Читать книгу "Ритуал. Эпизод первый - Виталий Останин"

Орк шумно выдохнул, сел обратно, провел лапищей по седоватым прядям на затылке.

— Никого я никем делать не собираюсь. Я пытаюсь донести до тебя простую мысль. Плохое — уже произошло. Можно раздуть это в пожар, а можно попытаться погасить и минимизировать ущерб…

— Замолчать? Вы за этим мне все рассказали? Чтобы я стал пособником вашего молчания?

— Да что за мальчишество! — устало потер глаза Лхудхар. — Если бы я хотел, чтобы ты молчал, то просто проигнорировал твои «страшные» взгляды в дежурке. Просто не стал бы ничего рассказывать. И ходи со своими подозрениями хоть до смены династии!

Тут, кстати, он был совершенно прав. И я это прекрасно понимал.

— Тогда зачем рассказали?

— Затем, что ты хороший следователь, Лисовой. Ты бы продолжил копать. И, я уверен, докопался бы… до проблем.

Дальше он ничего говорить не стал, но я все понял и без слов. Начальник меня защищал. От губернатора, от его «ухорезов» и от «Альбиона». Рассказал все без утайки и словно бы за руку удержал. Мол, вот теперь ты знаешь, там впереди пропасть. Мне очень жаль, но ты ее не перепрыгнешь. И я не смогу. Так что давай, подумай, и просто попробуй не прыгать.

Я был в полном раздрае и не знал, что делать и говорить дальше. Принять взгляд Лхудхара? Пойти на него войной? Уволиться? Застрелиться, черт возьми?!

— Агрих Дартахович, я не могу гарантировать…

— Я не требую от тебя ничего, Антон. Никаких обещаний, никаких сделок. Молчать или говорить — это будет твоим решением. Можешь мне завтра на стол заявление об увольнении положить, как нежелающий работать под началом такого подлого типа, как я. Или попробовать пресс-конференцию собрать, чтобы все узнали правду. Только сперва выспись нормально.

Он поднялся, давая понять, что аудиенция закончена. Я отставил чай нетронутым и пошел к выходу.

Хуже всего было то, что орк говорил правду. Лучше бы, черти бы его задрали, врал!

[1] Первые Семьи — термин, обозначающий девять родов эльфов, от которых якобы произошли все остальные, считающиеся их вассалами. Своеобразные Ротшильды этого мира.

Глава 20

Это была одна из самых беспокойных ночей в жизни. Даже когда к диплому готовился, и то проще было. Спать я лег около двух ночи, к трем поднялся, больше не в силах крутиться с боку на бок. Около получаса просидел на кухне, тупо пялясь на свое отражение в оконном стекле и попивая чай. Пошел на второй заход — безрезультатно. К четырем я был изгнан любовницей из постели, мол, мои душевные терзания мешают ей спать. На справедливое упоминание того факта, что она вообще-то находится в моей квартире, эльфка отреагировала совершенно неделикатным храпом.

Таким образом, рассвет я встретил на все той же кухне. К шести часам на чай я уже начал смотреть с отвращением. Как и на свою невыспавшуюся рожу в зеркале, когда отправился приводить себя в порядок перед службой. Отказаться от привычного утреннего ритуала было для меня равносильно признанию поражения. Словно бы я таким образом смирюсь со случившимся.

При этом я так ничего и не решил. Не выбрал ни один из предложенных мне Лхудхаром путей. Ни мира, ни войны. Принципы мои остались незыблемыми, я по-прежнему считал, что за убийство целой семьи (неважно, какой там был отец) преступник должен понести наказание. Однако, я так же понимал, что до губернатора мне не добраться, а все попытки «открыть» миру правду закончатся при лучшем раскладе увольнением.

Плана не было. И, устав от попыток высосать его из пальца, я просто решил дать миру самому как-то устроить все надлежащим образом. То есть выбросил из головы все мысли и поплыл по течению. Побрился, почистил зубы, зачесал волосы как обычно, на левую сторону, надел свежую рубашку со «вчерашними» брюками, и отправился на работу. Тем же самым маршрутом, которым добирался туда каждое утро.

Неторопливо дошел до трамвайной остановки и… решимость «отдать все в руки судьбе» меня оставила. Я достал коммуникатор, посмотрел на часы — почти восемь, нормально уже — и набрал номер Ноба. Долго слушал длинные гудки, и уже собрался оборвать вызов, как услышал на другом конце хриплый голос гнома.

— Ну тебе-то чего не спится?

— Привет. У вас же федералы работают? Я думал, следят за вами, прямо чтобы на работу к восьми!

— Да какой там, Антон! Вчера они, считай, закончили, сегодня уезжают обратно. Решили, что убийство Труанлиаса из дома Снежной Ели произошло не в этой дыре, которую у вас называют городом. Тело просто сбросили, проезжая транзитом.

— Откуда такая уверенность?

Вопрос я задал на рефлексах. Как следователь, который привык полагаться не на суждения, а лишь на факты. Вот так подумать — своих проблем недостаточно, чтобы еще в чужих копаться?

— Ты чего звонишь, кстати?

Мысли гнома, видимо, проделали тот же путь и пришли к подобному же выводу.

— Встретиться хотел. С вами со всеми.

— Ты по работе? — оживился Ноб.

— Рано пока говорить, — попытался уклониться я.

— Я слышал, у тебя какие-то неприятности с Лхудхаром…

— Откуда?

Мы с шефом расстались в половине второго ночи, а к восьми утра гном из Секции уже знает, о чем мы говорили. Тут явно не обошлось без эльфки. Только вот — какой? Своей я не рассказывал, а с другими и вовсе не виделся. Единственная девушка, с которой я говорил со вчерашнего вечера, была пришельцем в нашем мире и сейчас спала на диване в моем служебном кабинете — не домой же ее было тащить.

— Госпожа сказала. А ей твой шеф. Что стряслось-то?

— А что он ей сказал? — игнорируя его вопрос, уточнил я. Точно, без эльфки не обошлось!

— Мне она не докладывала. Если хочешь поговорить, приезжай. Мы на месте уже все.

Глянул еще раз на часы — ну, точно, восемь! Странные дела творятся в нашем тихом городе! Секция на службе в такую рань! Не иначе федералы им хвосты накрутили.

Решение, как это порой бывает, сформировалось само. И, хотя я не был им доволен, другого выхода не видел вовсе. Поэтому план себе накидал такой: иду к «серебрянкам», уточняю по работе, если сговариваемся по условиям, топаю к Лхудхару и пишу заявление. С губернатором я сделать ничего не смогу, а Кэйт, может, и вытащу.

Поправка, сперва Кэйтлин квартиру снимаю, ее туда перевожу, а потом уже заявление. Если же Шар’Амалайя скажет, что не хочет связываться с тем, кто поругался с Агрихом Дартаховичем, тогда…

Тут я на минуточку завис, не очень представляя себе будущее, в котором моя жизнь не связана с сыском. Но сжал челюсти, захрустел кулаками и выдал отважно-необдуманное:

— Тогда уеду, нахрен, из города вообще! В Сибирь… нет, за Сибирь, на Дальний Восток!

И вскочил в подошедший трамвай.

По дороге я еще раз оптимизировал план. Кэйтлин нужно спрятать подальше до разговора с «серебрянками» — я же не собираюсь их в лоб огорошивать. Так и так, дорогие нелюди, вот девушка, у нее сила убитого эльфа, давайте найдем тех, кто с ней это устроил. Заодно документы по ней оформить, что, мол, ценности для следствия не представляет, поэтому была отправлена домой. Главное, не вписать ее настоящий адрес в другом мире, а подобрать что-нибудь похожее. И вот когда с девушкой вопрос будет закрыт, можно будет заняться и собственным будущим.