Читать книгу "Дитя лета - Луанн Райс"

– Мне не нравится, что прекрасный магазин твоей мамы находится прямо рядом с ним, – заявила Джессика. – Однорукий тип, который всю жизнь гоняется за акулами… – Ее передернуло. – То ли дело китобои – нормальные люди, у них суда красивые.

– На мой день рождения мы поедем смотреть китов, – сказала Роуз.

– Знаю, жду не дождусь. Ведь у меня тоже день рождения в этот день.

– Правда? Да ладно, это ведь шутка?

– Может, и шутка… а может, и нет.

Роуз сразу же представила школьный класс, где весь испещренный цветными флажками на стене был вывешен бюллетень с датами рождения одноклассников. День рождения Джессики приходился на август.

– Да шутка, конечно, – сказала Роуз. – Ты же родилась 4 августа – там, на доске в классе написано.

Джессика улыбнулась:

– Ну, поймала меня. Значит, в субботу день рождения будет только у одной из нас. Везет тебе!

– Надеюсь, что к тому времени появится Нэнни. Она всегда приходит ко мне на день рождения.

– А кто такая эта Нэнни?

– Познакомишься.

– Мы правда увидим китов?

– Правда, – ответила Роуз. – Они возвращаются сюда каждое лето. Это их дом, точно как у нас.

– Вот из-за чего Нилы так богаты? Из-за того, что у них есть все эти суда?

– Наверное.

У Роуз начинали неметь пальцы на руках, губы слегка покалывало. Дорога шла в гору, к восточной излучине. Главное добраться до вершины, а там уже путь пойдет под гору. До верху оставалось уже совсем немного.

– Мой отчим говорит, что киты – это просто рыбы-переростки, а люди, которые платят большие деньги за то, чтобы на них поглядеть, – простофили. У него был какой-то предок, который разбогател на китах.

– Киты – это млекопитающие, – сказала Роуз, внимательно глядя под ноги. – Они дышат воздухом, как мы.

Городок находился в окружении холмов; от большого белого отеля они тянулись к мысу хорошо защищенной бухты, выходившей в залив Святого Лаврентия. Ледяная река Линдхерст сбегала вниз по склону, прорубая путь сквозь отвесные скалы и образуя фьорд. Из школьных уроков Роуз запомнила, что вся эта территория сформировалась в ледниковый период, что скалы были изо льда и что река, впадающая в залив, богата рыбой – вот почему это место так любили киты и тюлени.

– Пойдем! – Джессика вдруг схватила Роуз за руку и потащила ее по направлению к оленьей тропе, ведущей к дому доктора Нила. Роуз подняла глаза. Крепкие белые сосны Новой Шотландии, казалось, приподнимали на своих ветвях каменный дом к небу, удерживая его в воздухе, так что солнце сплошь заливало его огромную крытую шифером крышу. На деревьях пели певчие птички – они вернулись с юга после долгого перелета. Но даже ослепительное солнце и птичье пение, даже надежда повидать доктора Нила не облегчали путь – слишком крутой был подъем.

– Ну что, идешь? Где ты там? – подгоняла Джессика.

Роуз наклонилась вперед, оперлась руками о колени и остановилась немного передохнуть.

– Давай лучше спустимся вниз, к маминому магазину, ладно? Она нас чем-нибудь накормит и, может быть, поучит тебя вышивать свои инициалы.

– Цыпленок ты! – крикнула Джессика.

Роуз пожала плечами, сделав вид, что согласна, но при этом заметила, что в действительности Джессика и сама довольна, что не нужно взбираться по темному, страшному склону. Роуз по-прежнему стояла, опершись о колени и собираясь с силами.

– Ну, ладно, – сказала Джессика, – тогда мы – футболисты, я посылаю тебе передачу, посмотрим, как ты примешь мой мяч.

Джессика отфутболила в ее сторону камушек, ожидая, что подруга поддержит игру. Роуз выпрямилась, но дорога домой оказалась такой долгой, и ощущение пойманной птички в груди все обострялось. Она взглянула на свои руки и заметила, что Джессика проследила за ее взглядом. Пальцы стали совершенно синими. На лице Джессики появилось выражение ужаса.

– Роуз!

– Просто мне холодно, – проговорила та, – только и всего.

– Но ведь жара на улице!

Не на шутку встревожившись, Роуз поддела ногой камушек и отправила его в кусты – как бы нечаянно. Джессика недоверчиво хмыкнула и побежала вниз по склону по направлению к бухте.

– Догоняй! – крикнула она.

Роуз хотелось присесть, но она отчаянно стыдилась Джессики. Джессика была ее новой подругой и не знала. .. Теперь все время под гору, убеждала себя Роуз. Я справлюсь… Она обвела взглядом городок над бухтой и остановила его на мамином магазине. Затем глубоко вздохнула и поплелась дальше.

* * *

Кейп-Хок не принадлежал к числу городков с рядами элегантных домов, некогда заселенных морскими капитанами. Здесь тротуары не были выложены кирпичом и не утопали в зелени тенистых вязов. Его причалы не привлекали вереницы длинных белых яхт и катавшихся на них людей. В городе был всего один хороший отель и небольшой кемпинг для путешественников. Самые красивые дома принадлежали членам одной семьи, им же принадлежала гостиница и все китобойные и экскурсионно-прогулочные суда.

Этот маленький форпост Новой Шотландии с его китовой флотилией пересекали всего четыре улицы – Церковная, Школьная, Водная и Передняя. По обе стороны тротуаров лежали подтаявшие снеговые кучи, а морские ветры были так назойливы и безжалостны, что устоять против них было под силу лишь крепким соснам и коренастым дубам. Ни одному капитану, за исключением только одного человека, не удалось сколотить на тяжелой жизни в этих водах достаточный капитал, чтобы построить дом, достойный упоминания. Единственный, кто в этом преуспел, построил целых три дома – для себя и своих детей. Человека этого звали Текумзея Нил.

Этот особенный дом на набережной был построен в 1842 году, после третьего путешествия капитана Нила вокруг мыса Горн на борту судна под названием «Пик». Городское предание гласило, что в последние годы жизни он постоянно преследовал одного необыкновенного кита. Однако три предыдущих похода оказались удачными; Текумзея продал китовый жир в Нью-Бедфорде и Галифаксе и построил дом в Кейп-Хок.

Сверкающий белой обшивочной доской, с черными ставнями и красной дверью, его главный дом в центре города высился в три этажа над вдовьей тропой над заливом Святого Лаврентия. Этот дом, как и другие строения капитана, никогда не расставался с семейством Нилов, переходя от поколения к поколению. Уже более двух столетий там жили потомки рода, но нынешнее поколение немного отступило от традиции и распорядилось иначе: два верхних этажа оставались жилыми, а нижний был пущен под коммерческие цели, его разделили пополам и одну половину сдали внаем. В дом вели широкие гранитные ступени, широкое крыльцо с белыми перилами и красная дверь.

Оказавшись за дверью, посетитель попадал в небольшое помещение, служившее главной прихожей. Над лестницей висела довольно оригинальная люстра, оставшаяся еще от старого капитана Нила. Лили Мэлоун – женщина, арендовавшая одну из половин первого этажа под магазин, – постаралась придать главной прихожей приветливый вид, развесив там вышивки собственной работы, а также творения других жительниц городка. Там же она поместила несколько рисунков своей дочери Роуз.