Читать книгу "Возвращение в «Кресты» - Борис Седов"

Своими действиями Разин К.А. совершил преступление, предусмотренное ст. 102 п. «а» УК РСФСР.

На основании изложенного, руководствуясь ст. ст. 143, 144 и 148 УПК РСФСР,

постановил:

Привлечь Разина Константина Александровича в качестве обвиняемого по настоящему делу, предъявив ему обвинение в совершении преступления, предусмотренного ст. 102 п. «а» УК РСФСР, о чем ему объявить.

Копию постановления направить…

Следователь Городской прокуратуры г. Санкт-Петербурга Муха В.В.

Настоящее постановление доведено до моего сведения путем личного прочтения «»_

20__г.

Одновременно мне разъяснены права обвиняемого…

Ах. Как здесь все запущено! Я-то по наивности думал, что морально готов уже ко всему! Куда меня только лихая судьба не забрасывала, в какие передряги не бросала. Но такого со мной еще правда не случалось. Ни с кем, я думаю, не случалось, за всю долгую историю человечества! Мало того, что меня допрашивают два покойника, так еще и дело шьют – семилетней давности! То самое, Константина Разина, собственное дело. По которому я уже был осужден, так и не признав вины, за которое Ижменскую зону столько лет топтал… Не соскочил бы – и теперь бы топтал.

Вот только дело это, по сути, теперь не мое! Я давно уже не Константин Разин. У меня не то что ФИО в паспорте другие, у меня давно уже другое лицо – спасибо Александру Соломоновичу – хирургу с золотыми руками! И даже отпечатки пальцев им не помогут – те, что когда-то сняли при первой ходке в девяносто шестом. Год назад в Майами я свел узоры на пальцах с помощью лазерной эпиляции – что обошлось куда дешевле, чем трансплантация глазного яблока. Словом, нет у вас, граждане, никаких доказательств!

А привлечь меня, Николая Григорьева, можно, но только за иные дела, которых, кстати, без счета. Так что, возжелай следователь Муха и его компания зомби расправиться с Николаем Григорьевым – поводов для обвинений нашлось бы предостаточно. Насчет свидетелей не знаю – старался не оставлять. Но отечественное правосудие в этом плане весьма изобретательно, так что проблем, думаю, не было бы. Однако эти покойнички легких путей явно не ищут. Вместо этого они, как одержимые, доказывают мне, что я – Константин Разин. И шьют дело, за которое я уже сидел… Кому это нужно, интересно?!

– Прочитали? – прервал эти размышления Муха, и без того видя, что я закончил чтение. – Тогда внизу листа распишитесь, что ознакомлены.

– Ознакомлен в качестве кого?

– Там написано, в качестве кого. В качестве обвиняемого.

– То есть в качестве Разина, как его?.. – я заглянул в листок, будто уточняя неизвестные имя и отчество. – Константина Александровича?

– Именно так, – ответил следователь елейным голосом, – в качестве Разина Константина Александровича… – и после короткой паузы рявкнул во весь голос. – В качестве вас!

– Нет, – спокойно ответил я, – не меня! Я – Николай Григорьев, а никакой не Разин, не Пугачев и не Робин Гуд. Я занимаюсь бизнесом, а не медициной. Международные консалтинговые услуги. Врачом никогда не работал, даже в детстве не мечтал. В медицине ничего не смыслю. И подписывать ничего не стану. Более того, хочу заявить, что в аэропорту, откуда меня, судя по всему, привезли сюда, при мне были все документы: паспорта, внутренний и заграничный, водительские права: наши, американские и израильские, кредитные карты, клубные удостоверения… По-моему, вполне достаточно, чтобы установить мою личность и прекратить это скверное недоразумение.

Муха и Живицкий молча переглянулись. Дескать: «ну вот, мы же друг другу говорили». Затем, оба повернулись ко мне, и следователь сказал утомленным голосом:

– Гражданин Разин! Решили сумасшествие инсценировать? Не рекомендую. Вы, конечно, врач, необходимые базовые знания у вас наверняка есть. Да и в психиатрических больницах наверняка бывали, видели тамошний контингент не раз. Знаете, как они себя ведут, ненормальные. Для дилетантов вроде нас с Борисом Наумовичем ваш спектакль, скорее всего, будет вполне убедителен. Но в психушке на Арсенальной, куда вас доставят, если вы будете продолжать упорствовать в своем псевдобезумном поведении, вы попадете в добрые и опытные руки ваших коллег, Константин Александрович. И не мне вам рассказывать, какими средневековыми средствами там пользуются для лечения. Не потому что патологические садисты, нет. От нищеты все, от безденежья. Сами знаете. Так что еще очень большой вопрос, стоит ли вам так упорствовать, чтобы оказаться в лапах средневековой инквизиции. Войдете-то вы туда, считая себя хитрым и изворотливым человеком, надувшим глупых мусоров. А вот кем вам оттуда доведется выйти, я даже не возьмусь предсказать!

– Вы меня, гражданин следователь, никак запугивать вздумали? – с холодным удивлением спросил я. – А вы, гражданин защитник, что молчите? Или это не в вашем присутствии происходит? Или вы не понимаете, о чем речь?

– Э-э-э, – обеспокоенно заблеял из своего угла псевдоадвокатишка. – Константин Александрович, лично я пока не усматриваю в ходе допроса никаких нарушений со стороны следствия.

– Ну естественно… – съехидничал я, не удержавшись.

Даже настоящий Живицкий на его месте ничего бы противозаконного в действиях Мухи не усмотрел. Чего же в таком случае ждать от изображающего Живицкого актера! Впрочем, роль свою он заучил неплохо.

– …Э-э-э, – заблеял он снова, и очень, надо отметить, натурально – вылитый Борис Наумович. – И вам бы я посоветовал, гражданин Разин, вести себя посдержаннее. В рамках приличий, так сказать.

– Не отягощать свою участь немотивированным хамством? – неожиданно даже для себя сказал я, повторив фразу, произнесенную призрачным адвокатом в моем недавнем видении!

– Ну, – заерзал Живицкий, – я бы, пожалуй, не стал формулировать это таким образом, но в общем вы правильно поняли смысл моего к вам обращения.

Надо же, какой высокий слог!

– Я смотрю, вы, уважаемые представители власти, решили в одну дудку дуть. Или, переводя на общедоступный язык, апеллировать к защите бесполезно, потому что она придерживается политики поддержки генеральной линии следствия.

И это наводит меня на мысль, что правды я здесь не найду. «Оставь надежду всяк, сюда входящий». Не то место, не те люди.

Против ожидания, ответил не Муха. Тот продолжал сидеть неподвижно, исподлобья уставившись на меня. Ответил Живицкий. Совершенно спокойным и неожиданно твердым голосом:

– Очень хорошо. Рад, что вы правильно поняли суть вопроса. Надеюсь, это поможет вам избрать правильную линию поведения. То есть – направленную на сотрудничество со следствием. Соответственно я, со своей стороны, как адвокат, гарантирую, что суд учтет проявленную вами добрую волю.

– И? – с максимально возможной иронией спросил я.

– Соответственно. Это будет учтено при вынесении приговора.

– То есть вы мне, как адвокат, заранее гарантируете, что приговор будет?!