Читать книгу "Убийство с отягчающими - Вячеслав Денисов"

А потому, когда следователь Генпрокуратуры внезапно спрашивает генерала милиции, который ни с того ни с сего вдруг опустился на «землю» и заработал на непривычной для него стезе, почему тот отправил подчиненного в отпуск, а через два дня застрелил, сама тема разговора начинает казаться генералу тяжелой и уже непривычной. Войной в Персидском заливе ситуацию не объяснить, а вывернуться и мастерски завести «важняка» в мир иллюзий уже невозможно.

Остается одно.

– Я не обязан отчитываться перед вами, как мальчишка. Все, что было нужно, я объяснил. Все остальное – в установленном порядке, в прокуратуре.

– Будет вам, – миролюбиво заметил советник. – Вы меня в чем-то подозреваете?

– Я вас?! – возмутился Шульгин. – Или вы меня?

Кряжин по-свойски махнул рукой, как машут люди, не желающие даже разговаривать на глупые темы.

– Лучше скажите, как Гринев здесь располагался на момент выстрела. Мне, как вы понимаете, придется сейчас писать протокол осмотра места происшествия и трупа.

Это другое дело. Шульгин всегда готов оказать помощь следствию. Вот только не нужно с ним так разговаривать…

– Он стоял левым боком к окну. – Генерал-майор подошел к столу и через него стал показывать на стену, создавая виртуального оперуполномоченного. – Правым боком ко мне. Между нами был стол. Едва он увидел меня, лицо его… как бы это сказать…

– Исказилось от ужаса, – кивнув, подсказал Кряжин.

– Да, – вспоминая, согласился с определением генерал. – Гринев побледнел, выбросил вперед руку, и я увидел маленький пистолет. Не нужно объяснять, что сразу после этого я выстрелил. Мне жаль Гринева. Я не понимаю, что с ним могло произойти. Я что-то упустил в его мотивации службы.

– Правильно ли я должен вас понять, – почесав все тем же пальцем нос, смущенно заметил Кряжин. – Вы только не сочтите опять за излишнюю пристрастность… Знаете что, давайте-ка я на место Гринева встану.

Он зашел в угол и расположился так, как минуту назад описывал мизансцену Шульгин.

– Я – Гринев. Я стою, левым боком обращен в угол помещения. Слева от меня, чуть впереди, окно. Передо мной бильярдный стол. Судя по тому, что вдоль стены лежит кий, следует предположить, что Гринев держал его в левой руке.

– Да! – воскликнул Шульгин. – Вы правы. В его левой руке был кий.

– Я его возьму, – наклонившись, Кряжин поднял игральную принадлежность. – Я правильно стою? Как Гринев?

– Отстраните кий на вытянутую руку, – руководил генерал, напрягая память. – Уберите правую руку со стола и повесьте вдоль туловища. Да, все правильно… Он стоял так, советник.

В этой позе Кряжин был похож на короля Пруссии Фридриха, величаво опирающегося на свою трость.

– Теперь ответьте мне, товарищ генерал-майор. Какого дьявола я стою здесь и катаю шары, зная, что меня разыскивают за убийство «конторского»? Вы сами пошли бы играть в бильярд на месте Гринева?

– Все вопросы в прокуратуре, – отрезал тот, поняв, что «важняк» его провел и даже не думает останавливаться его «прокачивать».

Развернувшись, он направился к двери и остановился, лишь услышав слова следователя:

– Генерал, оружие у Гринева действительно есть. Оно закреплено внутри рукава на резинке.

– Вот как? – удивился Шульгин. – Значит… – Он внимательно посмотрел под стол, где лежало тело. – Тряхнул рукой – оружие вылетело из рукава в руку. Разжал пальцы – оружие снова в рукаве. А я едва не забеспокоился. Оружие в чужой руке ранее мне никогда не чудилось.

Он вдруг посмотрел на Молибогу, старательно приканчивающего свою сигарету, и сыграл желваками.

– Вы о пистолете в рукаве знали все это время, верно? Зачем разыгрывали сценку?

– Пытаюсь кое-что для себя объяснить, – развел руками советник.

– Что ж… – равнодушно сказал Шульгин. – Теперь я могу со спокойной душой писать рапорт о применении табельного оружия. Оружие фигуранта обнаружено. Раз так, то это многое объясняет для вас, Кряжин, не так ли?

– Не так, – вдруг процедил советник. Сделав несколько последних движений челюстью, он вынул жвачку и бросил в урну. – Вы говорите, что вошли, Гринев вас заметил, и вы тут же увидели пистолет в его руке. Тогда как вы могли выстрелить первым? Вы что, вошли в бильярдную с «макаровым» навскидку и уже передернутым затвором?

– Не унимаетесь? Тогда до встречи в прокуратуре. – И генерал снова пошел к двери, благо до нее оставалось всего несколько шагов.

– Последний вопрос, Шульгин, – не меняя своего положения, тихо сказал Кряжин. – Пистолет «браунинг» в рукаве Гринева действительно присутствует. Но оперуполномоченный Гринев был, по-видимому, левшой, раз наш криминалист нашел пистолет в его левом рукаве. Еще раз посмотрите на меня и скажите, как я на месте Гринева мог целиться в вас из оружия.

Взявшись за дверную ручку стоимостью никак не менее ста долларов, Шульгин все-таки счел нужным обернуться.

– Это свидетельствует лишь о том, что я перепутал руки Гринева. Значит, кий он держал в правой руке. – Шагнув в открытую им дверь, он громко произнес: – Допросите моих людей, они вам все пояснят.

– Шульгин!

Он обернулся: советник переложил кий из левой руки в правую и выбросил руку вперед. Выше пояса у него не получилось – мешал подоконник.

Самая лучшая вещь в мире – это сам мир.

Что и доказала семья Гаенко, исчезнув из Москвы и не захватив из квартиры ни фамильного золота (нашлось при досмотре и такое), ни многочисленных мехов супруги Игоря Викторовича, ни остального, что при нормальном отъезде следовало бы забрать непременно.

Когда в присутствии понятых и начальника ЖЭКа были вскрыты обе двери, напоминающие створки банковского сейфа крупповской работы, и Кряжин с оперативниками вошли внутрь, взору их предстала картина, заслуживающая пристального внимания сюрреалистов, пишущих с натуры.

Три огромные комнаты квартиры четы Гаенко были заполнены лежащими в беспорядке вещами, бумагами и прочим, чему не место на полу. Шубы и куртки, статуэтки и акции «Газпрома» и «Норильского никеля», семейные фото и книги – все было перемешано в кучу, словно в этой квартире искал иголку для нитки дед-склеротик.

Сначала Кряжин подумал, что его опять опередили. К сожалению, примеры тому уже были. Когда дело дошло до шкатулок с золотыми изделиями, а их было три, он передумал. Если квартиру осматривали криминально настроенные типы, они скорее удавились бы в шестиметровой уборной Гаенко, нежели оставили бы драгоценности и меха. Прихватили бы и ценные бумаги, и аппаратуру, от количества которой у бригады Кряжина зарябило в глазах сразу, едва они привыкли к беспорядку.

Когда в квартире что-то ищут, но не находят, остается перерытым все помещение. Если уже найдено главное, зачем рыть дальше? Сейчас же советник убеждался в том, что в квартире ничего не искали. Здесь недавно случилась истерика. Недавно – это чуть более двух суток назад, до того момента, когда стало известно о тройном убийстве в офисе «Эсмеральды». Именно тогда Кряжин организовал розыск места основного пребывания управляющего и его семьи. Но никто из тех, кто наговаривал Сидельникову адреса, не назвал этот.