Читать книгу "Мешок с костями - Стивен Кинг"

— Привет, — вновь подал я голос. — Ты можешь говорить?

Тишина.

Я облизнул губы. Я стоял в темноте, обращался к призракам итем не менее не казался себе полным идиотом. Отнюдь. Я чувствовал холод,которого сначала не было, и знал, что я в подвале не один.

— Тогда ты можешь стучать. Наверняка можешь, если тебе посилам захлопнуть дверь.

Я стоял и вслушивался в падение капель. Других звуков небыло. Я уже поднял руку к выключателю, когда где-то под ногами раздалсянегромкий стук. В «Саре-Хохотушке» подвал глубокий, и три верхних фута бетонаизолированы большими панелями «инсу-гард»[67]. И звук, который я слышал,возникал, я мог в этом поклясться, при ударе кулака о такую панель.

От этого удара волосы у меня встали дыбом, глаза едва невылезли из орбит, а вся кожа покрылась мурашками. В подвале что-то есть! Что-томертвое. Я более не мог нажать на рычажок выключателя, даже если бы и захотел.У меня не было сил поднять руку.

Я попытался заговорить, но сподобился лишь на сиплый шепот:

— Ты здесь?

Удар.

— Кто ты? — Я по-прежнему говорил сиплым шепотом, словноумирающий, который отдает последние указания жене и детям. На этот раз мне неответили.

Я лихорадочно размышлял, что делать дальше, и тут мневспомнился какой-то старый фильм, в котором Тони Кертис играл Гарри Гудини[68].Согласно сценарию, Гудини искал честного медиума. Он попал на одинспиритический сеанс, по ходу которого с мертвыми общались…

— Если ответ — да, стукни один раз, если нет — два. Сумеешь?

Удар.

Пониже меня, но не у самого пола. Пятью ступенями ниже,максимум — семью. Достаточно далеко, чтобы я не мог дотянуться рукой до этогонечто, зависшего в темноте подвала.

— Ты… — Я не договорил. Холодный воздух перехватил горло. Ясобрал волю в кулак и предпринял вторую попытку. — Ты — Джо?

Удар. Несильный удар кулаком по гидроизоляции. Пауза, потомдва удара.

Да и нет.

Тут я задал вроде бы совсем неуместный вопрос:

— Совы внизу?

Два удара.

— Ты знаешь, где они?

Удар.

— Следует мне их искать?

Удар! Очень сильный.

«Зачем она их купила?» — хотел спросить я, но обитательподвала не смог бы…

Горячие пальцы коснулись моих глаз, и я чуть не вскрикнул,но вовремя сообразил, что это пот. Я поднял руки и вытер лицо. Я просто купалсяв собственном поту.

— Ты — Лэнс Дивоур? Двойной удар. Без промедления.

— В «Саре» я в безопасности? Мне тут ничего не грозит?

Удар. Пауза. Я знал, что это пауза, что я еще не услышалполного ответа. Потом: два удара. Да, мне ничего не грозит. Нет, все-такиугроза есть.

Я вновь обрел контроль над рукой. Поднял ее, коснулся стены,нащупал выключатель, положил палец на рычажок. Горячий пот на лице превратилсяв лед.

— Ты плачешь в ночи?

Два удара, а в паузе между ними я щелкнул выключателем.Вспыхнули лампы в подвале и под потолком над лестничной площадкой. Яркие, никакне меньше ста двадцати пяти ватт. Времени спрятаться, не то чтобы убежать, небыло, да никто и не пытался. Опять же, миссис Мизерв, при всех ее достоинствах,забыла подмести лестницу, ведущую в подвал. Спускаясь к тому уровню, на которомраздавались удары, я оставлял следы на серой пыли. Других следов не было.

Я шумно выдохнул и увидел легкий парок. Значит, в подвалебыло холодно, но температура быстро повышалась. Второй выдох — пар ещеоставался, третий — исчез.

Я провел рукой по гидроизоляционной панели. Гладкая, ровная.Ткнул пальцем, не прикладывая особой силы, но на серебристой поверхностиобразовалась ямочка. Панель мягкая, как пирог. Если б кто-то лупил по нейкулаком, серебристая оболочка разорвалась бы, открыв розовый гидроизоляционныйматериал. Но все панели серебрились передо мной.

— Ты все еще здесь? — спросил я. Ответа я не получил, ночувствовал, что мой гость никуда не делся. По-прежнему пребывал в подвале.

— Надеюсь, я не обидел тебя, включив свет. — Вот тут мнестало как-то не по себе. Наверное, я являл собой странное зрелище: стою налестнице, громко разговариваю — видимо, с пауками. — Я просто хотел тебяувидеть. — Не знаю, правду я говорил или нет.

Резко, так резко, что едва не потерял равновесие и нескатился вниз, я повернулся в полной уверенности, что за моей спиной стоитсущество в саване, что именно оно стучало по панелям, не добрый призракстаринных баллад, а жуткая тварь из потустороннего мира.

Но никого не увидел.

Я вновь развернулся на сто восемьдесят градусов, два или трираза глубоко вдохнул, успокаивая нервы, спустился вниз. В подвале обнаружилготовое к плаванию каноэ, даже с веслом, старую газовую плиту, которую мызаменили, купив коттедж, кадку, в которую Джо (несмотря на мои возражения)хотела что-то посадить. Я нашел чемодан со скатертями, картонную коробку скассетами (на них остались «шедевры» таких групп, как «Дифлоникс»,«Функаделик», «38-й калибр»), несколько картонных же ящиков со старой посудой.Если здесь и теплилась жизнь, то не слишком интересная. Не идущая ни в какоесравнение с той, что я почувствовал в студии Джо. Оно и понятно: я виделпрошлое того настоящего, что уже стало прошлым. Так уж заведено в этом мире.

На полке лежал альбом с фотографиями. Я его взял главнымобразом из любопытства. Ничего из ряда вон выходящего не обнаружил. В основномокрестные пейзажи, заснятые в год покупки «Сары-Хохотушки». Нашел, правда,фотографию Джо в джинсах-бананах, с волосами, зачесанными назад и белой помадойна губах, и Майка Нунэна в цветастой рубашке и с бакенбардами, от одного видакоторых меня скривило (вдовцу Майку такой женатый Майк не понравился).

Я нашел сломанные пяльцы Джо, грабли, которые мне моглипонадобиться осенью: сгребать опавшую листву, широкую лопату для расчисткидорожек от снега, несколько банок краски. Чего я не отыскал, так этопластмассовых сов. Моя подруга (или друг), стучавшая по гидроизоляции, неошиблась.

Наверху зазвонил телефон.

Я поспешил наверх, уже выскочил за дверь, потом вернулся ищелкнул выключателем. С одной стороны, мой поступок меня позабавил, с другой —я поступил как и должно, к примеру, в детстве, шагая по тротуару я старался ненаступать на трещины и не видел в этом ничего предосудительного. А если моеповедение и показалось кому-нибудь странным, так ли уж это важно? Я пробыл в«Саре» только три дня, но уже вывел Первый нунэновский закон эксцентричности:когда ты один, твое странное поведение вовсе не кажется странным.