Читать книгу "Супербоги - Грант Моррисон"

На второй панели мы попадаем в «поместье губернатора»: Супермен уже несется по лужайке, через плечо окликая связанную блондинку на переднем плане, которую он бросил под деревом: «УСТРАИВАЙСЯ ПОУДОБНЕЕ! МНЕ НЕКОГДА!» Мы не знаем, кто эта девушка: судя по неприветливости Супермена, барышня непутевая, либо, как намекала нам обложка, герой комикса все-таки злодей.

Повествование уже затягивает нас с суперменской скоростью, заставляет фокусироваться на самых значимых, самых ярких деталях каждой сцены – у нас как будто проявились суперчувства. Нас подхватывает спутная струя развевающегося плаща Супермена, и нам остается лишь задыхаясь мчаться за ним по пятам.

Когда дворецкий в ночном халате отказывается впустить в губернаторский дом хорошо сложенного незнакомца в трико, Супермен сносит дверь, взлетает по лестнице, неся вопящего дворецкого над головой, затем срывает с петель другую запертую дверь, стальную, и достает перепуганного (и явно недовольного уровнем обеспечения безопасности) чиновника. Дворецкий тем временем оклемался и хватается за пистолет. «УБЕРИ ИГРУШКУ», – предостерегает его Супермен, надвигаясь со сжатым кулаком. Дворецкий стреляет, и тут выясняется, что мускулистый герой неуязвим для пуль – они рикошетят от широченной груди с монограммой, не причиняя ему ни малейшего вреда.

Одна эта виртуозная вихревая увертюра уже стоила десяти центов из кармана любого изголодавшегося по фантазиям читателя времен Депрессии. Но Сигел и Шустер пока не закончили. У них еще припасен мастерский ход. Когда нам чудится, будто мы, узрев непомерную силу и решимость Человека из Стали, разгадали концепцию этого невероятного Супермена, нам предъявляют Кларка Кента, который скрывается за буквой «S», – человека, у которого есть работа, босс и проблемы с девушкой. Задохлика Кларка, очкастого тюфяка, робкую оборотную сторону самоуверенного Человека из Стали. Парни открыли нетронутую золотую жилу.

Геракл всегда оставался Гераклом. Агамемнон и Персей были героями с той минуты, когда поутру спрыгивали с постели, и до последнего мига долгого дня жестоких сражений. А Супермен втайне был кем-то другим. Кларк – душа, трансцендентный элемент в уравнении Супермена. Благодаря Кларку Кенту Супермен никогда не сдавался. Сигел создал идеальную фигуру, с которой мог отождествляться читатель: непонятого, затюканного газетчика из метрополисской «Дейли плэнет», которого никто не уважает, несмотря на его явные репортерские таланты. Увы, и Сигел, и Шустер уже успели узнать, что некоторые девушки предпочитают прыгучих героических воинов тощим паренькам, которые пишут или рисуют красивые картинки. Но Кларк Кент был не просто абсолютной фантазией ботаника: с ним мог идентифицироваться каждый. Все мы раз-другой в жизни (а то и чаще) чувствовали себя неловкими и непонятыми. Все мы подозреваем, что внутри нас кроется Супермен – ангельское совершенное «я», олицетворение только лучших наших настроений и поступков; но вдобавок в каждом из нас есть и Кларк.

На странице 4 мы знакомимся с репортером «Дейли плэнет» Кентом – он направляется в редакцию, куда поступает телефонное сообщение о человеке, избивающем жену. На помощь мчится Кент, но на место прибывает Супермен. Он видит громилу, который угрожает жертве, намотав ремень на мясистый кулак. Супермен впечатывает скота в стену (отчего разлетается штукатурка) и кричит: «ЭТО ТЕБЕ НЕ С ЖЕНЩИНОЙ ДРАТЬСЯ!», после чего громила лишается чувств, а Супермен к прибытию полиции успевает вновь стать Кентом.

В фундамент суперменского шаблона оставалось заложить последний камень. Мы уже на странице 6, где на удивление ненавязчивая панель вводит ключевую фигуру увлекательного ménage à trois[8], который заворожит читателей на многие десятилетия. Вернувшись в редакцию, Кент знакомит нас с хладнокровной и надменной Лоис Лейн, своей соперницей на журналистском поприще, обращаясь к ней так: «ЧТО СКАЖЕШЬ, ЛОИС, М-МОЖЕТ… Э-Э… СХОДИМ КУДА-НИБУДЬ ВЕЧЕРОМ?» Первая реплика Лоис сформировала ее образ на века: «НУ, ПОЖАЛУЙ, Я ТЕБЯ ПОЖАЛЕЮ… ДЛЯ РАЗНООБРАЗИЯ». На свидании Кенту удается неуклюже довести танец до середины, но вскоре и Кларку, и Лоис уже угрожает гориллоподобный бандит Бутч Мэтсон. Кларк трясется и трепещет, однако Лоис, не растерявшись, закатывает Мэтсону оплеуху и советует убираться подобру-поздорову. А когда ее такси отъезжает, она окатывает презрением кроткого, ни в чем не повинного Кента, стоящего на тротуаре: «ТЫ ВОТ СПРАШИВАЛ, ПОЧЕМУ Я ТЕБЯ ИЗБЕГАЮ. А Я СКАЖУ: ПОТОМУ ЧТО ТЫ НЕВОЗМОЖНЫЙ БЕСХРЕБЕТНЫЙ ТРУС».

Если учесть, что Кларк, репортер-ас, пишет о криминальных происшествиях в почтенную газету и живет в хорошей городской квартире, сложно поверить, что Лоис презирает его до такой степени, однако чем дальше, тем сложнее с нею не соглашаться: скрывая свою подлинную личность, Кент вертится ужом и изобретает все новые отговорки. Всякий раз, чутким ухом уловив полицейскую сирену, всякий раз, когда нужен Супермен, Кларк жалуется на тошноту или головные боли. Оправдывая эти ухищрения, он то и дело мрачно поминает преступных недругов, которые, прознав, кто он такой, достанут его через его любимых. Он идеально замаскировался – он создал личность, противоположную своему подлинному суперменскому «я», она собьет с толку любого, кто сунет нос, и даст Супермену вкусить нормальной жизни.

К финалу первой истории – спустя тринадцать страниц после захватывающей первой сцены – наш герой успел задержать не менее пяти нарушителей закона и заодно с корнем вырвать коррупцию в американском сенате. С каждым откровением эта конкретная история и концепция в целом становились все увлекательнее. В комиксы явился новый, сугубо комиксовый персонаж. В мир пришел первый супергерой. Всего тринадцать страниц – а врагам угнетенных уже крупно не повезло.

Публику супергеройская концепция захватила немедленно. «Клуб поклонников Супермена» вскоре насчитывал сотни тысяч членов, точно какой-то благонамеренный гитлерюгенд или фантастическое скаутское движение. К 1941 году супергерой был звездой «Action Comics»; получил собственную серию «Супермен»; прописался в «World’s Finest Comics»; периодически мелькал в серии «All Star Comics». И вдобавок гигантским прыжком переместился в другие средства массовой информации – его слава ширилась, он обрел полнокровную жизнь вне комиксовых страниц. Концепция Супермена внедрилась в сознание всей страны – и всего мира: он был на радио, в синдицированных стрипах юмористических разделов всех крупнейших газет США; на марках, открытках, вкладышах к жевательной резинке, в раскрасках, настольных играх и на военных облигациях.

Первые комиксы печатали в четыре краски: при печати весь спектр создавался сочетанием алхимических основных цветов – красного, желтого, синего и черного. Разумеется, Супермен первым использовал новую технологию на всю катушку, и эти фундаментальные элементы комиксовой вселенной придали супергеройским комиксам нереальное ослепительное свечение, какого в общедоступном формате не бывало еще никогда. Надо думать, читателям, привычным к черно-белым кинокадрам, газетным фотографиям и иллюстрациям в дешевых книжках, комиксы виделись галлюцинациями ярче грез. Из кино и кинохроник Сигел с коллегами позаимствовали густой налет натурализма, и с ним откровенная сюрреалистичность супергеройских комиксов была еще притягательнее. Они стали народным искусством неугомонного нового века, подлинным американским магическим реализмом за сорок лет до того, как этот термин воспламенил литературные круги.