Читать книгу "Лин-Ли - Татьяна Владимировна Солодкова"

минут назад приветствовал Ренье. Что ж, надо признать, он пришел очень вовремя.

— За что? — заныл получивший оплеуху подчиненный.

— За длинный язык, — отрезал подошедший таким тоном, что у парня напрочь отпало желание спорить. Старший сыскарь тем временем обвел взглядом представшую перед ним картину и почему-то остановил взгляд не на своих людях, а на Лине. — Что тут у нас? — спросил спокойно и очень по-деловому, будто они были знакомы тысячу лет. Во всяком случае, уже не раз на пару находили ночью трупы и истощенных детей.

Линетта откровенно растерялась от такого подхода и, только когда заговорил все еще стоящий у ее плеча усатый мужчина, поняла, что адресовался вопрос вовсе не ей.

— Да вот, — пробасил тот, — поймали мальчонку. Прятался в кустах. Леди-маг его подлатала.

Взгляд старшего сыскаря сделался еще более пронзительным, и Лина прямо-таки физически ощутила, как он прошелся по всей ее фигуре с головы до ног, особенно задержавшись на вызывающе нарядном подоле платья, из-за своей пышности вновь высунувшегося между полами плаща.

— Я не леди, — пришлось внести ясность, пока ей не приписали присвоение чужого титула. — Линетта Деверо, Гильдия магов.

— Андер Ферд, — также представился сыскарь и протянул ей руку.

Лина аккуратно вложила свою кисть в крупную мужскую ладонь. Ферд чуть сжал ее и тут же выпустил.

Точно неместный, окончательно постановила Линетта. Местные не жали руки ни темным магам, ни женщинам — предпочитали касаться губами тыльной стороны ладони, как было принято еще сто лет назад, или просто кивали.

Сыскарь подарил Лине еще один пристальный взгляд и, сцепив руки за спиной, повернулся к все еще сидящему на коряге Моррену.

— Привет, расскажешь, что видел? — его голос прозвучал мягко, и Лина немного расслабилась — хоть кто-то тут умеет общаться с детьми.

Потопталась рядом, не зная, уйти или остаться. Ей непременно хотелось узнать у ребенка о семье и о том, как он оказался здесь ночью, да еще и в таком состоянии. Но нависать над сыскарем и мешать было чревато — Королевский сыск мог доставить проблем кому угодно. К тому же Ренье что-то делал у трупа один, а это являлось прямым нарушением правил гильдии.

— Деверо, — как по заказу, рявкнули из-за спины, и под грохот вминаемой во влажную почву гальки к их компании присоединился пышущий раздражением напарник. — О чем ты думаешь, Деверо?

Главный сыскарь, успевший, как и она до этого, присесть напротив мальчика, мгновенно поднялся. Однако Ренье не остановили ни взрослые свидетели его негодования, ни маленький, который тут же сжался и спрятался в слишком широком вороте куртки.

— Господин Ренье, можно потише? — голос самого Ферда прозвучал не громко, но с ощутимой угрозой, которую черный маг с легкостью проигнорировал.

— Живо, — Ренье беспардонно схватил Лину за локоть и потащил за собой. — Труп упокоился до нашего прихода. Иди засвидетельствуй.

Старший сыскарь дернулся было к совсем забывшему о приличиях темному, но Линетта, перехватив его взгляд, покачала головой. Ренье — это Ренье. Проще потерпеть. Ей не нужны проблемы в гильдии — стоит получить выговор, и двери столичного госпиталя навсегда будут для нее закрыты.

— Дура, — продолжал шипеть напарник, увлекая ее за собой. — На пять минут оставил, а она уже спустила резерв. И на кого? На какого-то щенка. Не платят — не лечишь. Неужели так трудно запомнить?

— Это ребенок, — огрызнулась Лина сквозь зубы.

— За лечение которого тебе не платили, — тем же тоном откликнулся Ренье. — Ты сотрудник Гильдии магов, а не сестра милосердия. Будь добра соответствовать.

Гонка продолжилась, и Лина едва не рухнула носом в камни, когда влажная галька поехала под подошвами ботинок. Равновесие удержать удалось, а вот лодыжку опалило болью так, что показалось, сейчас из глаз посыплются искры. Ренье же как ни в чем не бывало продолжал тащить ее за собой.

— Хватит, — не выдержав, Линетта вырвала руку из захвата. Всему же должен быть предел, в конце концов.

— Что-о-о? — издевательски пропел напарник, тоже останавливаясь. — Бунт?

Руки сами с собой сжались в кулаки, и одним из них очень хотелось съездить по этой самодовольной улыбке. Конечно же, Ренье знал условия ее распределения в Прибрежье и, конечно же, в его силах было испортить жизнь ненавистной напарнице всего лишь одной официально зарегистрированной жалобой. Знал и пользовался.

Лина первой опустила взгляд, признавая поражение.

— Пойдемте, — буркнула коротко.

И сама побрела по направлению к ждущему их мертвому телу.

ГЛАВА 4

Благо, в отличие от Ренье, труп никуда не спешил, подумала Линетта и сразу же устыдилась собственных мыслей. Не стоило уподобляться напарнику и давать волю раздражению — кем бы ни был умерший, он не заслужил к себе такого отношения.

Она покорно замерла возле мертвого тела, спрятав озябшие руки в широких рукавах. Темный маг тем временем опустился возле мертвеца на одно колено, не забыв приподнять полы своего плаща, чтобы не измять и не испачкать. Аккуратист.

Сухие руки с длинными узловатыми пальцами остановились на расстоянии ладони от груди усопшего, и к горлу Линетты снова подступило. Она переступила с ноги на ногу и, вновь нарушая протокол, отвернулась к морю. Темная вода волновалась, а на ее поверхности то и дело возникала и снова терялась во тьме белая пена. На горизонте — ни одного судна, ни единого огонька. Здесь, на самой окраине доков, они словно попали в необитаемый мир.

— Дух упокоен, подтверждаю, — провозгласил Ренье по уставу и поднялся.

Лина вздохнула и повернулась к напарнику, смотреть на труп у своих ног не хотелось. К счастью, ветер усилился и уносил с собой запах разложения — не полностью, но настолько, что можно было дышать без риска опустошить желудок где-нибудь неподалеку.

— Ну? — рявкнул на напарницу черный маг. В который раз за сегодня? В сто пятидесятый?

Лина скрипнула зубами. "Два года, — напомнила себе, — еще два года"…

— Темная магия была использована в мирных целях, — затянула она, чувствуя себя приходским священником, день ото дня заунывно читающим молитву своей пастве. — Злоупотребления не зафикси… — И вдруг прервалась, шире распахнув глаза.

— Ну, чего? — раздраженно вскинулся напарник. — Любой из этих, — мотнул головой в сторону сыскарей, находящихся от них на достаточном расстоянии, чтобы не услышать по отношению к себе оскорбительное "этих", — может пожаловаться, что ты не освидетельствовала мою работу, и…

— Он шевельнулся, — Лина никогда не причисляла себя к пугливым, но сейчас откровенно обмерла от ужаса. Она была готова поклясться, что сейчас мирно лежащая рука утопленника несколько секунд назад приподнималась над землей как минимум на ладонь.

Ренье и раньше не смотрел на