меры в отношении гражданского населения» (Штрайт, 2009: 32). Еще раньше главным командованием сухопутных сил был изданы «Специальные поручения для службы тыла», также посвященные вопросу взаимодействия с айнзацгруппами (Hartmann, 2013: 183).

Следующим шагом в сотрудничестве военных с ведомством рейхсфюрера СС стал подписанный 6 мая 1941 г. главой Верховного командования сухопутных сил (ОКХ) фельдмаршалом Вальтером фон Браухичем приказ «О комиссарах». В соответствии с этим приказом уничтожение политработников (комиссаров) во фронтовой зоне должно было осуществляться германскими войсками, а в тыловой зоне – айнзацгруппами. По справедливому замечанию Кристиана Штрайта, «подобным решением военное руководство изъявило готовность возложить на действующую армию задачу истребления целой категории политических противников. Это была задача, которой до тех пор занималась лишь полиция безопасности Гейдриха» (Штрайт, 1979: 35).

Приказом «О комиссарах» дело не ограничилось. 23 мая 1941 г. начальник штаба ОКВ фельдмаршал Кейтель утвердил приказ «О поведении войск в России». Согласно этому приказу, речь шла уже не только об уничтожении партийных работников и военнопленных, но об истреблении всех, кто оказывал сопротивление в какой бы то ни было форме. Приказ призывал войска к «беспощадной и энергичной борьбе против большевистских подстрекателей, сопротивляющихся, саботажников, евреев, а также безоговорочному подавлению любого активного и пассивного сопротивления» (Штрайт, 1979: 36).