Читать книгу "Проверка на прочность - Виктор Зайцев"

Спустя неделю в прибрежных водах острова Кипр появился турецкий флот, в составе сорока шести крупных кораблей и двух десятков вспомогательных шхун. Николай не стал ждать высадки десанта, направил навстречу все имевшиеся в распоряжении, после отхода флотилии, силы – три корабля и четыре катера. С единственным чётким приказом – топить транспортные суда и не зарываться, не заходить в зону выстрела орудий противника. Пятый катер остался в резерве, как и немногочисленная береговая артиллерия. Сам сыщик остался на берегу, чтобы не пропустить высадки возможного десанта и организовать его уничтожение. Сухопутная война была гораздо опасней для немногочисленного кипрского гарнизона. Хотя магаданец принял решение оставить в довесок к сменному полку из Королевца ещё полк самых обученных новобранцев. Но два полка не смогут вылавливать двадцать тысяч турецкого десантного отряда по всему острову.

С такими силами придётся сидеть в глухой обороне Ларнаки, остров окажется под контролем турок. От людей стыдно, понимаешь, что доверились магаданцам. Чем они лучше вшивых венецианцев получатся? Так что судьба острова оказалась в руках немногочисленного боеспособного кипрского флота. Были, конечно, почти шесть десятков мелких шхун и фелюг, арендованных или купленных греческими рыбаками. Но все они были безоружными, годились лишь для перевозки грузов и рыбной ловли. Николай забрался на высокую прибрежную гору, установил там переговорный пункт, для общего руководства обороной города. Слава богу, что самоуверенный турецкий адмирал решил первым ударом смять хлипкую эскадру островитян и высадить десант прямо на городском причале. Иначе пришлось бы худо, с небольшим количеством раций организовать полный и быстрый контроль над побережьем не удалось бы точно.

Погода помогала смелым, то есть магаданцам, небольшое волнение на море не сбивало прицелы орудий, позволяло вести результативный огонь с расстояния в полкилометра. С этой дистанции и начали пристрелку три магаданских корабля, отправляя пристрелочные болванки в своих противников, идущих на всех парусах к берегу. Турки, казалось, не замечали три жалких судёнышка, пытающихся остановить целый флот. Турецкие корабли не пытались развернуться, чтобы ответить на первые вражеские выстрелы залпами бортовых батарей. Капитаны не сомневались, что пара носовых орудий у противника не успеет причинить особого вреда ядрами с такой дистанции за несколько минут, нужных для выхода на абордаж. Да и стрелять было рано, уверенный огонь турецкие пушкари вели на дистанциях в сто-двести метров, не больше. Так что оставалось лишь ждать, слава аллаху, недолго.

Однако пушки гяуров стреляли неимоверно точно и быстро, не успели передовые корабли приблизиться к магаданцам на расстояние выстрела, как сразу три взрыва разнесли бушприты трёх турецких кораблей в клочья. Повреждённые корабли резко сбавили ход и зачерпнули разбитой обшивкой морскую воду. Фактически они превратились в огромные плавучие якоря, выходя из общей атаки. Магаданцы тут же обстреляли следующие галеры, пытавшиеся отвечать из своих носовых орудий. Увы, турецкие кулеврины, стоявшие на носу галер, не могли достать врага, их маленькие ядрышки ныряли в ближайшие волны. В отличие от турок, гяуры не теряли времени зря, продолжали непрерывную стрельбу из пушек, один за другим турецкие корабли теряли ход, получая огромные повреждения. Попытки некоторых отчаянных капитанов дотянуться до противника, хоть и на тонущей галере, чтобы схватиться в абордажном бою, результата не дали.

Дьявольски скорострельные пушки магаданцев выкидывали в сторону непокорившихся врагов один-два дополнительных снаряда, взрывавшихся с ужасной силой. После таких взрывов две галеры просто переломились пополам, ещё три так просели в море, что не могли двигаться никуда. Увлечённые страшным боем передовых кораблей с противником, турки не сразу обратили внимание на четыре самодвижущихся быстроходных кораблика, охвативших голову эскадры с двух сторон. Эти катера, как их назвали гяуры, неслись по морской поверхности в два-три раза быстрее любой галеры. Турки, не опасаясь таких малюток, безбоязненно подпустили катера к своим кораблям на двести-триста метров. Да и что могли противопоставить малюткам турецкие канониры? Даже при желании, ни одну пушку не успеть развернуть на необычного противника, так быстро двигались катера.

Так вот, пока турецкие экипажи азартно следили за перестрелкой, вернее, молчаливой гибелью передовых судов эскадры, катера подкрались с флангов. Охватив передовую часть эскадры полумесяцем, красующимся на турецком флаге, катера открыли огонь по кораблям противника. В отличие от больших кораблей, отстоящих от своих жертв на полкилометра, или уже меньше, катера стреляли почти в упор. Более того, турецкие корабли легкомысленно подставили им свои борта, не полностью, а в проекции три четверти. Самом выгодном для катеров положении, когда пушки противника ещё не могут стрелять, а площадь поражения для самих магаданцев почти максимальная. Потому четырём катерам не пришлось терять время на пристрелку, они били прямой наводкой, с расстояния ружейного выстрела. Практически в упор каждый катер выпустил по два фугасных снаряда в турецкую галеру.

Внимание турецкие капитаны на быстроходных «малышей» обратили после четырёх взрывов на флангах эскадры, шедшей рассыпным строем. Пока турки осмыслили причину потопления четырёх кораблей, находящихся вдали от магаданских кораблей, прошло время. Пока капитаны отдали необходимые команды, юркие катера успели достичь новых целей и обстрелять их. Весьма успешно, ещё четыре корабля сбросили ход, спуская паруса в знак поражения. Катера уже спешили вперёд, покидая участок моря, лишь минуту спустя обстрелянный ближайшими кораблями противника, с нулевым результатом. А по фронту турок продолжали осыпать градом снарядов три больших магаданских парусника, шедшие почему-то с подобранными парусами.

Внезапно быстро идущие без парусов три корабля гяуров резко свернули вправо, уходя от вырвавшихся на левом фланге атаки шести галер. Не просто свернули, а развили скорость, недоступную турецким галерам, уже уверенным в своей победе, ведь до магаданских парусников оставалось меньше ста метров. А тут они, словно простые шлюпки, разворачиваются и убегают, с каждой минутой увеличивая расстояние до атакующих турок. Более того, при бегстве гяуры умудряются стрелять по противнику, хоть реже и не так результативно, но достаточно удачно. Не проходит и пяти минут преследования, как из шести галер на поверхности моря остаётся всего одна, капитан которой командует прекратить преследование и опустить паруса. Турки начинают сдаваться. Три корабля из арьергарда флотилии ещё пытаются убежать из основной эскадры назад, в спасительный порт Александрии, но снарядов у магаданцев достаточно, чтобы показать всю безнадёжность подобных попыток.

Через полчаса после начала сражения у берегов Кипра Николай скомандовал прекратить стрельбу. Из сорока шести крупных кораблей противника невредимыми сдались лишь двенадцать, остальные медленно тонули или не подлежали ремонту. Ещё полтора десятка транспортных кораблей поменьше покачивались на волнах со спущенными парусами в знак безоговорочной капитуляции. Пришло время спасать тонущие экипажи и высаживать призовые команды на турецкие корабли. Николай отдал команду к началу трофейных и спасательных работ, а сам принимал отчёты капитанов по радио. Два магаданских парусника из трёх всё-таки пострадали, на обоих кораблях насчитали до шести пробоин от ядер, пятеро моряков погибли, ещё шесть получили ранения. На катерах повреждений не было, но трёх неосторожных канониров смыло за борт, их активно разыскивали спасатели.