Читать книгу "Хватайся за соломинку. Жар бабьего лета - Марина Серова"

Я заняла позицию в кустах неподалеку от крыльца и стала терпеливо дожидаться, когда на нем появится незнакомец. Прошло двенадцать минут. Наконец дверь открылась, и он крадучись вышел на крыльцо. Я напрягла зрение. Несмотря на темень, мне удалось узнать его. Это был Антон Балашихин собственной персоной. Значит, вот кому понадобилось среди ночи проникнуть в свой собственный офис…

Все поведение директора «Лотоса» выдавало жалкого дилетанта: приехал на своей машине, поставил ее чуть ли не у входа. Когда он орудовал в офисе, в темных окнах то и дело мелькали блики зажженного фонарика. Эдак тебя, голубчик, кто угодно вычислит. Страху сколько угодно, а осторожности никакой.

Из кустов я наблюдала, как он прилаживает на место многострадальную бумажную печать, причем прилеплял он ее заранее припасенным клеем и, скорее всего, уже не канцелярским. Затем он запер дверь и почти бегом направился к машине. Весь его облик: втянутая в плечи голова, сгорбленная спина, локти, прижатые к бокам, выдавали жуткую боязливость. Видно, попал он в серьезную переделку, однако сочувствия во мне почему-то не вызывал.

Когда машина Антона Балашихина скрылась из виду, я подошла к двери и осветила печать: теперь она была приклеена на совесть. Я не стала трогать и без того замученную бумажку: после тайного визита в «Лотос» одного из ее директоров вряд ли я обнаружу там что-то стоящее. Но мое ночное предприятие не было безрезультатным: теперь я знала, что у Антона совесть нечиста и он здорово трусит. Часы показывали без четверти одиннадцать, значит, я проболталась здесь почти час. Все мое тело, ноющее после альпинистских трюков, взывало к отдыху. Сочтя, что вполне его заслужила, я отправилась домой.

* * *

На следующее утро я поехала к Селиванову. Он жил в отдаленном спальном районе на улице под названием Электронная. Из-за утренних пробок лишь к десяти часам я пробилась к его дому и пешком поднялась к квартире, расположенной на последнем этаже хрущевки.

Я нажала на кнопку звонка и через короткое время услышала за дверью тихие шаги. Видно, меня подвергли изучению через глазок, после чего женский голос негромко и настороженно произнес:

– Кто там?

– Здравствуйте, – приветливо заговорила я, – я из фирмы «Лотос». Здесь проживает Владимир Селиванов?

Дверь приоткрылась на длину цепочки, и в проеме показалось лицо пожилой женщины.

– Из фирмы? А Володи нет дома.

– А вы не подскажете, когда он будет или где его можно найти?

– Я не знаю, когда он придет, – женщина выглядела очень встревоженной и даже напуганной.

Я ухватилась за дверную ручку, всем своим видом давая понять, что так просто не отстану.

– Мне необходимо поговорить с вами. Вы не впустите меня? А то как-то неудобно на площадке.

После некоторых колебаний женщина все же пригласила меня войти.

– Девушка, я, к сожалению, ничем не могу вам помочь. Володе пришлось уехать из города… по семейным обстоятельствам.

Несмотря на полумрак маленькой прихожей, было видно, как дрожат губы женщины. А я слишком хорошо знаю людей, чтобы суметь распознать ложь, и на сей раз это не составило никакого труда. Женщина явно лгала, причем неумело, жутко нервничая.

– Вы – Володина мать?

– Да.

– Простите, а как вас зовут?

– Анна Петровна.

– Очень приятно, Анна Петровна. А меня зовут Таня Иванова. Мне надо кое о чем с вами поговорить.

– Ну хорошо. Пройдемте в комнату.

Из прихожей мы вошли в небольшую, скромно обставленную гостиную, где на стенах, по старинке, висело множество фотографий.

Я села в кресло. Мать Селиванова встала напротив меня, оперевшись о столешницу.

– Так о чем вы хотите поговорить, Таня?

– Я провожу расследование убийства соучредителя фирмы Сергея Колесникова, погибшего от взрыва. Я знаю, что ваш сын имеет отношение к событиям, предшествовавшим взрыву. Вот поэтому я его и разыскиваю.

– Ничего не понимаю. Какое отношение Володя имеет к этому взрыву?!

Голос ее дрожал, и она нервически захрустела суставами пальцев.

– Успокойтесь, Анна Петровна, я ни в чем не собираюсь обвинять вашего сына. Он мне нужен в качестве свидетеля, для того чтобы внести ясность в некоторые моменты. Мне доподлинно известно, что Володя провел с Колесниковым последние несколько часов перед взрывом. Я очень вас прошу, помогите мне. Этим вы поможете и сыну. Я опасаюсь, что у него могут быть серьезные проблемы. Если он в беде, я постараюсь по мере моих сил его выручить. Прошу вас, дайте мне возможность встретиться с Володей. Это очень, очень важно.

Мое красноречие даром не пропало. Женщина судорожно всхлипнула и посмотрела на меня полными слез, испуганными глазами.

– Я не знаю, где он. Я уже сама вся извелась в ожидании от него весточки. Вот уже пять дней, как от него ни слуху ни духу.

Я встала, подошла к ней и заговорила со всей убедительностью, на какую только способна:

– Анна Петровна, вы должны рассказать мне все, что вам известно. Это нужно вашему сыну, уверяю вас.

– Хорошо, я расскажу, что знаю. Я почему-то верю вам. Вы не со злом пришли ко мне в дом. Я чувствую это.

– Пожалуйста, подробно расскажите о том, что произошло в ночь с прошлой пятницы на субботу.

Испуганная женщина немного успокоилась и наконец заговорила.

– Володя вернулся с работы в начале восьмого. Мы в тот вечер отмечали день моего рождения. Я весь день суетилась – стол накрывала. Володя пришел, принес еще всякой снеди. К восьми начали гости подтягиваться. Просидели до двенадцати, потом гости разошлись. Мы с Володей прибрались и легли спать. Среди ночи меня разбудил звонок. Я халат накинула, подошла к двери, спросила: «Кто это?» Мужчина за дверью ответил, что ему нужен Володя и что он его начальник. Я побоялась открывать, побежала сына будить. Он впустил того мужчину, они прошли на кухню и дверь прикрыли. Поговорили всего несколько минут. Я не знаю, о чем, они очень тихо разговаривали. Потом Володя выскочил, испуганный, начал одеваться. Я, конечно, спросила, в чем дело. Сын ответил, что у них какие-то неприятности в агентстве и он должен туда поехать. Обещал, что скоро вернется. Больше я ничего не смогла от него добиться. Они вдвоем ушли, и после этого я больше его не видела.

Слезы снова потекли из ее глаз. Женщина смахнула их платком, высморкалась и продолжала:

– Спать я в ту ночь больше не ложилась – Володю дожидалась. То порывалась бежать к нему на работу, то звонить собиралась, но так ни на что и не решилась… Около полудня пришла соседка, позвала к телефону, сказала, что Володя звонит. Я прибежала, трубку схватила, а у самой ноги подкашиваются, голоса нет – задыхаюсь. Володя спросил: «Это ты, мам?» Я ответила, и тогда он сказал, что у них какие-то проблемы, поэтому он должен срочно выехать в командировку и что-то там утрясти. Еще он сказал, что звонит с вокзала, поезд вот-вот отходит и у него нет времени зайти домой. Просил, чтобы я не беспокоилась, чтобы, самое главное, не пыталась его разыскивать и никому не сообщала о его отъезде. Сказал, что, когда вернется, все мне расскажет. А я так оторопела, что и слова не могла вымолвить. Напоследок Володя попросил, чтобы я не волновалась и не переживала. «Все, – сказал, – хорошо будет», – с рыданиями закончила женщина.