Читать книгу "Синдром публичной немоты. История и современные практики публичных дебатов в России - Коллектив авторов"

поверить рад бы, но из газеты «Правды»

Не вижу я, во что же мне верить, сэр!

Религия ликвидирована, крестьянство деградировано,

А вместо России – Эресе – Эфесе – Эр?!

Но я не могу любить аббревиатуру,

Которую я не в силах произнести!

– Отдай народу землю, отстрой ему деревню – И завтра все воскреснет на Руси!

– Никита так и начал, да бес его подначил.

– А этому, с бровями, вообще на все начхать!

– Земля землей, а ты сперва подай мне главные права –

Вот вам «что делать» и «с чего начать»!

– Отдай народу землю – и он ее пропьет!

– Как будто раньше меньше пили, что ли!

– Сначала давайте условимся, что такое «народ».

– Ну-у, это не просечь без алкоголя!

– А раньше, между прочим, меньше пили!

– Ребята! Кончайте вы этот базар!

– Зачем Столыпина убили??!!

– Всё!

– Всё!

– Всё Достоевский предсказал [Ким 1988].

В «споре на кухне» снова все признаки Argument, казалось бы, налицо: говорящие пытаются побудить слушателей согласиться со своей точкой зрения «с использованием логики, фактов, иллюстраций, экспертных заключений, а также эмоций». Неудача не должна смущать: нигде ведь не сказано, что дискурс типа Argument обязательно должен быть успешным.

Однако и в этом случае любому мало-мальски искушенному наблюдателю ясно, что это не настоящий Argument, поскольку он только внешне преследует цель убедить, а на самом деле его целью является что-то другое: возможно, сам факт откровенного разговора, возможно, – поддержание самоидентификации участников, прояснение позиций и границ между ними. Тут допустимы разные варианты ответа; важно, что недостижение единого мнения никак не влияет на оценку результата этого типа Argument: «хорошо посидели» – и достаточно.

Ни тот, ни другой вариант дискурса типа Argument не приводит к изменению позиции участников: в первом случае позиция, выраженная единогласным поднятием рук, совершенно не обязательно ведет к изменению тех мнений участников, с которыми они пришли на собрание; никто и не пытался всерьез никого убедить. Во втором случае изменение или неизменность мнений участников спора также совершенно нерелевантны, хотя и по другим причинам: и в этом варианте спора никто не стремится убедить, выработать единое мнение. Ни в первом, ни во втором случае говорящие не пытаются «побудить слушающего согласиться с тем, что говорится, приводя доказательства своей правоты и убеждая собеседника с использованием логики» – см. определение в начале главы.

Иными словами, оба варианта дискурса типа Argument не соответствуют стандартному определению Argument в теории дискурса: теория, разработанная для классификации типов дискурса (преимущественно на материале англоязычных текстов), не подходит для описания советских вариантов.

* * *

В чем отличие советских типов Argument от того, что описывает теория аргументативного дискурса? Каким материалом можно было бы воспользоваться, чтобы ответить на этот вопрос?

Лучше всего, конечно, было бы взять магнитофонную запись спора между двумя собеседниками времен «застоя» (советским и американским, например), проанализировать ее с использованием методик discourse analysis и посмотреть, чем отличается способ аргументации одного собеседника от способа аргументации второго. Проблема состоит в том, что таких материалов крайне мало: возможно, в архивах ФСБ и существуют подобные записи, но ученым они недоступны. Тем не менее одну такую запись все-таки можно продемонстрировать.

В 1959 году в Сокольниках открылась Американская выставка, на которой Америка демонстрировала свои технические достижения, в частности бытовую технику, включая цветной телевизор, холодильники и разное другое кухонное оборудование. Впервые после войны в этот период появилась надежда на потепление отношений между СССР и США, поэтому привез выставку в Москву Ричард Никсон, тогда вице-президент США. Перед началом выставки в павильон приехал Хрущев; разговор между Никсоном и Хрущевым был записан американскими телевизионщиками. Этот разговор вошел в историю под именем Kitchen Debate [Nixon – Khrushchev 1959a].

Я разберу здесь только один фрагмент (в моем переводе английской расшифровки оригинальной записи)[9].

В этом фрагменте Никсон реагирует на довольно длинную и бессвязную реплику Хрущева, в которой тот явно использует многое из того, что ему подготовили помощники:

Никсон: ‹…› Ваши замечания – в традиции, которой мы ожидали: широковещательные и спонтанные. Позже у нас будет возможность поговорить, поэтому я не стану комментировать те разнообразные вопросы, которые вы подняли, а лучше скажу, что этот цветной телевизор – одно из самых передовых технических достижений в коммуникации, которые у нас есть.

Я могу только сказать, что, если мы хотим, чтобы соревнование, в котором вы планируете нас перегнать, оказалось благотворно для наших народов и для всех народов мира, необходим свободный обмен идеями. В конце концов, вы знаете не все.

Хрущев: Пускай мы не все знаем, но и вы ничего не знаете о коммунизме, только боитесь его.

Обратим внимание на определения sweeping [огульные, широковещательные] and extemporaneous [неподготовленные, спонтанные] – именно такое впечатление производит на Никсона речь Хрущева.

Продолжим:

Н.: Наверное, есть области, где вы нас обогнали, например, в развитии ракетных двигателей для исследования космоса; а есть области, в которых мы впереди, например, цветное телевидение.

Х.: Нет, тут мы с вами тоже идем ровно. Мы опередили вас и в той области, и в другой.

Н.: Видите, вы никогда ничего не признаёте.

Х.: Я никогда не сдаюсь.

Н.: Хорошо, давайте проведем еще переговоры на эту тему. Мы все с этим согласны. Согласны? Согласны?

Х.: Ладно. [В сторону: С чем согласны?] Ладно, я согласен. Но я хочу подчеркнуть, с чем именно я согласен. Я знаю, что имею дело с очень хорошим адвокатом… Вы – адвокат капитализма, а я – адвокат коммунизма. Давайте сравним.

Н.: То, как вы давите в разговоре, показывает, что из вас получился бы отличный адвокат. В Сенате США вас обвинили бы в filibustering.

Удивительно, как быстро Никсон нашел точное слово: filibustering, согласно словарю, – «тактика умышленного затягивания хода сессии, к которой прибегают американские законодатели, чтобы оттянуть принятие неугодного им решения или вообще не допустить его. Наиболее распространенным методом является продолжительное выступление не по существу» [Dictionary n.d.].

Никсон воспринимает реплики Хрущева именно как сознательное затягивание спора, как выступление не по существу. С точки зрения Никсона, тот постоянно «промахивается», говорит не по делу, не отвечает на вопрос, уходит в сторону – с ним невозможно спорить, он не соглашается даже с очевидным. Для Хрущева же совершенно не важно и не интересно «услышать» аргументы Никсона: у него иная задача – «никогда не сдаваться». Он заранее знает окончательную истину, и он работает не на Никсона – это хорошо видно