Читать книгу "Перфекционистки - Сара Шепард"

У Кейтлин оборвалось сердце.

– З-зачем? – пролепетала она.

– Ну, наверное, это по делу Нолана, – ответила Урсула. – Полиция просто с цепи сорвалась, проверяют всех подряд.

С этими словами она выбежала из раздевалки. У Кейтлин лихорадочно забилось сердце. «Окси». Все дело в нем. Неужели они докопались, что это была ее таблетка? Или сопоставили образцы почерка и вышли на нее? «Прекрати об этом думать! – приказала она себе. – Урсула просто хотела тебя прощупать».

Стиснув зубы, она забросила за плечо спортивную сумку и выскочила из раздевалки в длинный гулкий коридор. Всюду толпились футболисты и их семьи. Урсула уже подбежала к своим родителям и чем-то хвасталась перед отцом, коренастым мужчиной в футболке с надписью «Обслуживание бассейнов и ландшафтный дизайн».

Кейтлин поискала глазами полицейского, молясь про себя, чтобы он не прятался где-то здесь, готовясь наброситься на нее. Когда сзади кто-то потянул ее за рукав, она с силой вырвалась, ее сердце едва не выскочило из груди.

– Ой! – Джереми попятился, растерянно улыбаясь. – Прости.

Кейтлин выдохнула.

– Я тебя не заметила. – Опомнившись, она внимательно посмотрела на него. – Что ты здесь делаешь?

Насколько она знала, Джереми никогда не ходил на матчи, даже когда играл Джош.

Он склонил голову к плечу.

– Но ведь сегодня особенный день, да? Большая игра. Я хотел тебя поддержать.

– А… – Кейтлин нервно улыбнулась, потом быстро обвела глазами коридор, покосилась в сторону небольшого внутреннего дворика, ведущего на поле. Интересно, Джош пришел? Его нигде не было видно, за последнюю неделю они едва перекинулись парой слов. Но Кейтлин просто не могла поверить, что он не пришел на игру – ведь он прекрасно знал, как много значит для нее этот матч! Что если он сейчас стоит где-то и смотрит на них?

– Слушай, давай отойдем куда-нибудь, – сказала она, поддавшись внезапному приступу паранойи.

Взяв Джоша за руку, Кейтлин вывела его наружу и повела под трибуны, в укромную темноту. Сверху доносился металлический отзвук шагов зрителей, спускавшихся и поднимавшихся на свои места. Громко захохотала какая-то компания. Потом кто-то крикнул: «Эй, стоп!» – и поток цвета колы с шипением хлынул сквозь щель в трибунах, едва не попав на голову Джереми.

– Ой, – охнула Кейтлин, оттаскивая его от опасного места. – Пора бы знать, что футбольные матчи – дело рискованное.

– Нервничаешь? Волнуешься? – спросил Джереми. Его глаза сияли.

– И то, и другое, всего понемножку, – призналась Кейтлин. Она почувствовала, как кровь приливает к щекам. – Спасибо, что пришел. Для меня это очень много значит.

– Да не вопрос. Вообще-то, я тебе кое-что принес. – Джереми порылся в карманах и вытащил что-то длинное и тонкое. Кейтлин не сразу поняла, что это ручка. Но не просто ручка, а ручка с «Подземельями и драконами».

Она вскинула на него глаза.

– Та самая, которую я тебе одолжила?

Джереми кивнул.

– Та самая, ручка Тейлора. Я решил, что должен вернуть ее тебе.

Кейтлин улыбнулась, слезы набежали на глаза, но она быстро сморгнула их.

– Спасибо.

– Ты должна знать, что эта ручка много лет приносила мне удачу, – сказал Джереми. – Я брал ее с собой на экзамен по вождению. Я писал ею итоговые контрольные в последнем семестре. Она была у меня в кармане, когда я участвовал в дебатах в «Модели ООН». С ней я всегда чувствовал себя… защищенным, что ли. Не знаю, может быть, это как-то связано с тем, что эта ручка раньше была твоей…

Он смотрел на нее так нежно, так искренне, словно она была для него важнее всего на свете. Кейтлин почувствовала, как у нее перехватило горло, а сердце, напротив, широко распахнулось. Внезапно ей стало предельно ясно, что нужно сделать. Да, это все усложнит, но это было то, чего она по-настоящему хотела. Если она смогла извлечь хоть какой-то урок из смерти Тейлора – или из того, что полиция день и ночь висит у нее на хвосте, – то только один: жизнь коротка.

Кейтлин огляделась по сторонам, чтобы убедиться, что за ними никто не подглядывает. Потом наклонилась и поцеловала Джереми.

В первое мгновение он оцепенел, широко распахнув глаза. Но потом поцеловал ее в ответ, губы у него были теплые и мягкие. Кейтлин вдохнула травянистый запах его одежды. Зарылась руками в его волосы – такие длинные по сравнению с короткой спортивной стрижкой Джоша. Мурашки забегали по ее телу.

Когда они оторвались друг от друга, то одновременно улыбнулись.

– Прости! – выпалил Джереми.

Кейтлин ошеломленно посмотрела на него.

– За что? Это же я тебя поцеловала.

– А, – он опустил глаза. Два красных пятна проступили на его щеках. – Ну да, конечно. Наверное, ты.

На поле раздался свисток, они еще раз посмотрели друг на друга. Через несколько минут начнется самая важная игра в жизни Кейтлин. Но сейчас ей стало ясно еще кое-что. Она чувствовала себя… легче. Свободнее. Поцелуй Джереми открыл для нее целый новый мир, Кейтлин больше не чувствовала себя увязшей в трясине. Если сегодня она сыграет хорошо – что ж, здорово. Но если нет… кто знает, может, это тоже не страшно. В конце концов, каков бы ни был счет, сегодня она уже выиграла.

26

Во вторник после уроков Паркер переминалась с ноги на ногу на пороге кабинета Элиота. Солнце светило в окна, бросая пестрые отсветы на ковер. Снаружи проносились машины, заполняя пространство мирным, убаюкивающим белым шумом. Элиот не заметил, что она пришла, он пристально разглядывал что-то на экране своего компьютера. Паркер невольно спросила себя, что могло его так заинтересовать. Форум психологов? Газета «Сиэтл Таймс»? Порнография?

Но вот Элиот поднял глаза. В следующую секунду он побледнел, вскочил и смущенно улыбнулся.

– Паркер! – громко воскликнул он. – А я тебя не заметил! Входи, входи же!

Паркер, сутулясь, вошла в кабинет и низко надвинула на голову капюшон. Плюхнулась на кушетку, схватила подушку. Она чувствовала, что Элиот смотрит на нее.

– Все в порядке? – с некоторым замешательством спросил он.

Паркер пожала плечами. Наверное, он и сам почувствовал, как она взвинчена. Как насторожена. Сегодня Паркер минут десять, не меньше, топталась перед входом в здание, прежде чем решилась войти, она до сих пор не знала, хочет ли сегодня отвечать на вопросы Элиота. Потому что она твердо знала – он непременно будет расспрашивать. Ведь даже сумасшедшие несут ответственность за свои срывы.

Элиот откинулся в кресле и скрестил руки на груди.

– Итак, Паркер. Мне кажется, ты не хочешь говорить о том, что произошло на кладбище.

– Нет, – рявкнула Паркер. Она закрыла уши руками. – Нет, нет, нет!