Читать книгу "Белый человек - Александр Кондратьев"

Вера слушала рассказ Пейла в смешанных чувствах: он говорил ей приятные вещи, но Снежана… Неужели она и вправду была такой? Она не любила Снежану из-за ее претензий на Пейла, но признавала ее красивой, сдержанной и умной. Она и представить себе не могла ее в образе исчадия ада. К тому же, как выяснилось, она была ее родной сестрой.

— Лиля флиртовала со всеми. И со мной в том числе. Она собирала мужчин, как трофеи. А я казался ей экзотикой. Так что когда мы встречались, она делала недвусмысленные намеки. Однажды она подсела к нам со Снежаной в баре и начала нести всякую чушь. Снежану это взбесило. И через несколько дней девочку нашли мертвой. Снежана сказала, что ее убил мясник, ее дружок. И что они сделают с тобой то же самое, если я надумаю порвать с ней. Черт! — воскликнул Пейл. — Но там нечего рвать. Мы же с ней даже не трахались. Я не пойму, ей что, нравилось выходить со мной в свет? Сука, лучше бы завела себе собаку.

Пейл яростно перемешал содержимое котелка. Вода расплескалась.

— Я сказал ей, что придушу мясника голыми руками. А она мне: «Попробуй. И тогда мои псы точно доберутся до твоей шлюхи». Так и сказала. Надо же, а? Я готов был выть от беспомощности. Я не мог уйти, не мог быть с тобой, я все время жил в страхе. А после Лили Снежана окончательно слетела с катушек. Она попробовала вкус крови, и ей понравилось. В ее больной голове соединилось несколько разрушительных идей. Она поняла, что убийства в Приюте можно совершать безнаказанно. Она знала, что мужики слабы на передок и ради перепихона на стороне готовы делать ужасные вещи. Она как огромная паучиха, которая сидит в центре паутины. А я был мухой, застрявшей в этой паутине.

Пейл покачал головой, отгоняя плохие воспоминания.

— В этом многие участвовали, очень многие. — Пейл поднял глаза на Веру. — Василь тоже был частью этого. Анатоль, кажется, догадывался обо всем, но он любил Снежану как отец и, наверное, не хотел верить в плохое.

Слова Пейла плетью ударили по самолюбию Веры. Василь! Ах ты засранец! Пока она не видела, значит, он бегал к Снежане. Ну и сестренка у нее была. Хороша! Вера, конечно, тоже не хранила верность Василю, но себе всегда делаешь поблажки, которые не готов сделать другим.

— А потом Снежана начала говорить про мужика, который по кирпичику попытался растащить Колизей. Он убил на это всю жизнь, но у него так ничего и не вышло. А у нее были люди, ее верные псы, ее рабы. И Приют стал ее Колизеем. Весь город у нее в голове слился с образом отца.

Пейл покрутил покалеченной рукой у виска.

— Но я не выдержал, и мы с тобой снова начали встречаться. Когда Снежана узнала об этом, я впал в отчаянье. Я умолял ее пощадить тебя, унижался, ползал на коленях. Она придумала мне наказание: этот больной ублюдок, Иммануил, перетащил ко мне в погреб парочку трупов — он хранил их, чтобы есть, представляешь? Мол, если что, они все расскажут и свалят все убийства на меня. Напугали! Все и так думали, что это я. — Пейл горько усмехнулся. — Чтобы отвлечь их внимание от тебя, я даже сам решился на ужасный поступок: я решил пожертвовать кем-то, чтобы отвести от тебя мысли Снежаны. И тогда я поцеловал Ирину.

Детали головоломки постепенно вставали на место, и общая картина совершенно не нравилась Вере. Это как войти в темную комнату, которую знаешь как свои пять пальцев, чтобы забрать забытую вещь, и потом узнать, что пока ты была внутри, там скрывалось ужасное чудовище, разорвавшее бы тебя в клочья, если бы ты включила свет. Все это время ее жизнь была в опасности, а она даже не подозревала об этом.

— Потом, видимо, что-то в голове Снежаны окончательно перегорело, — продолжил Пейл, — и она решила покончить с собой. Уйти красиво. Устроить настоящий праздник смерти. Ей это отлично удалось. Только она не захватила нас с тобой. Снежана, — Пейл поднял голову вверх и крикнул в небо, — если ты это слышишь, вот тебе! — и он показал небесам средний палец.

Вера подошла к Пейлу, обняла его и заплакала. Ее слезы лились по многим причинам — из страха, благодарности, облегчения, но в большей степени все-таки из-за любви.

У нее не осталось сомнений. Теперь она пойдет за Пейлом куда угодно.

* * *

На третий день после катастрофы Вера и Пейл покинули Приют.

Они рассказали обо всем Вериной маме. «Бедная, бедная девочка», — вот и все, что она сказала о Снежане. Пейл и Вера позвали Анжелику с собой. Она отказалась: «Я уже не в том возрасте, чтобы менять жизнь».

Анжелика благословила дочь и ее избранника. Она хорошо держалась, прощаясь с ними, но когда Пейл и Вера растворились в сумерках, не выдержала и разрыдалась. Она осталась в Приюте совсем одна.

Поначалу все шло хорошо, но через неделю Вера начала тяготиться путешествием — ей не нравилось мыться в холодной речной воде, результат такого мытья оставляет желать лучшего, она чувствовала, что от нее начинает плохо пахнуть. Пейл уверил ее, что со дня на день они войдут в новый городок, который может стать для них новым Приютом — он видел старые карты в библиотеке.

Один раз им пришлось перейти через мост. Он шел через реку, которую Пейл почему-то называл Полосой. Именно мост пугал всех, кто хотя бы раз задумывался уйти из Приюта. Но ничего страшного не случилось: мост как мост. Только голова сильно разболелась, пока шли через него. А болтали всякое: что можно сгинуть, что если не наступать на правильные доски, окажешься в ужасном месте, что только эмиссары знают, как правильно переходить мосты. Ничего подобного: они с Пейлом отлично справились. Дурят народ, как всегда, а народу нравится!

* * *

Вечерами в свете костра Пейл что-то писал в большую тетрадь. Когда Вера полюбопытствовала, что он там пишет, он загадочно улыбнулся и сказал: «Да так, ничего». Она попросила его прочитать что-нибудь, и на это Пейл сказал с абсолютно серьезным лицом: «Никогда не бери в руки эту книгу, иначе нам придется расстаться». Потом он тепло улыбнулся и вернулся к своим записям.

* * *

Друзья, пришло время прощаться. Я знаю, бессмысленно вас уговаривать, но я все же попытаюсь. Не читайте дальше. То, что вы прочитаете дальше, разобьет вам сердце. Не на все вопросы вы хотите знать ответы. Иногда счастье — в неведении. Подумайте, станет ли вам легче, если вы узнаете, что жена изменила вам двадцать лет назад, хотя все эти годы вы прожили счастливо? Будете ли вы крепче спать, если ваша мама признается, что отец регулярно ходил налево? Испытаете ли вы удовлетворенность, получив неопровержимые доказательства, что Иисус не совершал чудес и просто умер на кресте, а его тело украли последователи? Кто станет счастливее, если узнает, что впереди его ждет никчемная жизнь, полная неудач и разочарований? Не читайте дальше, расстанемся добрыми друзьями. Принцесса спасена, злодеи наказаны, и можно написать, что они «жили долго и счастливо». Вы не дочитали так много книг — пусть эта станет одной из них. Все равно вы о ней скоро забудете, как забываете все на свете. Правда — самая удивительная вещь во Вселенной. Она может быть смешной, грустной, ужасной, отвратительной — какой бы она ни была, у нее будет одно-единственное неотъемлемое качество. Она вас разочарует. Она разобьет вам сердце. Во рту у вас останется горькое послевкусие. Любимая книга моего друга Исы называется «Правда». Еще бы — ведь она о нем. Я читал, занятная книжонка. Ее еще иногда издают с заглавием «Образ зверя». Ладно, мое дело — предупредить. А читать историю до конца или нет — ваше дело. Спасибо, что добрались до этой страницы. Вы доказали, в первую очередь, себе, что вы умеете читать. Вы собрались. Вы отыскали знакомые буквы. Вы сложили их в слова, а слова — в предложения. Вы поняли смысл. Это дорогого стоит. Надеюсь, мы однажды увидимся. Я много где бываю. Иногда — в самых неожиданных местах. Если вы увидите высокого бледного незнакомца, не проходите мимо. Это могу быть я. Позовите меня к себе домой, познакомьте с женой и детьми. Разделите со мной пищу, а я взамен расскажу вам много историй. Я стану вашим лучшим другом. Вы же выше всех этих предрассудков. Или вас все-таки смущает цвет моей кожи и моих волос? Ничего не поделаешь — я это не выбирал. Я не хотел быть таким заметным. Правда, многие находят меня симпатичным. И почти все — колоритным.