Читать книгу "Чужая птица - Анна Янсон"

Мария, поначалу растерявшаяся оттого, что вакцинацию организовали столь быстро, успела прийти в себя. Вопросы у нее, конечно, имелись.

— В газетах пишут, что и тамивир окажется неэффективным против штамма птичьего гриппа, если его будут выписывать направо и налево. Это так?

— Вирус, находящийся в крови конкретного человека, может выработать устойчивость к лекарству, если пациент будет принимать его необоснованно долго. Но сам человек не может стать невосприимчивым к препарату, как написано в газете. Этим репортерам лишь бы тиснуть статейку побыстрей, а специалиста они толком выслушать не могут.

— И все-таки, какова вероятность, что вирус разовьет устойчивость к лекарству? — упорствовала Мария.

Вопрос явно застиг медсестру врасплох. Милая улыбка сошла с ее лица. Девушка то и дело посматривала на часы. Наверняка ей наказали успеть сделать определенное количество прививок до обеда. Медсестра покосилась на дверь, где ожидал очереди Хартман, уже засучив рукав, и произнесла:

— Будет лучше, если вы обсудите это с доктором Эриксоном. Можете позвонить ему по номеру…

— Да, я знаю номер, спасибо. — Марии стало неловко, что она отнимает время у медсестры и заставляет коллег ждать. — Хартман, твоя очередь.

— Поздно вечером четвертого июля кто-то вломился на территорию медицинского центра «Вигорис», однако руководство в полицию не заявило, — рассказал Хартман, когда они с Марией вместе шли по коридору после прививки. — Похоже, у них ничего не украли, вот они и решили шума не поднимать. Я узнал об этом только что, когда решил прояснить пару деталей у Ленни Хельстрёма. Он дежурил той ночью, и в клинике сработала сигнализация. Совершая обход, Ленни заметил разбитое окно. Вместо того чтобы доложить, как полагается, начальнику охраны — у него с ним нелады, — он сразу позвонил Виктории Хаммар.

— И это ведь не первый случай: еще пару поликлиник пытались ограбить до того, как мы поставили все медицинские центры под наблюдение. Народ в отчаянии, — ответила Мария, про себя подумав: «Неудивительно. В газетах то и дело пишут о смертельной опасности гриппа, а до счастливого известия о приходе партии лекарства помощи вообще было ждать неоткуда. Каждый рассчитывал на себя и на собственные возможности. Странно еще, что народ не устроил настоящие беспорядки, не начал нападать на врачей, требуя выписать рецепт или полагая, что те спрятались по домам и в одиночку пожирают спасительные таблетки».

Чуть раньше на той же неделе к Марии поступило заявление от районного врача, которого избил отчаявшийся сосед прямо у него дома. У жены соседа поднялась температура, но вызвать врача на дом он не смог — телефонная линия была заблокирована. Сосед ворвался в дом к заявителю после того, как тот вернулся со смены, и попытался заставить его осмотреть больную жену.

— Когда откроют сообщение между островом и материком?

— В последнем выпуске новостей сказали, что через пять дней. Чтобы уехать, нужно будет предоставить справку о проведенном лечении или вакцинации. Когда запрет на выезд с острова отменят, наверняка начнется массовое бегство с Готланда.

— Да конечно, — согласилась Мария, подумав первым делом о Кристере — ему скоро снова на работу. И его ситуация не уникальна: большинство приехало на остров провести отпуск. — А вот члены правительства улетели домой, несмотря ни на какие запреты.

— В утренних новостях сказали, что специалисты проследили, с кем успел пообщаться каждый из политиков за время пребывания на острове, и убедились: подвергнуться риску заражения никто из них не мог. Нам, простым смертным, на такое рассчитывать не приходится — слишком дорого.

Хартман с Марией зашли в кабинет к криминалистам узнать, что удалось обнаружить Мортенсону. Коллега поднял голову, зевнул, а потом изо всех сил потянулся. Затекшие суставы захрустели — несколько часов подряд он сидел, согнувшись над столом и изучая частички материи и кожи с места преступления в квартире Сандры Хэгг.

— Мы обнаружили кое-что интересное в мусорном ведре на кухне у жертвы — сим-карту от мобильного телефона. Мы связались с оператором сотовой связи и получили список последних вызовов. За эту неделю все разговоры, как входящие, так и исходящие, велись с одним абонентом — Ирсой Вестберг.

Хартман нетерпеливо покачивался на стуле, слушая доклад коллеги, будто этим движением мог ускорить поток информации.

— Было бы логично заключить, что сим-карта принадлежит Тобиасу Вестбергу, — продолжал между тем Мортенсон. — В списке звонивших зафиксирован номер его бывшего работодателя из одной местной газеты, номер редакции одного медицинского журнала и номер мобильного оператора — как мы выяснили, он звонил, чтобы переговорить с главным IT-специалистом предприятия. Очевидно, это сам Тобиас и есть, ведь он фрилансер и подчиненных у него нет.

— Последние звонки от Ирсы? — лихорадочно соображала Мария. — А карточку нашли у Сандры. Причем самого мобильника нет. Возможно, Тобиас провел в квартире Сандры всю неделю и оттуда слал смс-сообщения жене, будто бы он дома. Или он был где-то в другом месте, а Сандру попросил держать связь с Ирсой. Но где же он сам? Паспорта и ноутбука дома нет, даже стационарный компьютер пропал.

— Я созванивался с Ирсой Вестберг, — сообщил Хартман. — Она описала, во что ее муж был предположительно одет: джинсы, черная футболка, коричневый кожаный пиджак и кроссовки. Наверное, мы успеем дать ориентировку в следующем выпуске новостей. Ирса более тщательно осмотрела дом на предмет других пропаж и говорит, что фотоаппарата нет на месте. Тобиас обычно сам делал снимки для своих репортажей. Либо он взял оборудование с собой, либо его украли. Ирса в отчаянии. Она пока поживет у сестры мужа — Эббы Вестберг. Я записал адрес на случай, если нам понадобится связаться с ней. Ясное дело, страшно оставаться дома, в который недавно кто-то вломился. Мы ведь все пребываем в иллюзии, что наше жилище — неприступная крепость, а тут бац, и иллюзия лопается, будто воздушный шарик.

— Вы уже ознакомились с окончательным протоколом вскрытия Сандры Хэгг? Утром прислали копию, — сказал Мортенсон, потянувшись за папкой к полке перед ним.

— Нет, еще не успел дойти до кабинета, — покачал головой Хартман. — Только что прислали, верно? — Инспектор взял бумаги и пролистал их, после чего передал Марии. — Наши подозрения подтвердились: сначала жертву ударили по затылку тупым предметом, а потом задушили. Но мотив так и остается неясным. Это и не кража, и не изнасилование. С чем же мы имеем дело? А как там звали ее начальника, я имею в виду мужчину? — Хартман копался в памяти, но имя напрочь вылетело из головы. Вот так всегда: стоит не выспаться, и начинаешь забывать имена и названия мест. Всю ночь Томас проворочался, думая о сыне Марии и других детях, заболевших гриппом. Как лег в два часа ночи, так до утра глаз и не сомкнул.

— Рейне Хаммар. Подруга жертвы намекнула, что он проявлял к Сандре особый интерес и как-то оказался у нее дома, как раз когда эта подруга позвонила. А почему ты вдруг спросил о нем?

— Нужно вызвать его на допрос, как только он выйдет из карантина, если он уже не вышел.