Читать книгу "Приключения черной таксы - Анна Никольская"

— А на журнальном столике сарделька и пара сосисок, — Чарли кротко облизнулся. — Может, схватим и убежим? Или нам влетит?

— Это же бутафория для красоты, дурачина! Пора тебе заказывать очки или новый шнобель, а лучше то и другое, — расхохоталась Юлька. — Хотя вон те вороны на подоконнике очень даже настоящие. Сейчас выясним, отличается ли вкус воронины от вкуса баранины.

У Лады ёкнуло сердце: снова та парочка с зелёными языками! Каждый раз, когда они появляются, непременно случается что-то…

Вошёл Роджер с огромным подносом всякой вкуснятины.

Собаки так проголодались, что совсем скоро трапеза была окончена. Чарли дочиста вылизал поднос, и тот заблестел не хуже зеркала.

— А теперь спа-атеньки, — улыбнулся слуга. — И ты оставайся, места всем хватит, — он погладил Чарлика по голове. — Намаялись бедолаги, — Роджер вышел, выключив за собой свет.

Окна были наглухо зашторены, комната погрузилась в полумрак.

— Лада, — тихонько позвал Чарли. — Это ничего, если я спрошу?

— Что именно?

— Личное. Щекотливое.

— Спрашивай.

— Как ты думаешь, у нас с Откой, вернее с Юлькой, если бы она была настоящей… ну что-нибудь получилось?

Ответ как-то сам сорвался с языка:

— Думаю — да. Ты ей очень нравишься.

Леврет помолчал:

— Спокойной ночи!

— Сладких снов, Чарли, — такса вытянула лапы, чувствуя в теле приятную истому. Внутри разливалось тепло от сытного завтрака. Она сложилась в полукалачик и вывернула длинный нос в сторону. Старые настенные часы звучали в унисон с ударами её сердца, тихонько поскуливая, бежала куда-то во сне Собакевич.

Сон № 6 пришёл быстро. Как водится, он только и ждал того, когда Лада уляжется. Она погрузилась в тяжёлую дремоту…

Через приоткрытую форточку ветер нёс старую популярную мелодию:

Here's a little song I wrote

You might want to sing it note for note

Don't worry, be happy[7].

Из часов вылезла кукушка. Три раза прокуковав обычным криком, она вдруг захрипела, заторопилась и испуганно полезла обратно.

Лада открыла глаза. Прозрачные лучи струились сквозь портьеры, рассеивая полумрак комнаты.

Посреди спальни в розовом спортивном костюме стояла мадам Кортни.

Вытянув хвост в струну, она делала гимнастику: вертела каким-то особенным образом над головою лапами, выделывала замысловатые фигуры. В каждом движении, отточенном до совершенства, присутствовал и стиль, и экспромт.

Такса обомлела.

— Проснулась? — не прерывая упражнений, осведомилась мадам Кортни.

Дико уставившись на собачку, Лада пробурчала в ответ что-то невразумительное.

— Ты не умеешь разговаривать? — удивилась Кортни, вращая вокруг талии хулахуп.

— Здравствуйте, мадам Кортни, — язык шевелился с трудом. — А что вы…

— Что я здесь делаю? Извини, но такова странность моего организма — по утрам мне просто необходимы гимнастические упражнения.

Окончив занятия, собачка стала прохаживаться по комнате.

— Юля, Чарли, сколько же можно спать, лежебоки? — мадам Кортни осталась положительно недовольна оказанным ей приёмом.

— А? Что? — левретки разом вскочили и уставились на непрошеную гостью.

— Не смотрите на меня, как бараны на воду, — потребовала Кортни. — У нас мало времени.

— Извините, всё это так неожиданно… — растерянно пролепетала Чернышёва.

— Неужели? А я наивно думала, что это вам необходима аудиенция со мной, а не наоборот!

— Неужели это вы?! — вдруг завопила Юлька, и, прежде чем мадам Кортни успела опомниться, с радостным визгом облизала ей щёки, глаза, рот и нос.

— Ну хватит, — снисходительно замахала хвостом собачка. — Перейдём к делу. У меня на всё про всё полчаса.

— Мадам Кортни, простите, но у нас действительно была серьёзная причина, из-за которой мы опоздали… — начала Лада.

— Интересно было бы узнать какая?

Вздрагивая от волнения, такса пересказала события минувшей ночи.

— Так-так, — покачала головой мадам Кортни. — Значит, всё верно, и ваша информация совпадает с той, что у меня.

— Так вы уже всё знаете? — упавшим голосом спросила Юлька.

— Иначе я бы сюда не приехала. Думаете, мне больше заняться нечем? Ладно, давайте начинать заседание. Господин Франт, внесите дело.

Из-за портьеры выглянул Франт. С серьёзной мордой он подошёл к мадам Кортни и вручил ей толстую папку. Пёс не обращал на подруг ни малейшего внимания.

— Франечка! — Лада бросилась на шею любимцу. Будучи псом деликатным, он тотчас сконфузился.

— Расслабься, Франт. Проклятие больше не действует. Можете обниматься сколько душе угодно, — смилостивилась Кортни.

Каждая Ладина косточка ныла от восторга и радости встречи. Маленькая гладкошёрстая такса и большой лохматый колли обнялись.

— Прошу занять свои места, — почмокав губами, объявила мадам Кортни из-за возникшей из воздуха кафедры. — Наше заседание носит закрытый характер. В зале присутствуют: Лондонский городской суд в составе председательствующего судьи, то есть меня, секретаря, свидетеля и подсудимых. Слушается дело № 1234 по обвинению гражданок Чернышёвой и Собакевич в несанкционированном вторжении на территорию проведения Тринадцатого Всемирного Собачьего Собора и его срыве. Итак, подсудимыми были нарушены нормы собачьего кодекса чести. Дело ясное: две с половиной тысячи свидетелей, да и обвиняемые не отпираются. Поэтому суд постановляет признать подсудимых виновными и подвергнуть их административному аресту с заключением в шкуры таксы и левретки сроком на один год.

— Что такое?! — взревела Юлька.

— Попрошу порядка в зале! — стукнула молоточком по кафедре Кортни. — Суд внимательно изучил досье, — собака водрузила на нос пенсне. — За три месяца отбывания срока на вашем счету добрых поступков — четыре: вызволение девятерых собак различных пород из плена Н. П. Пынтикова; спасение малолетних котят от неминуемой гибели в реке Тёпле; очищение души фрекен Карлсен и, наконец, предотвращение попытки убийства несовершеннолетнего Кристофера Стивенсона. Сделаю нотабене, — воздела лапу к потолку Кортни, — последний хороший поступок приравнивается к двум. Плохих поступков зарегистрировано… хм-хм… не было. Похвально. Прошу приобщить досье к материалам дела, — Кортни передала папку Франту. — Скоренько подытожим: в связи с раскаянием… Подсудимые, вы, надеюсь, раскаиваетесь? — Кортни строго глянула из-под пенсне.