Читать книгу "Князья Русс, Чех и Лех. Славянское братство - Василий Седугин"

Она пригляделась к людям, нет, никто на нее не обращал внимания, все гуляли и веселились.

Время клонилось к вечеру. Она измучилась ожиданием, устала от хождения, ей вдруг все надоело и захотелось вернуться домой, лечь горячей щекой на мягкую подушку и заснуть спокойным сном, ни о чем не думая. А может, и правда уйти? Сразу станет спокойно на душе, не будет она терзаться неизвестностью…

И вдруг она увидела его, Русса. Он стоял недалеко и смотрел на нее. Глаза его лучились каким-то необыкновенным светом, от него будто исходило сияние. Все куда-то отдвинулось вдаль, ушли и звуки, будто растворились; перед собой она видела только его, высокого, красивого, мужественного. Она вдруг почувствовала в себе необыкновенный прилив сил и, не задумываясь, пошла к нему, все более и более убыстряя шаги, пока, наконец, не побежала. Он шагнул ей навстречу, подхватил на руки, закружил. Потом поставил на землю, спросил, не скрывая своей радости:

— Не передумала?

Она усиленно замотала головой.

— Тогда — побежали!

Они взялись за руки и кинулись в сторону леса. Когда поравнялись с хороводом, Велина не удержалась, крикнула:

— Прощайте, подруженьки!

Хоровод ахнул, некоторое время постоял в оцепенении, а потом парни и девушки кинулись вслед за ними. Так было положено: гнаться за беглецами — чтобы не догнать!

Возле кромки леса с двумя конями стоял Евона. Русс подсадил в седло Велину, сам одним махом вскочил на своего коня, крикнул Евоне:

— Спасибо, друг!

И они по тропинке помчались в лес.

Сначала скакали галопом, потом убавили бег, поехали рядом.

— Мне Евона сказал, что у тебя убежище, — сказал Русс, наклоняясь и целуя ее в щеку.

— Да, я договорилась с лесником, он подготовил для нас охотничью избушку.

— Дорогу к ней хорошо знаешь?

— А как же! Несколько раз ездила, все высмотрела.

— Ишь какая ты у меня предусмотрительная!

— Вот такая!

Они смеялись, радостные, счастливые.

Подъехали к избушке. Она была ничем не примечательна: бревенчатая, с маленьким окошечком, закрытым бычьим пузырем, с двухскатной крышей и тяжелой дубовой дверью, которую можно было накрепко закрыть от крупного зверя. Внутри небольшой столик из неотесанных досок, два чурбака, а возле стены — просторная лежанка из жердей, на которую были брошены звериные шкуры.

— А поужинать у нас что-нибудь имеется? — спросил Русс.

— О, мужикам лишь бы пожрать! — смеялась она. — Конечно, завезено. Чего тебе хочется: мяса копченого или рыбы соленой или пирогов?

— А вином запаслась?

— Какое вино? Ты забыл, что у нас с тобой первая брачная ночь? Ешь, а я, согласно обычаю, пока тебя разую. Ты мне в правый сапог какую драгоценность положил?

VI

— А, зятек, входи, входи, — весело приветствовал Русса Воимир утром следующего дня. — Ну и какое же ты мне вено приготовил — коров или овец?

— Нет, князь, я принес другой подарок.

— Теперь ты должен звать меня папой, как велят заветы предков.

— Хорошо, папа. Я дарю тебе меч работы римских мастеров.

И Русс положил к его ногам меч. Князь взял его в руки, и глаза его восхищенно заблестели. И было от чего! Это был поистине княжеский меч, с позолоченной рукояткой, инкрустированной драгоценными камнями, по лезвию его извивалась змея, из открытого рта которой к самому острию меча устремлялось ее жало.

— Угодил, угодил, зятек, — удовлетворенно говорил Воимир, не отрывая взгляда от подарка. — Эй, кто там есть? — крикнул он.

Вошел слуга, поклонился.

— Зови Велину!

Та мышкой скользнула в дверь, припала спиной к косяку, затаилась, тихая, покорная. Воимир крякнул, глянув на нее, хотел что-то сказать, но потом махнул рукой, проговорил:

— Ладно. На дворе стоит возок и рядом оседланный конь. Ты, дочь, садись в возок, а ты, зятек, на коня и — к святилищу! А потом будем играть свадьбу.

Храм Святовита стоял посредине города, на небольшом возвышении. Сложен он был из дубовых бревен, большая входная дверь и наличники были изукрашены искусной резьбой с изображением домашних животных: тучных коров, резвых коней, рогатых коз, смирненьких овечек.

По широким стертым ступеням Русс и Велина поднялись на площадку, постояли перед раскрытыми дверями, сотворив про себя молитву могучему богу.

Затем вошли в храм.

Храм внутри был высоким и просторным. Из расположенных почти под самым потолком небольших продолговатых окон лился ровный свет. На стенах видны были фигурки Даждьбога, Перуна, Стрибога, Макоши. Посредине храма стояло большое, в два человеческих роста изваяние четырехликого Святовита.

Храм был заполнен молча стоящими людьми. Русса и Велину встретил жрец, прочитал молитвы, провел вокруг изваяния бога Святовита, при этом они бросали семена и лили священную воду — сурью в небольшие костры, разложенные у основания божества. По завершении трех кругов жрец прочитал им последнюю молитву и объявил мужем и женой.

А потом играли свадьбу. На ней больше всех горячился Воимир.

— Вы посмотрите, за кого я отдаю свою дочь! — восклицал он в большом подпитии. — Не какой-нибудь там сотский, воевода или сын вождя какого-нибудь племени. Перед вами сидит сам великий князь славянских племен!

— Но ты лишил его звания, — возражал кто-то.

— Не имел права я этого делать, потому что Русса народ избрал. Только народное вече полномочно отнять у него это высокое звание!

— А почему так поступил?

— Потому что я — князь!

На третий день он приказал вывести коней, часть их запрячь в возки и катать гостей по городу, а сам со своими соратниками уселись на скакунов; они стали носиться, оглашая окрестность пьяными криками, гоготанием и посвистом. Все бы ничего, только при въезде в селение под коня князя метнулась свинья, скакун испугался, рванулся в сторону, Воимир вылетел из седла и упал на плетень. Острый кол пронзил его насквозь, и он скончался на месте.

Буйное веселье сменилось глубокой скорбью. Ко дворцу пришло много народу, чтобы отдать последнюю почесть своему правителю. Воимира любили и искренне выражали печаль. Велина была вне себя. С детства она привязалась к отцу, она обожала его больше, чем мать, и теперь потеря была такой горькой, невосполнимой.

Началась подготовка к похоронам. Воины вырыли глубокую широкую могилу, устелили ее еловыми лапами и можжевельником. Пока они этим занимались, во дворце многочисленные слуги собирали для князя вещи, которые должны были пригодиться на том свете: одежду, обувь, домашнюю утварь, оружие… По обычаю, вместе с покойным должна была отправиться жена, да князь был вдовцом, а потому решено было похоронить с ним одну из рабынь, которую выбрали по красоте и кроткому нраву; она будет услаждать его в том миру.