Читать книгу "Дерево самоубийц - Влада Ольховская"

– Что с ней случилось? – уточнила Александра. – С Инной, я имею в виду, не с матерью.

– Говорят, что сердечный приступ, большего я пока не знаю. Но, понимаешь ли, этот сердечный приступ случился у нее буквально сразу после того, как я рассказал ей про Ивана Гареева.

– И поэтому ты считаешь себя виноватым в ее смерти? Перестань! Даже если ты прав и Гареев причастен к этому, твоей вины тут нет!

Александра не пыталась просто поддержать брата, она действительно верила в это. Он передал информацию не девочке с бантиками, которая не знает, что в мире есть злые дяди. Он рассказал все следовательнице, занимающейся делом об убийстве! Инна должна была соблюдать осторожность. Если она не сумела этого сделать – при чем тут Ян? Каждый полицейский, выбирая эту профессию, принимает неизбежный риск и справляется с ним по-своему… Или не справляется.

Когда близнецы добрались до квартиры погибшей, на этаже уже было шумно: работали эксперты, обсуждали что-то между собой следователь и участковый, возмущались соседи. Ирония заключалась в том, что если бы на это дело приехала Инна, она бы запретила Яну и Александре проходить дальше лифта. Но следователь, явившийся в ее дом, отличался поразительным равнодушием, он даже толком не изучил их документы и не задал дежурный вопрос «При чем тут федеральная полиция Австралии?». Этот тип наверняка примет версию с сердечным приступом, так что полагаться на него нельзя.

Квартира Инны показалась Александре типичной квартирой старой девы. Девичья по оформлению интерьера, с белой мебелью и рюшами на покрывале, но потяжелевшая от обилия ненужных мелочей и сувениров, от вещей, которые следовало бы вынести на помойку, да жалко. Фотографии на стенах – только с родителями и подругами, одежда и обувь указывали, что никто другой тут постоянно не жил. Правда, кошки нет, хотя Александра взглядом искала кошку. Но это можно объяснить занятостью Инны. Если бы не договоренность с матерью, ее труп нашли бы еще не скоро.

Обнаружить погибшую оказалось несложно. Она лежала на полу в кухне, сжавшаяся в комок, какая-то непривычно хрупкая и беззащитная в розовом плюшевом костюме. Домашняя. Совсем не похожая на ту стервозу, с которой общались близнецы! Александра не отказалась бы перевернуть ее и хорошенько рассмотреть, но пока было нельзя, фотограф еще не закончил работу. Поэтому Александра просто прохаживалась по кухне, отсюда она прекрасно слышала, как Ян беседовал со следователем.

– Что там с версиями? – поинтересовался брат.

– Похоже, действительно сердечный приступ, никакого криминала. Да и мне сообщили, что она не вела дел, по которым возможно покушение на полицейского!

Ага, конечно, не вела она. Хотя в чем-то он прав: убийство следовательницы – это очень опасный шаг, на который просто так не решаются. Получается, Инна, получив наводку, подобралась близко к разгадке! Но если она поняла, насколько все серьезно, почему не защитила себя?

– Следов борьбы нет, – продолжал перечислять собеседник Яна. – Замок не был вскрыт, она была одна. Правда, соседи утверждают, что поздно вечером к ней кто-то приходил. Но еще они слышали голос Инны, провожавшей его, когда он уходил, она была жива.

Это понятно, она бы не впустила в свой дом кого-то подозрительного. Но кого-то же впустила! Вот только кого? Ян рассказывал, что у Инны было строгое правило: все разговоры, связанные с работой, она вела в своем кабинете. Кого она могла позвать на допрос в собственную квартиру? Время визита намекало, что это могло быть свидание, вот только почему тогда этот человек ушел, не оставшись на ночь?

– А что ее мать говорит? – уточнил Ян.

– По поводу?

– По поводу болезней сердца.

– Кричала, что не было… Но там мать была в неадекватном состоянии, ее на скорой увезли. Она могла и не знать про болезни дочери, взрослая тетка же, сама по врачам ходила! Эксперты будут разбираться, не я.

Завершив разговор со следователем, Ян подошел к сестре.

– Что думаешь? – поинтересовался он. – Действительно несчастный случай?

Вес улик в этом деле и правда оказался существенным. Все указывало на то, что никто на Инну не нападал, все решила слепая судьба! Вот только. Это была почти такая же постановка, как с трупом Эдуарда Дежурова, и поддаваться Александра не собиралась.

– Я думаю, что это было отравление.

– Отравление? Серьезно?

Сомнения Яна были понятны: он наверняка видел не одно убийство с использованием яда, и все они выглядели не так. Но и Александра не наугад предположила, у нее были основания так считать.

– Начнем с того, что тело на кухне. Сердечный приступ – это тебе не внезапно упавший на голову кирпич, он длится какое-то время. Особенно у молодой, крепкой женщины. Куда бы она направилась, почувствовав такую боль? К телефону, чтобы позвать на помощь, или к двери – с той же целью. Но уж никак не на кухню с мыслью «Эх, хлеба бы пожевать последний раз!»

– Опять относишься к покойникам без уважения? Пашка бы не одобрил.

– Нет, Пашке как раз плевать, это фишка Нины. Вернемся к месту преступления. Здесь все указывает, что она накануне не ела: стол чистый, посуда сухая. Но ведь до этого она готовила! Готовила и не ела – так куда же делась еда? В холодильнике нет, в мусорке – тоже, я проверила.

– С чего ты взяла, что она готовила? – удивился Ян.

– Вот с этого. – Александра указала на плиту. На белой глянцевой поверхности отчетливо просматривалась россыпь мелких капелек жира – тех самых, что вырываются со сковороды даже самой умелой хозяйки. Пятна успели засохнуть, но старыми они не выглядели, иначе уже кутались бы в шубки из пыли.

– Может, это давно тут было!

– Брат мой, взгляни на эту кухню! Она настолько чистая, что я тебе аппендицит тут могу вырезать – и обойдется без заражения.

– Не надо мне ничего вырезать. Может, она готовила вечером, но раньше, решила не вытирать жир сразу, чтобы он остыл.

– Ян, она была вредной, а не тупой. Времени, за которое она убрала со стола, вполне хватило бы, чтобы этот микроскопический жир остыл. Ни одна хозяйка не оставит его засыхать до утра, чтобы потом тереть и чертыхаться от восторга. Ну, может, такая как я и оставит. Поэтому я редко готовлю. Но Инна была другим человеком, ты же знаешь, квартира погибшего всегда дает его точный портрет.

– Допустим. Что тогда получается?

– Что Инна кого-то впустила добровольно, поговорила с ним, а он в это время умудрился отравить ее еду. Но он ей недостаточно нравился, чтобы пригласить его на поздний ужин. Она выпроводила его вон и в этот момент была приятно живой, как утверждают соседи. Потом она съела отраву – и оказалась на полу.

– Но кто тогда убрал ужин? И зачем?

– Тот, кто и отравил – вернулся и убрал. Вымыл тарелки, убрал остатки еды в отдельный мешок, чтобы они не попали на экспертизу, и унес с собой. Ему нужно было подтолкнуть следствие к выводу о сердечном приступе. А раз так, можно и не надеяться, что в крови Инны найдут какой-нибудь стандартный яд. Вот что… Передай своим, чтобы искали естественные токсины животного или растительного происхождения, если сумеют. Обычно именно природные яды дают такой эффект.