Читать книгу "Четыре минус три - Барбара Пахль-Эберхарт"

И вот я сижу в моем крошечном комби, в клоунском автобусе в миниатюре, и мы вместе (с Хели) едем в Грац, в большой магазин строительных принадлежности, в первый, что попадется на пути.

Я в огромном зале. Отделение инструментов и оборудования с электрическим приводом — настоящий Эльдорадо для желающих обустраивать собственное гнездо своими руками. Богатство предложений обезоруживает.

Я читаю описания, сравниваю цены. Но и спустя десять минут я знаю так же мало, как и прежде. Кроме, пожалуй, единственного знания:

Я не имею ни малейшего представления об инструментах.

На моем плече сидит доброжелательный ангел Хели и подает мне советы.

Покупай хорошее качество. И не позволяй себя ободрать как липку. Самое дорогое вовсе не всегда самое хорошее!

Следует мне обратиться к продавцу за советом? Интересно, что он обо мне подумает?

Женщина по виду лет тридцати. Ей вдруг понадобились инструменты. То есть она одинока совсем недавно. Где ее муж? Она недавно развелась?

Я машу рукой, подзывая молодого мужчину в оранжевом комбинезоне. Прежде всего подавляю позыв объяснять ему свою ситуацию. Пусть лучше через меня говорит Хели.

«Я ищу обыкновенную аккумуляторную дрель, которой удобно сверлить стены. Вопрос цены не принципиальный. Но, разумеется, я предпочитаю самое лучшее подешевле».

Через пять минут в моей тележке уже лежит самая дорогая из имеющихся в продаже электродрелей. И два набора буров и сверл для бурения дерева и каменных стен, — опять же самого лучшего качества. Я качу тележку красного цвета. Мне легко на душе. Я готова броситься на шею господину в оранжевом в порыве благодарности за его заботу обо мне.

«Понимаете, я только недавно переехала в свой дом в глубинке. Я испытываю некоторую растерянность».

В следующие пять минут я рассказала продавцу, что я не умею рубить дрова. Понятия не имею, как растопить печь. Что моя газонокосилка взбрыкивает, погреб полон плесени, а кладовку опустошили мыши. Эксперт внимательно меня выслушивает.

Все ясно, эти проблемы мне хорошо известны, читаю я в его сочувствующем взгляде. Я готова купить все, что имеется в наличии, настолько я благодарна ему за его понимание.

И вот я у кассы. Плачу за инструменты. А также за спрей, уничтожающий плесень. За три бутылки смертоносной для сорняков жидкости (остаток не сливать — яд!). За опрыскиватель и респиратор. За ультразвуковой отпугиватель для грызунов. За антимоль. Разжигатель для гриля. Травокосилку и к ней защитные очки и шлем. Большой электрический верстак для нарезки полен куплю в следующий приезд. Он, к сожалению, не помещается в мою зеленую «улитку».

Первый день июля прошел, как пролетел.

Пришла моя мать и убрала дом так, что все заблестело. Мама Анны подстригла газон. Соседка подарила мне целый грузовик мелко наколотых дров.

Пришел Раймунд, знакомый сантехник, чтобы избавить меня от засора. Вроде бы обычная процедура. Но не в случае моего пряничного домика, который демонстрирует себя далеко не с лучшей стороны с тех пор, как отсутствует хозяин. Неожиданно каждая починка превращается в приключение.

Спускаемся в погреб. Что там со сточной трубой? Что там с градусом наклона? Проклятие! Трубы проложены под наклоном вверх, а не вниз! Клещи сюда! Из ящика с Хелиными инструментами. Одной рукой зажимаем нос, другой развинчиваем трубу. Ведро! Быстрее!

Господи! Сколько же лет этому коричневому бульону, который брызжет на пол в подвале?!

Раймунд, слава Богу, склонен ко всему относиться с юмором. И у него всегда есть в запасе улыбка, и в ситуации, когда мои улыбки уже давно иссякли.

Я с благодарностью принимаю помощь друзей. Ведь она мне отчаянно необходима. То, что звучит самим собой разумеющимся, превращается для меня в невероятно трудное задание: я должна научиться просить о помощи — снова и снова.

«Не нужно ли тебе чего-нибудь? Можно тебе помочь?»

Вначале я почти постоянно отвергала это предложение. Да и сейчас мне редко приходит в голову, что же мне необходимо. Вечера я часто проводила за кухонным столом, и глаза мои наполнялись слезами. Что являлось свидетельством моей капитуляции перед бытовой, заурядной и, тем не менее, непреодолимой проблемой. И мне казалось до крайности диким снять телефонную трубку и в нее бормотать:

«Послушай, вот теперь я наконец поняла, чего же мне не хватает. Не знаешь ли, как настроить телевизор? Как смонтировать газонокосилку? Как собрать полку?»

Я чувствую себя калекой с ампутированными конечностями.

Я слишком мала. Слишком слаба. Можно сказать, сижу в невидимом инвалидном кресле. Каждый порожек для меня проблема. Простая необходимость перейти из одной комнаты в другую заставляет меня взывать о помощи. Меня выводят из строя банальнейшие мелочи. Моя автономность улетучилась.

С незапамятных времен развился рефлекс воздавать сторицей за оказанную мне любую помощь, какой бы малой она ни была. И вдруг именно это оказалось больше невозможным. Баланс брать — отдавать больше не сходится. Я нуждаюсь в помощи, в неограниченном количестве помощи, и взамен мне нечего предложить.

Деньги? С какой радостью я бы откупилась от всех своих проявлений комплекса неполноценности.

Быть квиты. Иметь возможность расплатиться.

Но ведь недопустимо предлагать друзьям денег за сборку шкафа. За просверленную в стене дырку. За стрижку газона. И они все равно б не взяли их у меня.

«Но, Барбара! Мы и так получаем от тебя слишком много, — через твои мейлы, благодаря твоей способности нести свою судьбу. Ты — замечательная. Мы рады тебе помочь».

Получается, я заслужила помощь тем, что я такая замечательная? Тем, что я в свою очередь что-то даю взамен? А если я в один прекрасный день «сломаюсь» и окажусь больше не в состоянии произносить красивые слова? Что тогда?

Эти мрачные мысли легко развивать и усугублять мучение:

Я просто жалкая. Каждому это видно. Мне помогают из сострадания. А что, если мне когда-нибудь будет ХОРОШО? Когда мои силы ко мне вернутся? Ведь и тогда я также буду не в состоянии передвигать мебель. И буду по-прежнему не уметь рубить дрова. Как долго мне будут помогать прежде, чем я начну действовать на нервы?

«Спасибо», — выговаривают мои губы раз за разом. Слишком банально. Слишком ничтожная плата. Но это все, что я могу предложить.

Мое «спасибо» адресовывалось также и Хели, моему невидимому, замечательному, любимому мужу. Я только теперь понимаю, как велика была его поддержка, которую он мне оказывал ежедневно как нечто само собой разумеющееся и без того, чтобы я его об этом просила. Мне стало очевидным, до чего же много он брал на себя.

Но теперь он больше не в силах ни разложить костер, ни расчистить для меня подъезд к гаражу. Однако я полагаюсь на его помощь. И даже в большей степени, чем прежде.