Читать книгу "Игрушка для хищника - Кира Шарм"

Даже голова закружилась, — мое счастье, что не ринулась бежать, сломя голову, иначе…

Острые глыбы далеко внизу, по которым плещутся волны, будто щетинясь, говорят мне о том, что никакого «иначе» у меня бы не было!

Осторожно обхожу дом, стараясь ступать мелкими шажочками и на носочках, как бы тяжело это сейчас не было. Не на вертолете же мы сюда добрались, а, значит, дорога должна быть! Но, — кто знает, кого здесь можно встретить, — очень сомневаюсь, что монстр в этих хоромах живет один.

И я не ошибаюсь, — внизу раздаются какие-то голоса. Только мужские, насколько я могу слышать. Справа широкая дорога с несколькими домиками по обеим сторонам, — видимо, та, по которой мы сюда и добирались, а вот слева — две узенькие тропинки, петляющие между кустов…

Очень высоких кустов, за которыми меня никто не увидит! Тем более, что начинает темнеть.

Теперь уже не до раздумий и осторожности, — всего один-единственный шанс!

И я, сломя голову, понеслась по тропинке вниз.

Плевать, что пару раз растянулась, ободрав скулу и колени. Плевать, что кусты какими-то колючками рвали кожу на плечах и ошметки платья. На все плевать, — лишь бы только выбраться отсюда!

Но… Черт!

Со всего размаху налетела на высокую ограду.

Металл, слишком частые прутья для того, чтобы можно было в них протиснуться, и высота… Примерно четыре моих роста, и ничего — совершенно ничего, за что можно было бы зацепиться ногой!

— Нееееет!!! — забыв об осторожности, уже просто заорала в отчаянии, вцепившись в толстые прутья руками.

Чертово заграждение! Я ведь была так близко!

Легкие разрывало — и от быстрого, невероятного для меня бега и от отчаяния. Будто сойдя с ума, я начала пинать эту проклятую ограду, как будто от этого она могла исчезнуть или отойти в сторону!

Совсем почти стемнело, а я, все так же задыхаясь, просто опустилась, — или, скорее, просто съехала по ней вниз, прижавшись спиной, снова задрожав от сухих, не желающих, не способных литься из меня слез.

«Может, еще все обойдется» — пронеслось в голове. Может, они все уснут, и я потихоньку выскользну по большой дороге, по которой мы сюда приехали?

И сама усмехнулась себе в ответ.

Конечно, наверняка там есть охрана, — такие, как он, вряд ли оставляют проезд к своему дому открытым.

Интересно, а сколько времени я смогу прятаться в этих высоких кустах?

Метнулась в сторону, уже пробираясь наощупь, держась за эту самую бесконечную ограду.

И заорала от ужаса, когда вдруг почувствовала на своем плече чью-то руку.

Одним рывком от притянул меня к себе, и я, как в камень, впечаталась в огромную мощную грудь. До боли в ребрах, до искр из глаз. В нос тут же ударил его терпкий резкий запах.

Как? Ну — как??? Он же, по идее, подняться не мог???

— Хочешь, чтобы тебя разорвали собаки, да? — его дыхание, слишком близкое, опалило меня так, что снова подкосились ноги.

Глаза метали молнии.

— Тебе так не повезет, — схватив за волосы, он толкнул меня к широкому стволу дуба. — Ты пройдешь все круги того ада, который приготовила для других, дрянь. — Сначала — я, — его рука до боли сжала мой сосок, снова заставляя меня прикусить губу до крови. — Потом — мои парни, — все вместе, скопом, и даже без очереди, — рука сжалась на моем горле, а вторая резко проехалась по телу вниз, задрав подол платья. — А потом, возможно, я и отдам тебя собакам, если там что-то еще останется.

Его палец резко вошел в меня, тут же пронзив щемящей болью.

— Не нужно, — еле выдохнула я, закрывая глаза и чувствуя, как кружится голова от ужаса, а к горлу подступают спазмы. — Вы… Вы с кем-то меня путаете. Я… Ничего… Ничего не сделала! И… Меня будут искать! Мой отец, мои братья, они подымут шум, и вас найдут, вас…. Отпустите меня, сейчас, пожалуйста, — и, клянусь, — я ничего никому не скажу!

Глупо, наверное, было думать, что моя неловкая ложь на него подействует, — на того, кто, не задумываясь, расстрелял всех, кто был в том ночном клубе. Но я цеплялась за соломинку. За любую соломинку, которая хоть как-нибудь могла бы мне помочь.

— Знаю я, кто тебя искать будет, — он снова зарычал, а глаза полыхнули такой ненавистью, что от нее стало страшнее, чем от огромных рук. — Может, я только и жду, чтобы они меня нашли!

— Не надо, — еще одна жалкая попытка. — Пожалуйста…

— Блядь, просто заткнись! — он громыхнул кулаком по стволу в миллиметре от моей головы. Наверное, если бы удар пришелся на меня, проломал бы череп. — Заткнись, пока я тебя не пришиб, сука. — Я буду ебать тебя где захочу, как захочу и сколько захочу! А ты будешь просто молча раздвигать ноги и открывать рот, и очень стараться, чтобы я остался доволен, — его глаза лихорадочно заблестели, как у психопата, почернев его сильнее, если это вообще только возможно.

В меня тут же с силой вбился еще один палец, — так сильно, что впилась ногтями в кору дерева и дернулась.

— Не нравится так? Не нравится? — его жуткие глаза оказались совсем рядом с моими, прожигая насквозь, просто испепеляя. — А девочкам, которых ты привезла — должно было понравиться? Они знали, на что их отправляют?

— Я… Не… Вы точно меня с кем-то путаете! — Боже, он просто психопат! Самый настоящий! Но, может, если я сумею до него достучаться, проникнуть словами сквозь марево этого безумия, он действительно поймет, что ошибается? Ведь ему явно нужна не я, он принимает меня за кого-то другого!

— Ни с кем я тебя не путаю, Света Лиманова. Ты живешь с бабушкой, учишься хореографии и привезла сюда группу девочек на растерзание голодным уродам.

О, Боже. Боже, Боже, Боже.

Он точно, совершенно точно — псих! Но… Этот псих знает обо мне все! Откуда?

— Думаешь, смерть — худшее, что может случиться в этой жизни? — теперь он заговорил вкрадчиво, снова будто обнюхивая мое лицо, — а от этого тона мне стало еще страшнее, чем от его рева. — Нет, Светттта, — рокотом полоснул по нервам, раскатывая «т». — Есть намного более ужасные вещи. И ты прочувствуешь на себе каждую из них.

— Что с ними? — он толкнул внутри меня пальцы, и все тело пронзила судорога.

Зачем я спрашиваю? Наверняка, они оказались в таком же плену, что и я…

— С ними как раз все будет в порядке, — оскалился он, накрывая мою грудь и сжимая ее своей огромной ладонью. — А вот ты переживешь все то, что готовила для них.

— Я… — мои глаза распахнулись в шоке. — Я ничего для них не готовила! Кроме программы!

Боже, — что у него в голове? Что я кому, по его мнению, там готовила?

— Заткнись, — и снова удар по стволу у моего виска. — Просто заткнись, — голос опять переходит на рев. — Слишком много ты говоришь. Хватит разговоров.