Читать книгу "Одно воспоминание Флоры Бэнкс - Эмили Барр"

Я поцеловала парня на пляже. Я подтянула рукав повыше. Я вырезала его имя на моей руке. Я не хотела видеть эти буквы — поэтому я набрала пригоршню снега и начала тереть слово, чтобы оно исчезло.

Когда кто-то сел рядом, я даже не повернула голову.

— Вот ты где! Господи!

Этого мужчину я не знала. Он не был Дрейком. У этого мужчины были борода и густая шевелюра, и я отодвинулась от него. Воображение рисовало его убийцей, который пришел прикончить то, что осталось от меня и сидело на снегу.

— Эй, — сказал мой убийца, — идем. Вставай-ка. Все тебя ищут.

Он поднялся, что-то крикнул вниз с горы на чужом языке и протянул руку, чтобы помочь мне встать, но я не приняла ее. Он огляделся, а потом сел рядом и подтянул повыше рукав моего пальто. У него имелось коричневое пятно на щеке. Для киллера он был добрым человеком.

— Идем, Флора. Ты не можешь сидеть здесь. Это опасно. Ты же не хочешь умереть, нет?

Я пожала плечами.

— Ну ладно. Возможно, ты этого хочешь, но я не хочу, и никто из тех, кто тебя ищет, тоже не хочет. Идем же. Нам надо в тепло.

Я не шевельнулась.

— Ты помнишь меня?

— Нет. — Не было смысла притворяться.

— Я Тоби. Я продал тебе много кофе, хотя обычно я не просил тебя заплатить. Последние четыре дня я видел тебя постоянно.

Я покачала головой.

— Я остаюсь здесь.

— Ты слишком много выпила, и это наша вина. Моя и Эги. Но это не повод для такого поведения. У тебя трудная жизнь. Ты поддалась эмоциям. С людьми такое происходит постоянно. Пойдем в тепло и поговорим. Люди беспокоятся о тебе.

У мужчины было доброе лицо, он говорил приятные вещи, но мне он был не нужен.

— Скажи им, чтобы они ушли.

— Они не уйдут. Послушай, Флора, ты должна вернуться в дом, потому что здесь ты в опасности, как и все, кто тебя ищет.

— Не пойду.

— Пойдешь.

Он огляделся в надежде, что кто-то придет ему на помощь.

— Послушай, если придется, я возьму тебя на руки и унесу. Тут водятся медведи и случаются ужасные истории. Я унесу тебя, если не пойдешь сама.

— Я не маленькая девочка.

Я маленькая девочка. Я оставалась маленькой девочкой с тех пор, как мне исполнилось десять. Взрослые берут детей на руки и уносят, когда те не хотят делать то, что нужно. Я успокаивалась, возвращаясь в детство. Вскоре я бы совсем перестала существовать.

— С самой первой нашей встречи я говорил тебе, что ты удивительная, Флора. Я понял, что ты другая. Ты добралась до Шпицбергена, чтобы найти своего парня. Ты все время рассказывала о нем, о том, как он заставил тебя помнить, и о том, что тебе нужно быстро найти его, пока не приехали твои родители. Ты из тех, кто делает то, что говорит. Ты нашла парня. Ты не можешь сдаться сейчас.

— Могу, — ответила я. — Я сдалась. Уходи, пожалуйста.

— У меня есть ружье.

— Ты собираешься застрелить меня?

— Нет, Флора, мы на территории медведей, поэтому без ружья никак нельзя.

— Ты когда-нибудь убивал полярного медведя?

— Нет. Мне пришлось научиться стрелять, чтобы я мог ходить на лыжах по острову. Но страшные случаи бывают, и человек ни в коем случае не должен выходить так, как ты, один, без защиты. Зимой еще хуже, потому что ничего не видно. Ты можешь представить здешнюю зиму?

— Сейчас зима. Холодно.

Он улыбнулся.

— Сейчас весна. Ты же знаешь, что солнце никогда не заходит.

— Я думала, что все это придумала.

— Летом никогда не темнеет. А зимой никогда не бывает светло. Поверь, здесь темно как ночью с ноября до конца января, когда начинает появляться солнце. В марте первые солнечные лучи падают на город, и начинается веселье. Я люблю лето: намного легче быть счастливым. Не приезжай сюда зимой.

Я содрогнулась.

— Не приеду.

Я взяла ручку, высоко закатала кучу рукавов и написала на руке: «Не приезжай на Шпицберген зимой». Это могло стать одним из моих правил.

Мужчина одобрительно кивнул.

— Вот так. А теперь пора возвращаться.

Я покачала головой. Я попыталась сказать: «Не могу», но оказалось, что я не в силах говорить. Он обнял меня за плечи. Я удивилась тому, что он реальный теплый человек, поэтому прислонилась к нему. Я заставила себя перестать плакать, чтобы не разреветься по-настоящему.

— Я никчемная, — сказала я. — Многое не умею делать. Я и не личность, потому что не знаю, что происходит. Понятия не имею, что я здесь делаю. Я поцеловала Дрейка на пляже.

Я посмотрела на мужчину, ожидая подтверждения своих слов. Я помнила, как целовала Дрейка на пляже. Каким-то образом это воспоминание привело меня в этот снег.

Солнце слепило. Я уставилась прямо перед собой, потому что не могла смотреть в глаза чужому человеку, говоря такие вещи. Мне было все равно, кому я это рассказываю. Мне просто нужно было произнести эти слова.

— Я не человек, — добавила я. — Я просто существую, как животное.

— Что ж, если я могу так выразиться, — осторожно начал мужчина, — то считаю, что ты говоришь чушь. Думаешь, мы все такого не чувствуем? Что мы сумасшедшие, что мы не реальные люди, что мы не существуем? Все так себя чувствуют. Я помню, как говорил с тобой. Ну и что? Ты этого не помнишь, и это, возможно, хорошо. Это не делает меня лучше, чем ты. Я для тебя чужой, но вот что я вижу.

Я вижу девушку, которая перенесла ужасную травму мозга. Судя по всему, родители не отпускают ее от себя, чтобы она была в безопасности. Но у этой девушки есть характер, в ней живет путешественница. И ее воспоминание об этом парне, о Дрейке, заставило ее действовать. Я думаю, Флора, ты приехала сюда не для того, чтобы найти Дрейка, а для того, чтобы найти себя. Дело не в Дрейке — он совершенно не романтический герой, — дело в тебе. Возможно, ты приехала сюда потому, что слышала, как он рассказывает о том месте, куда собирался ехать, и тебя это привлекло.

Я из Осло, и Шпицберген позвал меня, хотя я не из числа отважных искателей приключений. Как и ты, я должен был приехать. Некоторым из нас суждено быть здесь. Нам нужно это место. — Он обвел рукой горизонт с изломанными очертаниями гор, скалы, снег, невообразимый простор. — Нам нужно чувствовать себя песчинками в дикой природе у самого полюса. Полуночное солнце, полуденная тьма, северное сияние — все это позвало тебя, Флора, и ты приехала. Ты преодолела все и приехала сюда одна. Ты самый храбрый человек из всех, кого я знаю.

Я посмотрела на него.

— Ты слишком добр ко мне.

— Нет. Я уважаю тебя. Ты лучше тех, кого называют нормальными людьми, потому что смогла многое преодолеть. А теперь, пожалуйста, вставай. Мы пойдем очень медленно и осторожно назад к дому, потому что через два гребня от нас — белые медведи, а они умеют бегать очень быстро. Мы должны немедленно идти.