Читать книгу "Мой собственный Париж - Элеонора Браун"

Но невозможно понять все сразу. Все эти слои неразрывно связаны друг с другом. Вы фанат Виктора Гюго? Вы можете посетить его апартаменты – квартиру девятнадцатого столетия в аркаде семнадцатого века постройки. Вы любите Средние века? Если вы пройдете мимо сверкающей современной пирамиды, то увидите раскопки средневекового замка, проводимые у стен Лувра. Когда я отправилась в Консьержери узнать об истории несчастного Людовика XIV, в главном зале шел показ мод, девушки стучали каблуками по каменной плитке, искусственные побеленные деревья скрывали старинные каменные стены, электронная музыка наполняла келью, в которой статуя Марии Антуанетты молится на коленях перед казнью.

Париж не открывается каждому встречному. Это город в городе, скрытый в еще одном городе, это пласты истории, которые могут пересекаться, могут противоречить друг другу, они складываются в причудливый узор, который может сбить с толку тех, кто родился в более молодом государстве. Он заставляет нас споткнуться там, где мы не ожидали подвоха: галерея авангарда в здании из шестнадцатого столетия, модные показы в старинной тюрьме или исторический музей в современном здании полиции.

Полицейские отнеслись к моему позору с пониманием. Либо они решили, что я совсем безвредна, либо, скорее всего, что со мной было что-то не так. Они могли понять это по моим остекленевшим глазам и корявым попыткам объяснить, что я провожу исследование для своего романа. Они даже отвели меня в сам музей, хотя я не совсем поняла, сделали ли они это из вежливости или из-за протокола.

Музей предоставил мне всю необходимую информацию, хотя он и не находился в историческом здании. На стене висела картина, изображавшая старую постройку, облупившуюся, но атмосферную, здесь были и гроссбухи в стеклянных витринах, в которых содержались протоколы допросов и судов, записанных пожелтевшими, но еще видимыми чернилами. Около одной из стен стоял экспонат, повествующий о скандале с отравлениями, произошедшем в семнадцатом веке. Несколько известных аристократов были заподозрены в использовании черной магии и, конечно же, яда.

Манекены в наполеоновской униформе стояли в грозных позах перед картами того времени и витринами, под которыми лежали бумаги и пропуски. Здесь я была в своей тарелке, Париж семнадцатого века? Без проблем. Во время магистратуры мне пришлось прочесть множество писем той эпохи. Я могла понять грамматические ошибки и архаичный французский, но не первую страницу газеты Le Monde. Все исторические персонажи, увековеченные на стенах, были моими старыми друзьями. Мне было комфортно – по крайней мере, до тех пор, пока со мной не заговаривали реальные французы или не приходилось подниматься по лестнице.

Париж кажется мне таким родным, когда я нахожусь в другом месте, в моих снах я идеально говорю по-французски, представляя себе детские фотографии моей мамы в парижском парке. Все это разные ипостаси одного невероятного мира мечты, Парижа, который был, который мог бы быть, но только не сейчас. И если он когда-либо существовал на самом деле, то он, скорее всего, уже пять минут как полностью изменился. Иногда города поступают именно так.

Я хотела бы сказать, что в тот день жизнь научила меня чему-то, но во мне есть часть, которая всегда будет считать Париж своим домом – пока я не вернусь туда вновь.

ЛОРЕН УИЛЛИГ является автором серии бестселлеров «Розовая гвоздика» по версии New York Times и USA Today, а также нескольких других исторических романов, включая книгу «Другая дочь». После окончания Йельского университета она закончила историческую магистратуру в Гарварде и затем получила статус доктора юриспруденции в школе права Гарварда. Она живет в Нью-Йорке и работает писательницей.

ПЕРЕДАТЬ ПРИВЕТ

laurenwillig.com

Facebook: /LaurenWillig

Twitter: @LaurenWillig

КНИГИ О ПАРИЖЕ

«Тайная история розовой гвоздики»

«Дело об орхидее»

«Интрига в саду»

«Английская жена»

САМЫЙ ЛЮБИМЫЙ МОМЕНТ В ПАРИЖЕ

Тот момент, когда вы опускаете свое уставшее после долгого перелета тело в плетеное кресло в булочной напротив вашего отеля с кофе и булочкой с орехами в руках. Ничто не может сравниться по вкусу с первым глотком кофе со слойкой.

САМЫЙ НЕЛЮБИМЫЙ МОМЕНТ В ПАРИЖЕ

Не люблю трястись в крошечных автобусах-шаттлах, выезжающих из терминалов аэропорта имени Шарля де Голля. Я постоянно боюсь, что сяду не в тот автобус и уеду в Нормандию.

ЛЮБИМАЯ ЦИТАТА О ПАРИЖЕ

«Париж достоин мессы», – Генрих IV, мастер преуменьшений и любитель невероятно накрахмаленных рюшей. Моя версия: «Париж достоин шести часов в автобусе».

ЛЮБИМАЯ КНИГА О ПАРИЖЕ

«Не говорите Альфреду» Нэнси Митфорд – это моя любимая книга, действие которой разворачивается в Париже. Она очень смешно рассказывает о повадках французов, а также англичан и американцев в Париже, где герои постоянно попадают в смешные ситуации из-за культурных различий. Это комедия, пропитанная любовью к Парижу во всей его послевоенной красоте.

ЛЮБИМЫЕ МЕСТА ПОМИМО ПАРИЖА

Шотландия. Эдинбург – один из самых приветливых городов мира. И, возможно, меня примут за чудачку, но мне очень нравится хаггис.

В ПАРИЖЕ ВАМ НЕПРЕМЕННО СТОИТ…

В последнюю минуту купить билеты в театр «Комеди Франсе» (там нет сидячих мест!). Ничто не может заставить вас прочувствовать парижскую атмосферу, как спектакль по Мольеру, с «Богом из машины» и другими старинными приемами, который вы сможете посмотреть лишь отчасти из-за маячащих впереди голов.

Хорошая идея? Териз Энн Фоулер

Я не помню времени, когда мне не хотелось бы поехать в Париж. Когда я была подростком, я хотела сбежать в Париж, чтобы забыть о моем хмуром маленьком городе, где ничего не вдохновляло меня, а злобный отчим критиковал меня по каждому поводу и запрещал практически все. Честно говоря, я готова была сбежать куда угодно, если бы знала, что смогу выжить самостоятельно – но Париж, звезда стольких фильмов и книг, был моей мечтой. Как говорила Джулия Ормонд в «Сабрине»: «Это всегда хорошая идея».

В Париже я не только освободилась бы от назойливого отчима, но стала бы выше, красивее, увереннее в себе и, конечно же, худой, как борзая. У меня были бы длинные темные волосы, хотя я блондинка, а на французском я разговаривала бы, как на родном языке. Я бы научилась пить кофе с молоком (с сахаром – перебор, потому что я ненавидела кофе) и есть улиток, круассаны и другие французские блюда. Я читала бы Рабле, кем бы он ни был, я услышала это имя в фильме «Музыкант», я бы покупала сигареты «Gauloise» и притворялась, что курю их, чтобы выглядеть круто. В мою старую, но элегантную мансарду я всенепременно приведу высокого брюнета, с которым у меня будет роман. Я бы писала чувственные стихотворения, наполненные тоской, и подпевада пластинкам Эдит Пиаф. Я бы кормила голубей, сидя на подоконнике, и оставляла молоко в блюдечке для толстого степенного кота, который бы спал на ступеньках моего подъезда. Я бы затерялась в Париже и так бы нашла себя. Не так ли все случалось на самом деле?