Читать книгу "Социальный вид - Мэттью Либерман"

В результате инсульта у WBA частично повредилась пВЛПК, при этом остальной мозг оказался почти не затронут. Пациент проходил два варианта теста на ложные убеждения. Один оказался для него элементарным, а второй — буквально невыполнимым.

В первом варианте пациент наблюдал, как мужчина кладет мяч в один из двух одинаковых контейнеров — скажем, в левый. Он также видел, что в помещении находится женщина, которая следит за действиями мужчины. На этом этапе всем троим достоверно известно местонахождение мяча — в левом контейнере. Когда женщина выходит из комнаты, мужчина меняет контейнеры местами, и мяч теперь оказывается в правом. Женщина возвращается, и WBA спрашивают, где женщина будет искать мяч. Правильный ответ — в пустом контейнере слева, потому что там она видела его в последний раз.

Во втором варианте WBA знал, что мужчина кладет мяч в контейнер, но не мог видеть, в какой. Присутствующая женщина видела, куда помещается мяч, и пациент об этом знал. Как и в первом варианте, женщина вышла из комнаты, и пока ее не было, мужчина снова поменял контейнеры местами. На этот раз экспериментаторов интересовало, сможет ли WBA самостоятельно определить, где находится мяч.

Для упрощения задачи женщина, вернувшись, сообщила, что мяч должен быть в правом контейнере. Пациент не видел, куда изначально положили мяч, но мог заключить, что в указанном женщиной контейнере его нет, поскольку в ее отсутствие их поменяли местами. Следовательно, если она думала, что мяч в правом контейнере, WBA должен был выбрать левый.

На первый взгляд это похожие задания, однако пациент великолепно справился с одним, а другое поставило его в тупик. Угадаете, какое именно? WBA не смог найти мяч в первом опыте, хотя отлично видел, куда его положили и что происходило после. В обоих случаях пациент был в курсе, что женщину водят за нос, переставляя контейнеры, пока ее нет в помещении. Обладая лишь скудной информацией во второй версии, он без проблем использовал модель психи­ческого для понимания убеждений женщины.

А вот точное знание местонахождения мяча в первой версии перевесило логику и привело к неправильному ответу — по его мнению, женщина должна была искать мяч там, где он оказался бы без перемещения контейнеров. С поврежденной пВЛПК пациент WBA не увидел ситуацию с чужой точки зрения — он сделал вывод с эгоцентризмом двухлетнего ребенка, уверенного, что все видят и думают то же, что и он.

Недавно мы наблюдали похожий случай в моей лаборатории. Представьте, что я предлагаю вам 60 долларов за то, что вы час простоите перед рестораном с плакатом «Пообедайте у Джо». Согласитесь? А если то же самое предложить большому количеству людей, какой процент из них, по вашему мнению, пойдет на это? Психологам давно известно, что ответ на второй вопрос чаще всего коррелирует с ответом на первый. Если вы согласны поработать ходячей рекламой, то скажете, что так же поступит большинство. Если же для вас это неприемлемо — вы будете уверены, что и подавляющее число людей откажется тоже. Это называется эффектом ложного консенсуса — мы склонны считать, что наши убеждения и взгляды разделяет больше людей, чем на самом деле360.

Иначе говоря, собственную точку зрения мы принимаем за свойственную большинству. Иногда так и есть, но во многих случаях это приводит к неприятностям в общении.

Для изучения нейронной основы эффекта ложного консенсуса мы со студентом Локи Уэлборном предлагали находящимся в МРТ-сканере студентам Калифорнийского университета в Лос-Анджелесе оценить по шкале от 1 до 100 позиции своих однокашников по разным вопросам — например, «молитвы в учебном заведении» или «право на аборт». На предыдущих этапах исследования мы выяснили их собственные соображения, а также реальное среднестатистическое мнение студентов по каждой теме. Исходя из этого, мы определяли, насколько близки к истине данные участниками ответы. Как и ожидалось, проявился эффект ложного консенсуса: в целом позиции товарищей представлялись испытуемым более приближенными к своим, чем они были на самом деле.

Важно отметить: всем участникам в разной степени удавалось удержаться от 100-процентного проецирования собственного мнения на других. Каким образом? Наибольшую активность у самых успешных в объективной оценке чужой позиции проявляла только одна область мозга — пВЛПК. Именно она помогла участникам понять, что не все думают так же, как они.

В каком-то смысле оба исследования были связаны с предвзятостью подтверждения, но только в социальном контексте. Мы подсознательно принимаем определенный порядок вещей, и чтобы отойти от этого восприятия, рассмотреть альтернативный взгляд на тот же вопрос, требуется самоконтроль. В повседневной жизни этот его вид очень важен. Внешне он очень отличается от самоконтроля, необходимого для выполнения задач типа «делай — не делай», и трудно поверить, что оба обеспечивает один и тот же психический механизм.

Сохранение самообладания

Летом 1984 года компания Gillette выпустила несколько рекламных роликов к новому антиперспиранту Dry Idea. В каждом из них какая-нибудь знаменитость называла три «не», важные в ее деятельности. Наверное, самым известным был ролик с участием Дэна Ривза, тренера профессионального клуба по американскому футболу «Денвер Бронкос», выступающего в Национальной футбольной лиге. Расслабившись, Дэн перечислял свои три «не» успешного тренера: «Никогда не позволяй прессе выбирать ведущего квотербека[15]. Никогда не недооценивай команду, занявшую последнее место. И ни при каких обстоятельствах, независимо от счета, никто не должен видеть, что ты потеешь от волнения». А в конце он добавлял: «Переживают все. Но победители этого не показывают».

Ривз создал на экране классический образ самообладания в сложной ситуации. Выступая на ответственном заседании и панически боясь допустить промах, люди надевают маску абсолютной уверенности. В психологии это называется «подавление эмоций». Термин немного неточный, поскольку подавляются не собственно эмоции, а только их проявление361: выражение лица, интонации и язык тела, сообщающие о внутренних переживаниях.

Подавление эмоций — это грубая сила, а вот переоценка — скорее рассудочный подход. Великие мыслители прошлого не раз обращали внимание на способность человека изменить отношение к вещам, чтобы они выглядели менее трагичными. Римский император Марк Аврелий утверждал: «Если вас мучает нечто внешнее, то муки вызваны не самой вещью, а отношением к ней. А его можно изменить в любой момент». Мой любимый писатель Харуки Мураками вывел квинтэссенцию этой мысли: «Боль неизбежна. Страдание — личный выбор каждого»362.

По сути переоценка — это процесс примерки на себя другой точки зрения, меняющей отношение к неприятной вещи. Уместно вспомнить поговорку: «Если бог закрывает дверь, он открывает окно». Скажем, вас уволили — но эта работа вам все равно не нравилась. Теперь можно наконец воплощать свою мечту — писать джинглы для рекламы фастфуда.

Со стороны такой подход может выглядеть искусственным и надуманным, как будто бы человек внушает себе избыточно оптимистичный взгляд на реальность, которая при этом не меняется. Но с точки зрения психологии реальность — это то, в чем мы себя убедили363. И если найти истинные плюсы увольнения с работы (которые на самом деле имеются), то переоценка, несомненно, вам поможет. Но если вас уволили с работы мечты — конечно, тут уговорить себя будет трудновато.