Читать книгу "Мальтийский пациент - Ирина Градова"

– При довольно странных, – ответил тот. – Я тогда был ординатором. Опыта маловато, но и мне стало понятно, что болезнь отца – неестественного происхождения. К сожалению, я не имел возможности видеть, как она развивалась. Родители жили в Эдинбурге, а я работал в центральной городской больнице в Лидсе. Мать сообщила мне об очень плохом состоянии отца, когда было уже слишком поздно. На протяжении всей болезни отцу ставили различные диагнозы. Считалось, что у него проблемы с сердцем, но это полная чушь: папа отличался бычьим здоровьем и на сердце никогда не жаловался, а потом вдруг очень быстро сдал. Наблюдавшие его врачи ничего определенного сказать не могли. Я, конечно, не кардиолог, но понимаю, что для любого диагноза должны быть основания. Выписки из истории болезни, попавшие ко мне в руки, не выдерживали критики. Вскрытие ничего особенного не показало, кроме того, что сердце отца было вполне здоровым. Тем не менее причиной смерти значился инфаркт! Несколько лет спустя я узнал о том, что соли некоторых металлов, например, таллия, при добавлении в поваренную соль вызывают подобный эффект. Они постепенно отравляют организм, а потом вымываются. При вскрытии их невозможно идентифицировать, если не знать точно, что именно ищешь. В таких случаях обычно констатируют смерть от инфаркта. Отец много ездил в последнее время, а я даже не знал, зачем. Только перед самой своей смертью он решил рассказать мне правду о моем деде и о его связи с Мальтийским Кругом. Рассказал он мне и о причинах того, из-за чего наша ветвь семьи де Кассар оказалась стерта из истории ордена. И тогда я решил продолжить дело отца и доказать невиновность деда.

– Да, время как раз совпадает, – кивнул Филипп. – Роберу было, наверное, лет десять, когда ряд необъяснимых смертей и исчезновений потряс наше сообщество. Но руководство Мальтийского Круга, которому поручили разобраться в ситуации, никак не могло взять в толк, откуда происходит утечка информации об агентах за границей. В результате расследования установили, что мой зять был к этому непосредственно причастен. Неудовлетворенность своим подчиненным положением в Мальтийском ордене заставила его искать другие возможности. Он не нашел ничего лучшего, кроме как связаться с одним из наших основных врагов и сливать информацию «Церкви Кровавых Святых» в обмен на материальное вознаграждение. Я понял, что он решился на это после того, как я изменил завещание. Раньше все мое состояние доставалось дочери. После моей смерти Алис могла распоряжаться им по своему усмотрению. По новому завещанию все имущество и ценные бумаги переходят в собственность Робера. Дочери я дал хорошее содержание, которое, однако, не могло удовлетворить честолюбивого и жадного до денег Джеймса. Он сообразил, что ему ничего не светит, и решил искать другие пути для удовлетворения своих амбиций. Он стал тайным агентом «Церкви», и множество людей пострадали от его предательства. Когда запахло жареным, Джеймс исчез. Я не рассказал дочери правду о муже, потому что не хотел ее огорчать.

Заочно Джеймсу вынесли смертный приговор. Исполнить его поручили одному из боевиков Мальтийского Круга.

– Эй, постойте! – прервала Филиппа Даша. – Что значит – приговор? А как же суд?

– По обычным законам Джеймса не в чем обвинить, так как невозможно доказать его причастность к гибели наших агентов. К тому же мы не могли обнародовать дела ордена и уж тем более – Мальтийского Круга, который, по официальным данным, вообще не существует! Я должен заметить, Мальтийский Круг не подчиняется ордену в том, что касается его внутренних дел, это практически самостоятельная организация. По действующим законам большинство его членов можно судить, потому что их действия часто идут вразрез с общепринятыми нормами. Не надо забывать, что Мальтийский Круг – это, можно сказать, секта, созданная как орудие защиты, а если необходимо, то и мести Мальтийского ордена.

Когда Джеймс пропал, я начал наводить о нем справки. Мне давным-давно следовало это сделать. Я выяснил, что Джеймс никогда в жизни не учился в университете. Все это время ему удавалось вводить меня, жену и Алис в заблуждение. На самом деле Джеймс происходил из простой рабочей семьи. Большую часть жизни он провел в одном из самых бедных и неблагополучных кварталов лондонского Ист-Энда. С детства он усвоил, что есть другая жизнь, в которой существуют нарядно одетые люди, не задумывающиеся о хлебе насущном. Они ходят в театры и на показы мод, устраивают вечеринки на шикарных виллах и летают на выходные в Париж послушать оперу. К такой жизни он и стремился всей душой, мечтая вырваться из нищеты. Случайно встретив Алис в уличном ресторане, где временно работал официантом, Джеймс сообразил: она – его единственный шанс осуществить честолюбивые мечты. Зная, что Алис – девушка из высшего общества, он представился студентом. Джеймс был красивым парнем, умным и изворотливым. Моей дочери и в голову не могло прийти, что кто-то может так мастерски врать, преследуя свои цели!

Итак, руководство ордена случайно узнало о грозящем Джеймсу приговоре. Один из моих хороших друзей под строгим секретом рассказал обо всем мне. Я понял, что моему зятю осталось жить недолго. Наверное, следовало отойти в сторону, но я не мог так поступить с Робером, не мог позволить, чтобы его отец погиб как предатель. Я бросился на поиски Джеймса, рассчитывая найти его раньше, чем агенты Круга. Мне повезло, и я обнаружил его в одной грязной гостинице в Венеции. Он совершенно пал духом, был до смерти напуган – в общем, совершенно не походил на щеголеватого и самоуверенного парня, которого я знал. Тогда я впервые испытал к нему нечто вроде жалости. Он умолял меня спасти его от мести Круга и клялся выполнить любые мои условия. Я согласился, взяв с него слово исчезнуть навсегда и никогда не пытаться встретиться с Алис или Робером. Для всего мира Джеймс должен был умереть.

При помощи нескольких друзей я устроил автомобильную аварию. Алис опознала сильно обгоревшее тело «Джеймса» по золотым часам с дарственной надписью. С липовыми документами и двадцатью тысячами фунтов Джеймс испарился в неизвестном направлении. До позапрошлого воскресенья я о нем не слышал.

Как раз в позапрошлое воскресенье убили Джона Риддла! В тот день я случайно подслушала обрывок беседы Филиппа с неизвестным. Скорее всего, это был Джеймс.

– Алис долго не могла забыть мужа, – продолжал между тем старший де Кассар. – Но потом встретила хорошего человека. На этот раз я за нее спокоен. Робер жил с матерью и отчимом до семнадцати лет, а потом перебрался ко мне. Он учится в Париже, но летом и во время праздников всегда здесь. Я не жалею о сделанном. Вероятно, это можно считать проявлением слабости, но я действовал в интересах внука. Пусть он лучше считал бы отца погибшим в автокатастрофе честным человеком, чем узнал о том, какой дрянью он является! Не попытайся я помочь Джеймсу избежать верной гибели, Робер рано или поздно узнал бы обо всем и просто не понял меня…

– Я бы понял, – услышали мы и одновременно повернули головы. В дверном проеме стоял Робер. Он все еще выглядел нездоровым, но на ногах держался вполне твердо. – Зря ты мне все не рассказал, дед, – продолжал молодой человек. – По крайней мере, я оказался бы готов к тому, что произошло ночью!

– С другой стороны, – вставила я, – Аркон прав в одном: Роберу повезло, что Сантини был не один, а в компании Джеймса. Этот итальянец ни за что не оставил бы Робера в живых, не сдержи его Джеймс!