Читать книгу "Навстречу любви - Кэтрин Куксон"

— Джинни, Джинни, не нужно. Пожалуйста.

— Ты… не понимаешь, что я чувствую. Не понимаешь. — Она вдруг громко всхлипнула, еще секунда — и Дженни заплакала навзрыд. — Раньше, пока Бет была жива… я чувствовала, что я ближе к тебе… Но теперь между нами огромная пропасть, и вряд ли я смогу ее когда-нибудь преодолеть.

Он взял Дженни за руки и положил ее ладони себе на грудь. Его глаза с нежностью смотрели на ее заплаканное лицо, на дрожащие ресницы, на слегка покрасневший нос. Теперь он знал, что его будущее, его счастье, покой — все в этой жизни было в руках этой женщины. Пол вдруг отчетливо понял, что всегда, всегда ему была нужна именно она, Дженни. А в данный момент ему особенно необходимо, чтобы она была рядом с ним. Но он понимал и другое. Если сейчас станет давить на нее, то может потерять навсегда.

— Когда… состоятся ее похороны?

— В понедельник.

Она осторожно высвободилась из его рук и медленно проговорила:

— Я собираюсь снова начать работать.

— Послушай, Джинни, если тебе действительно нужна работа, то она тебя ждет здесь.

Она остановилась и не оборачиваясь, тихо сказала:

— Спасибо, Пол.

Он замер на мгновение и взволнованно спросил:

— Ты не согласишься?.. Я имею в виду просто присматривать за домом и за нами всеми…

— Я не могу. Прости. Но все равно, спасибо. Ты очень добр.

Он знал, что сейчас не стоит задавать ей этот вопрос, но уже не мог сдержаться:

— А позже, Джинни? Может, ты сможешь позже?

— Не думаю, Пол. Не знаю. Не спрашивай меня сейчас… Разве ты не понимаешь — не время… об этом говорить.

Он подошел к ней, снова взял за руку, Дженни взглянула на него. На ее лице было написано все, что она чувствовала. Вся горечь, разочарование, боль застыли в ее умных, понимающих глазах. Она так долго добивалась любви этого человека. Она умирала от ревности, порой ненавидела свою сестру за то, что та всегда находилась с ним рядом, за то, что могла просто дышать одним с ним воздухом. Вот теперь он стоит с ней рядом, предлагая ей все, что только мог. А она… она не может это взять. Она не хочет это брать. Потому что призрак Бет всегда будет между ними. Это несчастье навсегда разделило их. Ведь так же, как и Лорна, она молила Бога, чтобы Бет ушла с ее дороги. Она даже и сама не подозревала о существовании в себе этого желания, пока как-то раз при ней Лорна не пожелала своей матери смерти. У Дженни было ощущение, что ей на плечи постоянно давит тяжкий груз. Груз ответственности просто так не сбросишь, не отделаешься от него. Вряд ли когда-нибудь Пол сможет понять, насколько виноватой она себя чувствует из-за смерти Бет.

— Никто не знает, сколько весит совесть, кроме ее хозяина, — сказала Дженни. Она раньше где-то вычитала эту фразу, но только теперь по-настоящему смогла оценить правоту высказывания.

— Старайся сейчас ни о чем не думать и не делать выводов. Я не стану на тебя давить и заставлять делать то, чего тебе не хочется. Но работа для тебя всегда найдется. Просто я хочу, чтобы ты помнила об этом.

Дженни наклонила голову и быстро вышла из комнаты. А он так и остался стоять посреди гостиной, глядя ей вслед. Внезапно он ощутил запах духов, которыми всегда пользовалась Бет, — сладковатый, с ароматом тропических листьев и фруктов. У Пола вдруг возникло ощущение, что его жена где-то рядом и вот сейчас войдет в комнату и победно засмеется, запрокинув голову назад. «Что ж, дорогой, она опять выбрала меня. Меня. Чаша весов снова склонилась в мою сторону», — скажет она.

Живая или мертвая, Бет всегда будет одерживать над ними победу. К черту ее! Из кухни донеслись какие-то звуки. О, это вернулась Мэгги.

Глава 5

Мэгги

Последний раз Мэгги была в Ньюкасле много лет назад. С тех пор город сильно разросся и изменился даже внешне. Она сразу же почувствовала себя несколько потерянной среди такого большого количества людей, машин и ярких вывесок. Но, спокойно поразмыслив, пожилая женщина решила, что, скорее всего, Нортумберленд-стрит находится на том же месте, где была и раньше. А следовательно, и церковь Святого Клементина вряд ли куда-нибудь переместилась.

И Мэгги отправилась туда прямо с вокзала. Она шла старыми улочками, которые знала хорошо с давних пор. Что ж, все так и есть. Церковь стоит все там же. Сюда в основном ходил самый бедный люд из местных кварталов. И по четвергам здесь можно было исповедоваться. Женщина искренне надеялась, что все так и осталось.

Войдя под темные своды церкви, Мэгги увидела около полудюжины принарядившихся мужчин и женщин, которые сидели на скамьях в ожидании своей очереди на исповедь. Служанка вздохнула с облегчением — не напрасно приехала.

Зайдя в исповедальню, она на ощупь нашла небольшие перильца — держаться рукой, и подушечку, чтобы встать на колени.

— Отец, я хочу сделать признание. — Мэгги обратилась к священнику не по правилам. Обычно исповедь начиналась словами: «Смилуйся надо мной, Боже Всемогущий, и пошли мне искупление, ибо я грешен».

— Исповедуйся, дитя мое.

Дитя… Как приятно слышать это снова. Как много лет прошло лет с тех пор, как ее так называли. Она заговорила:

— Я очень давно не была в церкви, отец.

— Когда же последний раз?

— О! — Она зажала себе рукой рот, у нее чуть не вырвалось: «О боже!» — Очень давно. Даже и не сосчитаю, сколько лет-то прошло…

— Десять? Двадцать?

— Да, где-то так. Но должна сказать, что я никогда никому не делала зла. Никогда в жизни. Да, у меня острый язык, и бывает, я скажу прежде, чем подумаю, но никому зла не делала и не желала до последнего времени…

Мэгги замолчала, и священник терпеливо ждал. Ждал, когда она снова заговорит, хотя обычно, если исповедующийся замолкал, он тихонько говорил: «А теперь вот сделал».

— А теперь сделала, — сказала она сама. — Я, отец, отравила женщину.

Рука священника невольно дернулась, его голос прозвучал хрипло:

— Ты хочешь сказать, дитя мое, что совершила убийство?

— Можно сказать и так, но я смотрю на это по-другому. Я должна была так поступить.

— Никто не должен так поступать. Это величайший из грехов.

— Есть разные способы убийства, отец. Можно просто наблюдать, как кого-то убивают каждый день. По чуть-чуть. А потом тот, кого убивали, дойдя до предела своего терпения, сам становится палачом.

— Она была старой?

— Нет-нет, она была молодой, но очень плохой. И у нее была болезнь.

— И ты убила ее из-за этого? — В голосе священника сквозил неприкрытый ужас.

— Нет, совсем не поэтому. Ее муж собирался разводиться с ней, потому что больше не мог выносить жизнь рядом с ней. А потом она идет и подцепляет эту неприличную болезнь от другого мужчины. И ее муж решил пожертвовать всей своей дальнейшей жизнью ради нее, потому что чувствовал на себе ответственность за то, что с ней случилось. Я просто не могла допустить этого.