Читать книгу "Царь! Просто Царь! - Михаил Егорович Алексеев"

там вовсю кипела стройка – из бревен сооружались стоящие углами в сторону позиции противника, как волноломы, стены с бойницами для косоприцельного огня. В укреплениях должны были разместиться лучники и прикрывающая их легкая пехота. Между укреплениями должны были встать латники. Варяги оставались в тылу как резерв. Выслушав доклад подчиненных и оценив сделанное, Черных задумался, где находиться ему? Поразмыслив, обернулся и оглядел оставшиеся деревья. Выбрав подходящее, отдал распоряжение наверху оборудовать площадку. После чего пошел в свою палатку, решив отдохнуть после двухдневного марша. Перед сном достал из специально сшитого из кожи чехла СВД и, любовно протерев ее, положил рядом со спальником. Давно он ею не пользовался. Спрятав в подсумок старую, оставшуюся еще из той жизни фланель, он огладил ладонью винтовку – от среза пламегасителя до затыльника приклада. Тактильные ощущения шероховатости ствола и гладкости приклада вызвали у него теплые чувства. Как будто после долгой разлуки встретил хорошего друга. Не хватало еще одной важной детали – запаха сгоревшего пороха. Через несколько дней он ощутит и его. Давно знакомое оружие принесло ему успокоение и, положив винтовку рядом с собой, он заснул.

Мазовшане появились через седмицу. Черных и командиры подразделений даже отправляли разведку уточнить, не отказались ли они от задуманного? Не поменял ли противник маршрут? Но в таком случае прибыл бы гонец от литвинов, а его не было. Разведчики успокоили – все пока идет по плану. Просто каждый волок, да что там волок! Просто движение по местным мелким речушкам, когда из-за деревьев летят не только стрелы, но и сулицы, заставляющие почти половину войска идти по обоим берегам и с обеих сторон волоков, защищая гребцов и тех, кто волочил челны, фактически превратилось в бесконечное сражение. Естественно, это сказалось на скорости движения войска.

Какие мазовшане понесли потери за это время, Черных мог только предполагать. Верить докладам он не мог. Наравне с храбростью местные любили и приврать, расписывая свои подвиги, справедливо считая, что если сам себя не похвалишь, то и никто не похвалит. До рождения Александра Васильевича Суворова, будущего генералиссимуса, коему приписывают фразу «А чего их, басурман, жалеть? Пиши больше!», еще было много веков, но правило это уже жило и здравствовало. А как верить, если по их «отчетам» они каждый день убивали сотни врагов, если не тысячи. Однако взятый за день до появления противника перед позициями полочан пленник называл другие цифры. Хотя и очень бодрые для полоцкого войска. Убито, умерло от ран и неспособно было встать в строй до тысячи воинов, легкораненых насчитывалось более двух тысяч. В войске началось брожение с требованиями к вождям вернуться. Однако рядом с вождями всегда находился чужой человек в балахоне, подпоясанном веревкой, и скрывавшим свое лицо накидкой на голову, пресекавшим возможность согласия вождей с мнением воинов. Тем не менее каждый день войско недосчитывалось нескольких десятков дезертиров, бежавших обратно. Подавляющее их число было из походников, мечтавших разбогатеть.

Слова пленника получили подтверждение, когда мазовшане, появившиеся за речкой, соединявшей озера, после полудня, начали разбивать лагерь. Бодрости и боевого задора, как правило, предшествующего схватке, там не наблюдалось. Тем не менее противник готовился к завтрашнему сражению. Черных не поддержал идею не дать врагу покоя и ночью, не по причине жалости или миролюбия. Просто его лучники и легкая пехота тоже устали за эти дни, поэтому он распорядился довести до них боевой расчет, кто какое укрепление занимает, покормить до отвала и разрешить спать до завтрашнего утра. Завтра в любом случае трудный день и силы им понадобятся.

Утро следующего дня было серым, моросил мелкий теплый дождик. Как только развиднелось, Черных отпустил пленника, передав через него предложение мазовшанам уйти без сражения. Ответа он не получил. Мазовшане долго собирались, сразу попытавшись мелкими группами легкой пехоты под прикрытием лучников форсировать речушку, разделявшую оба войска. Черных знал, что она для них препятствием не будет – глубина ее достигала максимум до пояса мужчины. Однако фору давать он им не собирался – достаточно и численного преимущества. Да и не игра это – тут за все жизнями и кровью платить придется. Поэтому, закинув за спину СВД и уже уходя на свою позицию, приказал лучникам максимально противодействовать этим попыткам. Сам же решил в этом не участвовать – патроны бесценны. Он найдет цели поважнее, нежели простые воины.

Противник легкой пехотой под обстрелом полочан речку преодолеть не сумел, но глубину ее выяснил. Поэтому, когда мазовшане вышли из лагеря и все разом начали переправляться по всей ширине фронта, лучники отошли в укрепления. Дальше началось обычное действо. Войска сошлись и уперлись друг в друга. Передние ряды рубились, а задние подпирали их, не давая противнику продавить строй. И по возможности меняли убитых, раненых и уставших. По возможности! Черных сразу же понял – не будь укреплений-волноломов – количество неминуемо стало бы определяющим фактором, перебивавшим и отличную выучку вяземской латной пехоты, и преимущество их доспехов.

«Вот примерно так же было, когда татары пришли – три-четыре тумена давили хорошо оснащенные профессиональные княжеские дружины гораздо меньшей численности. Или это еще впереди?» – мелькнуло у него в голове, пока он осматривал поле боя. Его латники держались потому, что фланги их упирались в стены, через бойницы которых во фланги противника летели стрелы, а иногда били и копья. Мазовшане пытались перебраться через стены, но в укреплениях народ не зевал – «герои» тут же становились похожими на ежиков или получали удар копьем в грудь, сбрасывающий их обратно.

Оглядевшись, Черных определился с целями. Его позиция находилась метрах в двухстах за линией укреплений. До флангов, прикрытых берегами озер, было примерно четыреста-пятьсот метров. Вполне приемлемая дистанция для СВД. Тем более что противник не прячется в окопах и, более того, обозначает себя флагами. Оставалось лишь присмотреться и, выбрав воина в доспехе побогаче среди стоящих рядом, прицелиться и плавно нажать на спуск. Задачи обязательно убить он перед собой не ставил. В любом случае ранение будет серьезным. Пройдя по всем приоритетным целям слева направо, Черных с удивлением обнаружил, что это пока никак не сказалось на ходе сражения. Более того, на правом фланге латников уже начали выдавливать за укрепления, и воевода, чтобы поправить положение, собирался вводить в дело резерв из варягов. Еще раз осмотрев дело рук своих, он понял, в чем дело. Сражавшиеся мазовшане не могли видеть и знать, что их вожди ранены или убиты. Выстрелов в пылу схватки они не слышали и слышать не могли. Знамена их родов, племен и сюзеренов