Читать книгу "Выдох - Тед Чан"

Лэмбсхед отправился к Лайонелу Дейси, чтобы получить «Автоматическую няню». Он рассказывает об этом визите в монографии, написанной много лет спустя:

[Лайонел Дейси] говорил о своих планах повторить эксперимент с другим ребенком, как только сможет убедиться, что у его матери подобающее происхождение. Он считал, что эксперимент с Эдмундом провалился лишь по причине «врожденного слабоумия» мальчика, в котором он винил его мать. Я спросил, что ему известно о родителях ребенка, и он весьма импульсивно ответил, что ничего. Позже я посетил приют, из которого Лайонел Дейси забрал Эдмунда, и, просмотрев записи, узнал, что матерью мальчика была некая Элеанор Харди, которая раньше работала горничной у Лайонела Дейси. Очевидно, Эдмунд в действительности – незаконнорожденный сын Дейси.

Лайонел не пожелал жертвовать «Автоматическую няню» для, как он полагал, обреченного на провал эксперимента, однако согласился продать одну Лэмбсхеду, который велел установить ее в комнате Эдмунда в Брайтонском институте. Увидев машину, ребенок сразу обнял ее и в последовавшие дни радостно возился с игрушками, если няня была рядом. В течение нескольких следующих месяцев медсестры отметили, что Эдмунд уверенно растет и набирает вес, подтверждая диагноз Лэмбсхеда.

Персонал полагал, что причина задержки Эдмунда в умственном развитии была врожденной, и не тревожился, пока мальчик был радостен и здоров. Однако Лэмбсхед задумался, не была ли связь ребенка с машиной намного более крепкой, чем считалось. Он предположил, что Эдмунда приняли за умственно отсталого лишь потому, что тот не обращал внимания на человеческих наставников, и что с механическим наставником удастся добиться большего успеха. К сожалению, у него не было возможности проверить эту гипотезу; даже если бы Реджинальд Дейси закончил свою обучающую машину, она бы не обеспечила Эдмунду тех наставлений, в которых он нуждался.

Лишь к 1946 году технологии достигли нужного уровня. Благодаря своим лекциям по лучевой болезни Лэмбсхед был в хороших отношениях с учеными чикагской Аргоннской национальной лаборатории и присутствовал при демонстрации первых дистанционных манипуляторов, механических рук, созданных для работы с радиоактивными веществами. Лэмбсхед сразу осознал их потенциал для обучения Эдмунда и смог приобрести пару для Брайтонского института.

Эдмунду к тому времени исполнилось тринадцать. Он всегда игнорировал попытки персонала чему-то его научить, однако механические руки сразу привлекли его внимание. При помощи переговорного устройства, воспроизводившего низкокачественные звуки граммофона исходной «Автоматической няни», сестрам удалось заставить Эдмунда реагировать на их голоса так, как он никогда не реагировал на прямую речь. Через несколько недель стало ясно, что Эдмунд вовсе не был умственно отсталым, как считалось прежде; просто у персонала не было подходящих средств общения с ним.

Новостями об этом достижении Лэмбсхед убедил Лайонела Дейси посетить институт. Увидев, как Эдмунд проявляет живое любопытство и пытливость, Лайонел Дейси осознал, какой вред нанес интеллектуальному росту мальчика. Из отчета Лэмбсхеда:

Он с трудом сдерживал эмоции при виде того, что натворил в погоне за отцовской мечтой: ребенка, который настолько привязался к машине, что был неспособен признать другое человеческое существо. Я услышал, как он прошептал: «Прости, отец».

«Я уверен, ваш отец понял бы, что ваши намерения были благими», – сказал я.

«Вы не так меня поняли, доктор Лэмбсхед. Будь на моем месте любой другой ученый, мои попытки подтвердить теорию отца стали бы свидетельством его влияния, вне зависимости от результата. Но, будучи сыном Реджинальда Дейси, я дважды опроверг его теорию, поскольку вся моя жизнь является демонстрацией того, какое влияние может оказать отец на своего сына».

Сразу после этого визита Лайонел Дейси установил в своем доме дистанционные манипуляторы и переговорное устройство и перевез туда Эдмунда. Он посвятил себя общению с сыном посредством машин, и так продолжалось, пока Эдмунд не умер от пневмонии в 1966 году. В следующем году скончался и сам Лайонел Дейси.

Выставленная здесь «Автоматическая няня» – тот самый экземпляр, который приобрел доктор Лэмбсхед, чтобы улучшить уход за Эдмундом в Брайтонском институте. Все «Няни», принадлежавшие Лайонелу Дейси, были уничтожены после его смерти. Национальный музей психологии благодарит доктора Лэмбсхеда за этот уникальный артефакт.

Истина факта, истина чувства

Когда моя дочь Николь еще была младенцем, я прочел статью, в которой предполагалось, будто больше не нужно учить детей читать и писать, поскольку системы распознавания и синтеза речи скоро сделают эти умения ненужными. Мы с женой пришли в ужас от такой мысли и решили, что, какими бы изощренными ни стали технологии, умения нашей дочери всегда будут основываться на традиционной грамоте.

И мы, и автор статьи оказались наполовину правы: теперь, будучи взрослой, Николь умеет читать не хуже меня. Но в некотором смысле она утратила способность к письму. Она не диктует сообщения и не просит виртуального секретаря прочесть ее последние слова, как предсказывал журналист; Николь мысленно произносит фразу, ретинальный проектор показывает слова в ее поле зрения, и она вносит коррективы посредством сочетания жестов и движения глаз. С практической точки зрения она умеет писать. Но уберите программу-помощника и дайте Николь одну клавиатуру вроде той, которой храню верность я, и она сделает ошибки во многих словах в этом самом предложении. В таких особых условиях английский для нее немного похож на второй язык, на котором она бегло говорит, но с трудом пишет.

Может показаться, будто я разочарован интеллектуальными свершениями Николь, но это совсем не так. Она умна и предана своей работе в музее искусств, хотя могла бы получать больше в другом месте, и я всегда гордился ее достижениями. Однако прежний я пришел бы в ужас, если бы его дочь утратила грамотность, и, признаю, мы с ним по-прежнему связаны.

Прошло тридцать лет с тех пор, как я прочел то эссе, и за это время в наших жизнях произошли бесчисленные перемены, которых я не мог предсказать. Самая катастрофическая заключалась в том, что мать Николь, Анджела, заявила, будто заслуживает более интересной жизни, чем жизнь с нами, и провела следующие десять лет, путешествуя по миру. Однако перемены, приведшие к нынешней форме грамотности Николь, были более обычными и постепенными – череда программных устройств, которые не только обещали, но действительно приносили пользу и удобство, и я не возражал против них, когда они появлялись.

Так что у меня не было привычки предвещать конец света при объявлении каждого нового продукта; я приветствовал новые технологии, подобно всем остальным людям. Но когда «Ветстоун» выпустил новый поисковый инструмент «Ремем», он встревожил меня так, как не тревожил ни один из его предшественников.

Миллионы людей – в том числе и моего возраста, но в основном моложе – годами вели лайфлоги, нося персональные камеры, которые непрерывно снимали на видео их жизнь. Люди обращаются к своим лайфлогам по разным поводам – от желания вновь пережить лучшие моменты до поиска причин аллергических реакций, – однако лишь иногда; никто не хочет тратить все свое время на формулировку запросов и просмотр результатов поиска. Лайфлоги – самые полные фотоальбомы из возможных, но, как и большинство фотоальбомов, их хранят на полке и вынимают лишь по особым случаям. «Ветстоун» хочет это изменить; они утверждают, что алгоритмы «Ремема» способны обыскать весь стог к тому моменту, как вы закончите произносить слово «иголка».