Читать книгу "Последний мятеж - Сергей Щепетов"

– По-ойдем спа-ать в могилу, Лис! Мы пр-роснемся завтра… тра… мерт-твыми ж-живыми!

– Или ж-живыми мертвыми! И пой… и пойдем вниз! З-завтра!

Хорь зачем-то встал на четвереньки и пополз внутрь вагончика. Лис последовал за ним тем же способом. В проходе из тамбура в жилой отсек Хорь задержался, и Лис ткнулся головой ему в зад.

– Т-ты что?!

– Я д-думаю!

– Оп-пять? Ты же у-уже думал! Д-два раза!

– Л-лис, а Лис! Ты чувств… ств… вуешь пр-рилив сил? В членах?

– Ч-чувствую! Да… В ч-члене особенно… Но идти н-не могу. Дав-вай ползти б-быстрее!

– П-ползу, Лис, ползу…

Хорь все-таки умудрился взгромоздиться на топчан, а Лис так и уснул на истоптанных грязных досках пола.

Что ж, наверное, их можно понять: они простые охотники на мамонтов, а в «Бочкареве крепком» восемь процентов алкоголя. Правда, Николай Васильевич Турин, когда заначивал свои банки, имел в виду совсем не это…

* * *

Это было похоже на какое-то колдовское действо и к тому же наверняка тайное. Никто нигде не любит, когда за ним подсматривают и подслушивают, а он, Николай, именно этим и занимается. Это с одной стороны, а с другой – никаких воинов с топорами, копьями или автоматами поблизости не видно, никаких постов охраны он не обходил и, вообще, не крался, а просто шел – спускался со своей горы. Случайно наткнулся на это и теперь смотрит. Отдыхает, можно сказать, душой.

Перед расставанием они договорились, что Вар-ка «нырнет» в ближайшую параллельную реальность и, если там окажется не слишком опасно, будет ожидать напарника. Условный знак – стрелку на камне Николай нашел почти без мук именно там, где и ожидал. Без колебаний и страха он двинулся вниз и оказался здесь. Первое впечатление было благоприятным, хотя после «советского» мира Мертвых земель любой другой мог бы показаться раем.

Первое, что бросилось в глаза, когда он вышел из белесого марева, – это река. Точнее, речная долина, противоположного борта которой почти не видно вдали. Где тут основное русло, непонятно – сплошные мелкие протоки и заросли. Это, конечно, не средняя полоса, а, наверное, тропики или субтропики. Тут скорее утро, чем вечер, но температура явно больше двадцати градусов. Внизу растут деревья, а здесь на склоне в основном кусты с колючками и жесткими кожистыми листьями. Да и внизу древесная растительность не сплошная – заросли жмутся к воде, а между ними довольно обширные пространства, где растет только трава. Они довольно резко выделяются по цвету – наверное, тут сейчас засушливый период и трава высохла.

Нет, цивилизацией здесь, похоже, и не пахнет. Не в прямом, конечно, смысле, а как-то… В общем, чувствуется, что в космос здесь еще не летают… или давно налетались и бросили. Но при этом люди тут есть – вон там какая-то проплешинка, и вот тут… А дальше, за протокой, даже, кажется, дымок поднимается?

«Вот только как идти? – озаботился Николай. – В штанах, рубахе и ботинках? У Вар-ка большой опыт, и он советует в подобных случаях обходиться набедренной повязкой. Ему хорошо советовать – он и сам первобытный. А вот если взять нормального человека? Как это я пойду без штанов? В одних трусах, что ли?! По идее, надо и без них… И рюкзак с вещами нужно где-то здесь оставить… Нет, все-таки это немыслимо! А без ботинок я вообще никуда не уйду – просто не смогу двигаться! Так что: набедренная повязка и ботинки „Made in… где-то“? Но, с другой стороны, жарко же! Ч-черт!..»

Николай мучился довольно долго и в конце концов решил плюнуть на все: рюкзак запихал под камень, снял рубаху, завязал рукава на поясе и зашагал вниз.

Далеко он, правда, не ушел – у основания склона наткнулся на поляну, где происходило культурно-массовое мероприятие, остановился за кустом и стал подсматривать – не хуже настоящего стриптиза!

На поляне размером примерно 20 на 30 метров полтора десятка совершенно голых девиц водили хоровод. Точнее, сначала они долго ходили по кругу друг за другом, изгибались, мотали распущенными волосами, подпрыгивали и что-то неритмично выкрикивали. На той стороне поляны, на земле, сидела старуха с торчащими во все стороны седыми космами, бурой морщинистой кожей и плоской грудью, свисающей, наверное, ниже пояса. Старуха брякала в бубен и что-то бормотала то громче, то тише.

«А девушки вполне ничего, – констатировал Николай. – Судя по распределению загара, совсем голыми они обычно не ходят, а грудь и бедра чем-то прикрывают. Часть из них явно малолетки – только-только созрели, а некоторые уже вполне оформившиеся. Кожа, в целом, несильно смуглая, ни ярко выраженных брюнеток, ни тем более блондинок среди них нет. Самая длинная, вероятно, не переросла 160 см, а вот ноги у всех, пожалуй, коротковаты на современный вкус. Впрочем, вкусы бывают разные…»

Девицы явно не играли и не веселились, а занимались чем-то очень серьезным – тела их блестели от пота на утреннем солнце. Николай с некоторым трудом окучил собственные мысли и попытался оценить ситуацию. Ничего путного он, правда, сообразить не смог, кроме того, что ему надо бы не лобки и груди рассматривать, а пытаться освоить местную лингву хотя бы вот по этим выкрикам.

Кажется, старуха сочла «хоровод» законченным и что-то прокаркала. Девицы перестали топтаться по кругу и разобрали воткнутые в землю палки с заостренными сучками.

Следующее действие спектакля заключалось в том, что девушки, выстроившись неровной цепью, стали пятиться от одного края поляны к другому. При этом они сгибались, с некоторым усилием втыкали в землю сучки своих палок и что-то выкрикивали недружным хором. Эта процедура отдаленно напоминала работу человека мотыгой, хотя не похоже было, чтобы девицы могли что-то всерьез взрыхлить своими палками. Тем не менее, когда они обработали таким образом всю поляну, пот с них лился градом.

Затем вновь наступила очередь хоровода, но уже без музыкального сопровождения. Старуха перестала брякать в бубен, а использовала теперь его в качестве емкости – этакого корытца, в которое насыпала какие-то семена. Прижимая это корыто к костлявому боку одной рукой, она стала медленно перемещаться по поляне. Время от времени она с завыванием бросала в воздух горсть семян, которые сыпались на головы девиц и налипали на их плечи и спины. Девушки двигались по кругу вокруг старухи, тоже завывали, поднимали вверх руки и старательно изгибали свои тела вправо-влево.

Николаю уже стало казаться, будто он начинает даже немного понимать: они верещат что-то про ветер, который колышет и рассыпает. «Надо же, как интересно: это, наверное, какой-то земледельческий обряд. Может быть, они потом водой брызгаться будут? Кстати, и самому попить бы не мешало…»

Самое смешное, что он не ошибся: после окончания процедуры «колыхания ветра» в центре поляны была водружена какая-то корявая бадья, размером с ведро. Девицы устало разбрелись по поляне и, по команде старухи, дружно опустились на корточки… Наверное, это можно было назвать «ритуальным мочеиспусканием». Николай слегка забеспокоился, что его заметят в кустах на краю поляны, но девушки, похоже, находились либо под действием наркотика, либо были в трансе и ничего вокруг не замечали.