Читать книгу "Лекарство против иллюзий - Татьяна Коган"

— Готовьтесь к интубации трахеи.

— Дыхание справа не прослушивается.

— Пульс слабеет. Асистолия.

— Остановка сердца.

— Интубируем. Начинаем массаж сердца.

— Дренировать плевральную полость справа. Есть по дренажу 200 мл крови.

— Адреналин — две единицы каждые три минуты, массаж не прекращаем.

— Есть пульс.

— Что с давлением?

— Давление девяносто на пятьдесят и растет.

— Начинаем переливать кровь. Везем в операционную.

Тоскливый моросящий дождь облепил стекло водянистой пленкой, размыл очертания внутреннего больничного дворика. Поникшие деревца тянули к земле прибитые дождем ветви, словно внезапно осознали приход осени и безропотно смирились с неизбежным. Несмотря на стеклопакеты, от окон тянуло сыростью, словно нагрянувшая осень не замечала препятствий и просачивалась сквозь стены, отвоевывая сантиметр за сантиметром теплого больничного коридора.

Алиса оперлась о широкий подоконник, уставившись вдаль, на беспросветное серое небо. Всего три дня прошло, а такое ощущение, будто десять лет минуло. И она сама повзрослела, утратила задор и легкомысленность, которые так ей шли — в той, другой жизни. В той жизни, где она не падала в кровавую лужу, где на ее руках не умирал близкий человек.

Она прикрыла веки, чувствуя, как наворачиваются на глаза слезы и воспоминания — тошнотворные, мучительно яркие — скручивают внутренности в тугой комок.

Полиция и «Скорая» приехали одновременно. Мужчина в форме, придерживая нетвердо стоящую на ногах Алису, засыпал ее вопросами. Она механически отвечала, не отводя взгляда от суетливых врачей, склонившихся над бездыханным телом.

Когда Сашку положили на носилки и вывезли из квартиры, Алиса рванула следом, мгновенно выпав из анабиоза, в котором пребывала. Он жив! Если бы умер, врачи бы не надевали на него кислородную маску, не прижимали бы к ранам толстые марлевые повязки… Эта мысль — единственное, что удерживало ее в сознании на протяжении всего пути до больницы. Они ехали целую вечность, они дважды обогнули земной шар, прежде чем достигли конечного пункта. Когда машина остановилась у белого здания и Сашку увезли на каталке, Алиса поднялась на крыльцо, рухнула на стул в приемном отделении и приготовилась ждать — еще одну вечность, если понадобится.

Все тот же мужчина в форме появился, словно из‑под земли, готовясь обрушить на нее новую порцию вопросов, но она опередила его:

— Я видела убийцу. Мы столкнулись у подъезда, он схватил меня за плечо. На нем были кожаные перчатки, и я еще тогда подумала: что за идиот — ходит летом в перчатках? На байкера он был не похож, да и мотоцикла поблизости не стояло. Значит, он не хотел оставлять отпечатки, — монотонно проговорила она, тихо раскачиваясь из стороны в сторону. — Я смогу его нарисовать. Я хорошо запоминаю лица. И рисую тоже хорошо.

Ее просили проехать в отделение, но она наотрез отказалась. Тогда ей вручили блокнот и карандаш, и она принялась рисовать по памяти. В какой‑то момент — Алиса хорошо запомнила — она оторвала взгляд от бумаги и посмотрела прямо перед собой, в темное окно коридора. В стекле отразилась бледная девушка с размазанной тушью, с длинными блестящими серьгами — такими неуместными сейчас, в запачканном кровью светлом платье и с блокнотом в руках. И эта девушка показалась ей намного старше нее самой.

А потом вышел пожилой доктор с усталым лицом и сказал, что опасность для жизни миновала, состояние удалось стабилизировать. На Алисину просьбу увидеть пациента ответил, что тот находится в отделении интенсивной терапии и будет переведен в палату не ранее завтрашнего полудня.

Вероятно, она выглядела такой потерянной, что врач посчитал нужным добавить:

— Парню крупно повезло. Миллиметр вправо — и последствия оказались бы мгновенными и необратимыми. Спасло его в первую очередь то, что его быстро обнаружили и медицинская помощь подоспела вовремя. В противном случае он бы скончался от острой кровопотери. Это вы «Скорую» вызвали?

Алиса кивнула.

— Вы спасли ему жизнь. Вы уже сделали самое главное. Незачем торчать здесь всю ночь. Отправляйтесь домой. Раньше утра он не проснется.

Дождь прекратился, монотонное небо просветлело, но все еще оставалось затянуто рыхлыми тучами.

— Привет, — кто‑то окликнул Алису. Она обернулась.

Евгений указал подбородком на дверь палаты:

— Ты к нему заходила?

— Нет еще. У него там паломничество с утра. То следователь, то сейчас друг, Алексей. Не хотела мешать.

Евгений кивнул и встал рядом, опершись спиной о стену. Посмотрел на девушку, накрыл ее лежащую на подоконнике ладонь и ободряюще пожал. Алиса с благодарностью улыбнулась ему.

Когда Сашку привезли в больницу, его телефон трезвонил, не переставая, и она взяла его. Пролистала контакты, гадая, кому в первую очередь сообщить о случившемся. Родители Сашки давно погибли, других родственников не было. В свежих исходящих она нашла два номера: какого‑то Лехи и Евгения. Она тут же позвонила им. Последние несколько суток они втроем по очереди несли вахту у палаты больного.

Алексей деловито носился от кабинета главврача до ординаторской, о чем‑то договаривался, раздавал подарочки медсестрам, чтобы лучше ухаживали за пациентом, словом, занимался тем, на что у нее, Алисы, просто не хватило бы энергии. Хорошо, что Евгений постоянно находился рядом — вдвоем ожидание не казалось столь мучительным.

Алиса снова кинула быстрый взгляд на парня, к присутствию которого уже успела привыкнуть. Он ведь не обязан был здесь находиться, они даже не дружили с Сашей, насколько она понимала, их связывали деловые отношения. Но по какой‑то причине Евгений торчал в больнице, искренне переживая за пациента, и Алису подмывало спросить его о причинах.

— Ты так смотришь, как будто тебе не дает покоя какой‑то вопрос, — усмехнулся Евгений, перехватив ее взгляд.

Алиса колебалась. С одной стороны, неуместно лезть в душу к чужому человеку, а с другой — ее действительно раздирало любопытство.

— Почему ты так о нем печешься? Вы же виделись от силы пару раз, на съемках, если я не ошибаюсь.

Парень долго молчал, и Алиса уже подумала, что она перегнула с бестактностью и ответа не дождется. Но Евгений кашлянул и произнес куда‑то в сторону:

— Он спас мне жизнь.

— Что? Как? — Алиса осеклась. — Извини, я проявляю бесцеремонность?

— Все нормально. — Он вперил взгляд в серое пространство за окном. — Я хотел покончить с собой, забрался на крышу. А он меня остановил.

Алиса изумленно вскинула брови, еле сдержав возглас. Какие интересные люди попадаются ей в последнее время! Тот же Сашка — когда они впервые встретились на их первой совместной фотосъемке — показался ей обычным фотографом, ничего особенного. Но когда она увидела результат его работы, у нее дух перехватило. А теперь выясняется, что он еще и герой, спаситель самоубийц.