Читать книгу "Кости зверя - Уилльям Риттер"

Я отчаянно бросилась вперед по неровной земле. Передо мной из костра выкатилось угольно-черное полено, охваченное огнем. Не сбавляя скорости, я наколола его на острие ледоруба и преодолела последние несколько футов. Неуклюже замахнувшись, я закинула ледоруб вместе с поленом прямо в пасть дракона и сшибла Джекаби с ног. Мы по инерции рухнули на землю как раз вовремя, чтобы увернуться от щелкающих челюстей чудовища.

Не успели мы приземлиться, как Джекаби тут же вскочил на ноги, приподнял меня и толкнул в ту сторону, откуда я прибежала. Я помчалась, наклонившись вперед и едва не падая, пока не добежала до траншеи. Спрыгнув в ров, я обернулась. Джекаби был уже рядом. Нависший над ним дракон поначалу, казалось, не обращал ни малейшего внимания на происходящее, но потом тлеющее полено проскользнуло по его пищеводу. Морда чудища дернулась. Дракон склонил изумрудную шею и посмотрел на свой раздувшийся живот. Джекаби прыгнул… вот-вот он достигнет траншеи… И тут раздался взрыв.

Странно, но сейчас, когда я вспоминаю о том событии, то не могу припомнить резкого и громкого звука – вообще не представляю себе никаких звуков, а только полную, оглушительную тишину. Взрыв снова швырнул меня обратно на дно канавы, а Джекаби перелетел через мою голову и врезался в противоположную стену траншеи. Его едва не перенесло через край, но он каким-то чудом вцепился в камни, удержался и опустился на землю рядом с Хэнком Хадсоном. Несколько секунд спустя, все еще пребывая в мертвой тишине после шока, мы почувствовали жар.

Ни раньше, ни с тех пор мне не доводилось видеть столько огня, сколько от этого дракона. В детстве я иногда забиралась на кровать, когда горничная ее застилала. Женщина брала простыню за углы, подкидывала ее высоко в воздух и давала ей медленно опуститься на меня. Огонь повис в воздухе как та самая простыня, слегка колеблясь и вздымаясь, а после принялся медленно оседать на окружающую нас местность, покрывая ее словно одеяло. И он постоянно шевелился, переливаясь яркими рубиновыми и оранжевыми всполохами. При опускании волнистой простыни мерцающие белые сгустки превращались в водовороты жидкого золота.

Я лежала в пыли, завороженно наблюдая за тем, как к нам приближается широкая огненная завеса. Но потом, то ли от удушающего жара, то ли от ослепляющего света, мои глаза закрылись. Я инстинктивно прижала к лицу руки, ожидая, что пламя вот-вот охватит меня. Жар усиливался, как мне показалось, целую вечность, но потом все-таки утих и превратился в мягкое, уже не обжигающее тепло. Я открыла глаза.

Какое-то мгновение я не понимала, на что смотрю. Надо мной склонилась молодая женщина с золотистой кожей. Ее длинные каштановые волосы почти полностью выбились из пучка на макушке и свободно свисали, слегка взъерошившись у висков. Лицо ее покрывали пятна грязи, вдоль щеки тянулась темная рана. Образ ее повторялся в бесчисленных вытянутых осколках разбитого зеркала. Я поморгала, осознав, что это мое лицо, и сфокусировала взгляд. Надо мной простиралось сверкающее в пляшущем свете пламени крыло Роузи.

С обеих сторон от нас траншею заполнял злобный огонь, но он уже начал угасать. Какое бы сверхъестественное вещество ни вызвало взрыв, действие его длилось не вечно, а языкам пламени не за что было уцепиться на голой земле. Когда огонь превратился в тлеющий дымок, Роузи приподнялась и, склонив голову, посмотрела на безвольно лежащего Хэнка Хадсона. Зверолова наполовину засыпало землей со стены траншеи, но из его губ вырывался слабый хрип.

Удовлетворившись, золотая птица выпрямилась, стряхнула со спины водопад искристых угольков и неверной походкой отошла в сторону. Во время драки пострадала ее нога, но она подпрыгнула и, дважды махнув мощными крыльями, изящно взмыла в темное небо. Зрение ко мне вернулось еще не полностью, и я не могла различить, садится ли до сих пор солнце или на небе уже выступили звезды. К тому же участок раскопок покрывала плотная пелена дыма, и через несколько мгновений Роузи растворилась в ней.

Следующим в себя пришел Джекаби.

– Это было весьма эффективно, – сказал он, садясь. – Вы в порядке, мисс Рук?

– Кажется, да, сэр, – кивнула я.

Я высвободила ногу из-под осыпавшейся земли и быстро стряхнула с подола платья уголек, угрожавший прожечь ткань вплоть до самой кожи.

– Вы предвидели взрывной потенциал этого маневра?

– Возможно, не в таком масштабе, – призналась я, отряхивая пыль и сажу с блузки. – Вы сказали, что изнутри он настоящий дракон, но что у него отсутствуют инстинкты… а это значит, что он ничего не знает про кремень. Я поняла, что природное топливо внутри него похоже на порошок для вспышки – достаточно лишь поднести искру.

– Верно. Блестяще. Он ведь так и не проглотил ни одного обломка кремня, – кивнул Джекаби. – И, по всей видимости, не научился освобождаться от накопленных излишков. Прекрасная догадка, мисс Рук.

Он встал, провел рукой по спутанным темным волосам и огляделся.

– Проклятье, – выругался он. – То есть я, конечно, рад, что мы живы и все такое, – честно говоря, я на это не слишком надеялся. Но все же жалко потерять такой уникальный экземпляр.

Проглотив комок в горле, я заставила себя тоже встать.

– При всем моем уважении к вам, сэр, я совершенно не против того факта, что все драконы вымерли.

– Я говорю не об этом чудище. Его, конечно, тоже немного жаль – он не виноват, но такова природа существа. Хамелеоморфы редки, но не уникальны. А вот моя шапка была единственной в своем роде, связанной нимфой по имени Агата лично для меня из шерсти одного из выживших йети в швейцарских Альпах, окрашенной краской, сделанной самой Бабой-ягой.

– Вы переживаете из-за шапки?

– Мне подарили ее на день рождения. Она была дорога мне как память.

Я выбралась из траншеи, чтобы оценить масштаб повреждений. Поначалу мне показалось, что я вылезла не с той стороны черного от копоти рва, но когда до меня дошло, что я не ошиблась, я побледнела. Взрыв полностью уничтожил весь участок и окружающую его местность. От огромного дракона остались только дымящаяся яма и хлопья пепла, падавшие на землю словно снежинки. Глаза мои заслезились, но я продолжала внимательно оглядываться по сторонам в безуспешных поисках останков отважной Нелли Фуллер.

Исчезли даже окаменелости, на которые она упала. На холме валялось всего лишь несколько осколков. От самого поразительного научного открытия в современной истории осталась только пара обломков не больше моего мизинца, из-за которых не стали бы спорить даже Хорнер и Лэм.

Область разрушений простиралась далеко за пределы участка раскопок. По всему почерневшему холму виднелись островки танцующего пламени. О величине взрыва свидетельствовал круг выжженной земли шириной с полумилю. Деревья и трава по всему его периметру были охвачены огнем. Я перевела взгляд вниз, к подножию холма. Поле тоже горело. Поврежденный ранее сарай полностью сровнялся с землей, дом Брисби сильно пострадал от взрыва: ближайшая к нам стена просела внутрь, и то, что осталось от нее, быстро пожирало пламя. Ферма пропала. Окаменелости исчезли. Нелли Фуллер погибла. Я села на край траншеи и уставилась на падающие хлопья пепла, переводя дыхание.