Читать книгу "Что значит поцелуй? - Нина Роса"

На первое вредительство Хитрый Вурц почти не обратил внимания — тихонько подувший ему в ухо Лука едва успел отскочить, когда разбойник резко развернулся, машинально взмахнув рукой над ухом. «Масленый» так был увлечен метаниями своей предполагаемой жертвы, что даже не задумался, откуда мог подуть ветерок. Ничто его не насторожило.

Тогда юноша улучил момент, когда возле загонов остались только Хитрый Вурц, Виола и стоявшие вдалеке слуги Жульма, заботившиеся о петухах. На всякий случай встав подальше, Лука наклонился и, протянув руку, довольно сильно дернул кружащего вокруг сестры разбойника за штанину.

Хитрый Вурц вздрогнул и огляделся — вокруг не было никого, на кого он мог бы наорать за неудачную шутку.

Проделка отчасти удалась, но для Виолы передышка вышла слишком короткой, и Лука принялся изобретать новую каверзу.

Он приглядел возле стены здоровенную груду корзин для переноски петухов. Оставалось только дождаться, когда интересовавшая Луку парочка вновь окажется в том месте. Но Виола, как назло, застыла в центре ряда с петушиными загонами.

— Иди к стене! — тихо прошипел Лука сестре на ухо, рискнув подобраться к ней вплотную. Пола его камзола чуть ли ни касалась стоявшего рядом разбойника. Виола едва заметно вздрогнула от неожиданности, но больше ничем не выдала присутствия брата. Она послушно повела Хитрого Вурца к груде корзин.

Повеселев оттого, что все прошло так гладко, Лука подцепил свисавший край грязного разбойничьего кушака — невзрачной тряпки бурого цвета. По краю кушак был обшит растрепанной бахромой, вот эти-то лохмы заботливый брат азартно принялся прикручивать к ивовым прутьям корзины. Такого добра тут было навалом. Лука выбрал корзину, что лежала пониже, утопленная среди таких же, наваленных поверх нее чуть ли не до потолка. От предвкушения он едва не мурлыкал, совсем позабыв о втором разбойнике, который решил вернуться к подельнику и их жертве, как только лысый маклар — делец, принимающий деньги, взял у Шрама десяток монет и записал на доске его ставку.

Потирая руки, довольный донельзя меченый разбойник направился к месту, где Хитрый Вурц пас их драгоценный куш.

Тучный, очень маленького роста управитель Муштивенки, без которого не обходился ни один петушиный бой, заступил Шраму дорогу. Слуга Жульма сопровождал герцогского ставленника, заискивающе кланяясь и пятясь. Направлялись они в ту же сторону, что и разбойник: управитель до публичного осмотра и взвешивания птиц собрался присмотреть себе фаворита. Шрам посторонился, пропуская их, и пошел следом, окликнув подельника:

— Вурц!

Дружок-разбойник обернулся и сделал шаг навстречу. Шрам увидел, как за спиной Хитрого Вурца дрогнула и угрожающе закачалась огромная колонна плетеных корзин.

— Что за… — договорить Шрам не успел, он внезапно зацепился обо что-то, чего не увидел, и полетел на пол, по пути хватаясь за что придется, а «пришелся» ему сам герцогский управитель. Тяжелой, натруженной на ниве неправедных дел рукой разбойник со всей силы бахнул низкорослого начальника села по голове, да по самой маковке. Пальцы Шрама запутались в жесткой гриве волос и неожиданно утянули ее за собой. В этот момент случилось три впечатляющих по громкости события: управитель Муштивенки завопил, как хряк на убое, массивный Шрам рухнул на хлипкие петушиные загоны, а кинувшийся на подмогу подельнику Хитрый Вурц обрушил корзины.

К брани обоих разбойников и верещанию сельского управителя добавились всеобщие крики и заполошное петушиное кудахтанье. Птицы испуганно ринулись из поломанных коробов, кто-то начал драку, не дожидаясь боя, вокруг летели перья и брызги крови.

Жульм ринулся спасать имущество и наказывать виноватых. Парой мощных оплеух он расчистил себе дорогу к своим погубленным мечтам — даже на первый взгляд урон был огромный.

Хуже поломанных загонов и испуганных, большей частью травмированных петушков, яростно дерущихся совершенно забесплатно, было то, что среди всего этого бедлама на карачках ползал эрэар Гиккон — доверенный слуга местного герцога и управитель Муштивенки. Пытавшийся встать Шрам так боднул несчастного, лишенного парика Гиккона под зад, что тот с громким стуком приложился лысой головой об относительно целый загончик. Короб развалился, и на блестевшую, как шар, голову сельского управителя вскочил сегодняшний Серый Клюв. Петух стал сердито клевать верещавшего обидчика.

Это была полная катастрофа!

И во всем виноваты Шрам и Хитрый Вурц! «Чтоб им демоны кишки на дерево намотали!» — в сердцах подумал разоренный хозяин боев.

Народ в амбаре недовольно гомонил, а слуги под присмотром разгневанного Жульма разгребали последствия и подсчитывали убытки. К тому моменту, как из завалов выбрался заляпанный куриным пометом, облепленный перьями и весьма потрепанный Хитрый Вурц, сердце сварливого хозяина предприятия облилось кровью тысячу раз — он оплакивал каждый грош потери, и гнев его закипал все сильнее, чтобы выплеснуться во что-то доселе в местных краях невиданное. У Жульма даже руки дрожали.

«Тьфу!» — Хитрый Вурц сплюнул попавшее в его рот перо, но когда увидел приближавшегося к нему грозного, как морской ураган, Жульма, то заискивающая улыбка исчезла с губ разбойника, и он задом попытался ввинтиться в кучу мусора, из-под которой только что вылез.

— Жу-ульм! — Голос Хитрого Вурца дал «петуха». — Ты это… того…

— Щ-щщ-щас тебе будет… и э-этого… и того-о! — прошипел-просвистел разъяренный великан. — И ещ-щще сверх того тоже-ээ!

Почти вставший на ноги Шрам предпочел рухнуть обратно, Жульм переступил через него — сейчас он видел только одного человека, и этот человек пытался улизнуть! Кулаки хозяина амбара сжались, он догнал Хитрого Вурца, со всего маху наступил ему на руку и угрожающе навис над задрожавшим разбойником.

— Жульм! Я не винова-аа… Ай!..

Куча мусора из досок и корзин рядом с трусливым жуликом зашевелилась, и одна из досок с гвоздем тюкнула его по лбу — Виола отбросила еще пару корзин и выбралась наружу, прижимая к груди петуха.

— Я выбрал, — прокашлявшись, сказала она застывшим мужчинам. — Вот это мой победитель!

Жульм и Хитрый Вурц переглянулись. Кулаки хозяина боев разжались — в его душе затеплилась надежда, глаза же разбойника вновь маслено заблестели: треклятый паренек прижимал к груди больного петуха, списанного в неудачники!

Среди сновавших по амбару людей, дожидавшихся, пока слуги хозяина петушиных боев наведут хоть какой-то порядок и приготовят все к соревнованию, был человек, который злился из-за происшествия едва ли не больше, чем Жульм. Планы высокопоставленного асарахи — особо доверенного секретного агента и наемного убийцы, подчиненного самому главе союза Алтувета, — внезапно пошли прахом. Он не успел забрать спрятанное возле петушиных загонов послание. А ведь ради него он так рисковал, явившись сюда лично! Достоверно знал, что здесь присутствовали агенты имперской службы безопасности. И в такой опасный момент два неуклюжих идиота поставили его миссию на грань катастрофы.