Читать книгу "Оранжевый треугольник - Александр Крафт"

Кот сделал еще шаг — голубь утолял голод, по-птичьи отдавая дань чревоугодию. Еще шаг… Сытый голубь рассматривал травинку перед собой, то ли собираясь ее склевать, то ли просто любуясь красой природы…

Барбара сидела на ручке кресла и гладила Сима по волосам, а он зачарованно смотрел в ее большие глаза. Ему было хорошо…

Отточенным многими поколениями предков движением Кот прыгнул, впиваясь в беззащитное тельце птицы, и она то ли закричала, то ли мучительно запела…

Зов Ночного Города проник в сознание Сима. Острым ножом кастрации отделил от него частичку человечности, превратив его в "недосущество" или "суперсущество". И, хотя изменения произошли на инстинктивном уровне, сознание быстро наверстывало разницу, выметая все ненужное, устаревшее, отмершее…

Руки Барбары сами собой упали, а тело отшатнулось.

— Сим, уже? — со страхом спросила она.

— Да. Город зовет. Обними меня напоследок, — попросил он, но когда девушка попыталась это сделать, Сим дернулся в сторону, насколько позволяли наручники. Это существо имело над ним некоторую власть. Это было неприятно. Раздражало, злило. Он каждой клеточкой тела жаждал СВОБОДЫ!

А девушка печально посмотрела на дергающегося в кресле мужчину с дикими глазами и достала скотч.

Кошмар следующих пяти часов для Барбары слился в туманное воспоминание о попытках успокоить рвавшееся из оков, стонущее и мычащее существо, которое совсем недавно было Симом. Постепенно рывки стали вялыми, а мычание затихло. Мужчина обмяк и, видимо, потерял сознание.

Девушка подошла ближе и со страхом принялась рассматривать Сима. Вдруг она заметила, что перетянутые наручниками кисти рук отекли и неестественно посинели.

"Без притока крови в распухших руках начнется гангрена. Надо немного ослабить зажимы. Совсем чуть-чуть, чтобы кровь смогла вернуть жизнь в эти синие бесформенные конечности, — подумала Барбара. — Это не опасно, он без сознания, и потом, даже с одной свободной рукой он не сможет никуда уйти".

Но она не собиралась освобождать даже руку — только немного ослабить наручники… Всего лишь долю секунды, необходимую, чтобы трещотка передвинулась на предыдущий зубец, наручник будет открыт.

Взяв из ящика стола ключ, девушка подошла к неподвижному телу. Тихонько щелкнул замок. И в тот же миг рука мощным рывком вырвалась из оков и молниеносно ударила ее в солнечное сплетение. Барбара, задыхаясь от боли, отлетела к стене и могла только наблюдать, как эта рука извлекла оставшиеся в наручниках ключи и открыла еще три замка. В какой-то момент руки стали нормальными. Причем произошло это быстро — как смена кадров. Рис встал и, не глядя, молча прошел мимо Барбары. Хлопнула дверь. Все. Теперь оставался только "последний шанс".

"Только бы сработало…" — взмолилась она и, вытирая слезы, набрала номер подруги. Ей казалось, что еще не все потеряно, что должен быть выход из этого ужаса, что она еще увидит Сима такого как всегда. Но в глубине души она знала, что сейчас решается уже только ее судьба…

Десять заповедей

Вначале было ощущение того, что он существует. Бесполый, бестелесный. Его "я" болталось где-то в галактике между звезд, хотя галактики и звезд тоже не было. Было только это "я", в котором и состоял весь мир. Мысли были странными. О чем можно думать, если ничего не существует? Но он думал, осознавал свое "я", и постепенно оно переросло в "Я" осознанное.

Потом к нему пришло знание. Он вспомнил — кто он и что с ним происходит. Смущало это полное отсутствие плоти. Как во сне, когда паришь над морем, и во всем теле чувствуется невыразимая легкость. Ты летишь, как частичка этого сказочного эфира, подвластная только ветру, не имеющая ни веса, ни объема. У Риса по-прежнему не было глаз, чтобы видеть, и ушей, чтобы слышать, но он уже мог ощущать пространство.

Рис понимал, что вот сейчас и произойдет его последний урок перед мутацией. Он больше никогда не будет обычным человеком, а станет машиной смерти. Случится то, чего всего неделю назад он так хотел. Бог ждал, пока он придет к нему. Потом Бог терпеливо учил его пользоваться новыми возможностями, которые откроет для него тело. Бог выполнил его желание и ждал плату. Рис в душе улыбнулся. Безмозглый кусок оранжевого света не знал, что теперь он убьет себя и не причинит вреда ни Кристине, ни мужчине, имя которого он узнал совсем недавно. При слове "Кристина" на окраине сознания стал быстро разворачиваться ураган ненависти, затопляя все мысли. "Ого, подумал Рис, — методика обучения весьма совершенна". Он уже люто ненавидел Кристину и жаждал мести. Он любил ее и не хотел причинить ей вреда.

Две стихии сошлись. Настал момент, к которому он долго готовился. "Ненавижу", — кричало подсознание. "Люблю", — возражало сознание. Все его естество превратилось в поле боя между этими двумя порывами. Не осталось больше ничего, только два атланта, сошедшихся в поединке за право командовать мыслями. Каждое чувство отделялось, разрастаясь вширь, создавая свой мир, наполненный всем разнообразием жизни, как бы подтверждая, что любая мелочь имеет право на полноценное существование. Что она важна, полнокровна — жива. А уже через секунду этот мир исчезал, сметенный или захваченный альтернативным чувством, которое тоже жаждало жить! Выпущенные на волю силы уничтожали и создавали вселенные. Два гигантских движущих начала — созидания и разрушения — бились на бескрайних просторах сознания. Сплетались удары и контрудары. Как нож в рану, входили проникновения и мгновенно разрастались, пуская метастазы. Локализовались, отсекались и уничтожались пораженные участки, и снова соединялись с целым, уже здоровые и полные новой силы. "Ненавижу" зацепилось за инстинкт самосохранения и грозило уничтожением в случае своей гибели. "Люблю" набирало сил от инстинкта размножения и готовилось воссоздать все уничтоженное. Но это был только авангард армий. Настало время, и грянула СЕЧА! В борьбу вступили оба глубинных инстинкта ЖИЗНИ и СМЕРТИ. Все сущее пересоздавалось, уничтожаясь с одной стороны и возрождаясь с другой. Силы были абсолютно равны, и поединок мог закончиться только ничьей. И вот только тогда, в этот критический момент, Рис бросил микроскопическую капельку своей воли на весы. "А я ведь тоже ЛЮБЛЮ!!!" Перевес был ничтожно малым, но он был. Как маленький камешек, брошенный с горы, с каждой секундой превращается в грозную лавину, так и Любовь обретала колоссальную мощь, сметая все на своем пути. Постепенно ненависть стала задыхаться и биться в агонии. Еще немного, и все было кончено. Любовь разлилась по всему сознанию, весь мир снова пришел в равновесие и стал осязаемым.

Рис победил своего Бога и теперь спокойно ждал его появления. На самый крайний случай у него была в запасе одна хитрость, его "последний шанс", но его он мог применить только в самый последний момент. Хорошо, что все закончилось победой. Теперь оставалось пройти последний урок (Чему еще предстояло научиться напоследок?), и после этого начнется мутация. Теперь он уже не боялся. Что бы с ним ни произошло, он все равно останется собой и не потеряет с таким трудом завоеванную свободу.

"Ну, где же ты, Бог?" — позвал Рис.