Читать книгу "Лисичка - Татьяна Романова"

— Зови меня Долли, как все в этом доме, — велела графиня и повернулась к Луизе, все еще снимающей мерки с Даши.

Катя поспешила представить девушку графине:

— Долли, а это — подруга нашей семьи Дарья Морозова, чтобы не путаться в одинаковых именах, мы зовем ее Даша.

— Очень приятно, — графиня похлопала по плечу смущенную Дашу и спросила, — а где вторая княжна?

— Лиза измучена морской болезнью и пока спит, — забеспокоилась Катя, — мы представим ее тебе попозже.

— Придется подождать, — с притворным сожалением шутливо сказала графиня, — видно, она еще красивее, чем все присутствующие девушки, раз вы ее так прячете.

— Да уж, среди Черкасских некрасивых нет, — в тон ей ответила Катя, и все засмеялись.

— Ну, хорошо. Поговорим о главном. Сколько лет Долли? — поинтересовалась графиня.

— Мне в январе исполнилось восемнадцать, — удивленно ответила княжна, — а что, это важно?

— Конечно, важно — девушка из такой семьи, как ваша, должна быть представлена ко двору. Удобнее всего это сделать сейчас, в Лондоне, пока император здесь, — объяснила графиня и развернулась к Луизе:

— Луиза, что ты можешь предложить нам по платьям и по срокам?

— Штук пять утренних и дневных платьев я завтра подгоню на ее фигуру, но готовых бальных туалетов сейчас нет, — объяснила Луиза и предложила, — за неделю можно сшить два бальных платья.

— Значит, представляем Долли императору на балу «Всех союзников», — решила Ливен.

— Что это за бал «Всех союзников»? — удивилась Катя.

— То мероприятие, что ждет нас в Хартфорд-Хаус. Маркиз назвал его так высокопарно, что весь Лондон смеется, но в глаза ему никто ничего не говорит.

— Нужно спросить Алекса, — принялась защищаться Долли, которой не хотелось начинать выезжать. — Может быть, он не захочет, чтобы я выезжала.

Катя сильно сжала плечо невестки и примирительно сказала:

— Конечно, Алекс будет рад представить свою сестру императору, но давайте сначала представим ее великой княгине Екатерине Павловне.

— Ну, это — само собой, — согласилась графиня Ливен, — как только Луиза привезет первые платья, так я сразу приглашу великую княгиню на чай в посольство, или мы поедем к ней в резиденцию. Ну, а теперь я, удовлетворив свое любопытство, поехала домой, муж ждет меня через полчаса в посольстве.

Графиня поднялась, помахала всем рукой и также стремительно вышла из комнаты, как вошла. Легкие шаги отдались эхом под высоким потолком вестибюля, и стук колес возвестил о том, что гостья уехала.

— Катя, что это было? Ураган? — изумленно спросила невестку Долли.

— Нет, дорогая, это — наша Дарья Христофоровна, она — великая женщина, я потом расскажу тебе про нее поподробнее. Но вот и тетушка с Лизой — мы можем садиться обедать, — пригласила княгиня, поспешив навстречу графине Апраксиной.

Конец дня прошел в неспешных беседах. Няня принесла проснувшегося Павлушу, и графиня Апраксина, взяв его на руки, всплакнула:

— Жаль, что Анастасия Илларионовна его не увидела.

— Она видит, тетушка, и радуется вместе с нами, — тихо заметила Лиза.

Когда вечером со службы вернулся Алексей, в гостиной его ждали только Катя и Долли, остальные гостьи ушли отдыхать, измученные долгой дорогой.

— Алекс, — взмолилась Долли, — приезжала графиня Ливен, она хочет представить меня великой княгине Екатерине Павловне и императору!

— Отличная идея, тебе ведь все равно нужно начинать выезжать — хорошо, если тебя будет опекать графиня Ливен, а уж если и великая княгиня возьмет тебя под свое крыло, будет совсем хорошо, — обрадовался князь.

— Но, Алекс, зачем мне выезжать, если я не хочу выходить замуж?

— Я и не гоню тебя замуж, но нужно начинать общаться с людьми своего круга, это называется «бывать в обществе». Я не хочу, чтобы ты при такой красоте сделалась деревенской затворницей.

— Деревенщиной в лаптях, — тихо подсказала его жена.

— Почему в лаптях? — удивился князь, девушки переглянулись и закатились веселым смехом.

Они так хохотали, что не могли остановиться, Алексей сначала смотрел на них с недоумением, а потом тоже расхохотался.

— Хватит меня смешить, — наконец сказал он, топнув ногой, — все идем спать.

И все еще смеясь, они поднялись на второй этаж и разошлись по спальням. Долли попыталась уснуть, но так и не смогла — и вот теперь она сидела на окне, ожидая рассвета, чтобы первый раз встретить солнце в этом городе.

На улицах было тихо и безлюдно, теплый воздух даже не холодил кожу, и Долли не захотела накрывать плечи шалью. Когда от соседнего дворца внезапно отъехала карета, она хотела отойти от окна, но кучер, угадав ее намерение, покачал головой и шутливо прикрыл глаза ладонью. Девушка благодарно улыбнулась ему и осталась на своем месте. Больше до самого рассвета никто не потревожил тишину на Аппер-Брук-стрит. Встретив солнце, княжна послала ему воздушный поцелуй и вновь прилегла на кровать. Ее глаза устало закрылись, и она мгновенно уснула.

Три последующих дня прошли для Долли в страшной суете. Попав в «железные руки в шелковых перчатках», как, смеясь, называла графиню Ливен Катя, она бесконечно примеряла платья, белье, туфли, шляпки, шали, шарфы и всякую мелкую дамскую дребедень, без которой раньше в Ратманово отлично обходилась.

Дарья Христофоровна объявила, что две другие девушки, которым еще рано выезжать, могут спокойно подождать свои платья, а вот на старшую княжну должны быть брошены все силы модной мастерской мадемуазель Луизы и направлены старания всей семьи.

— Долли очень красива от природы, — рассуждала она, прохаживаясь вокруг княжны, примеряющей очередной, сметанный на скорую руку, шедевр Луизы. — Красоту мы доведем до совершенства нарядом и прической. Драгоценности при первом выходе в свет не надевают, только жемчуг. Осталось понять, как наша княжна танцует и на скольких языках говорит.

— Я говорю на английском, французском и немецком. Этого мало? — поинтересовалась Долли, — на балах я еще не была, танцевала только на детских танцах в Ратманово, а потом началась война, балов в округе никто не давал, только маленькие праздники с угощением.

— Трех языков вполне достаточно, если бы ты свободно изъяснялась на древнегреческом, да еще и гордилась бы этим, было бы только хуже. Мужчины не любят слишком образованных и умных женщин. Хорошенькое личико и большое приданое — вот всё, что им нужно.

— Как можно иметь дело с такими примитивными людьми — ведь это значит унижать себя, опускаясь до их низкого уровня! — с гневом воскликнула Долли.

— Дорогая моя, никогда не борись с системой, не оспаривай общепринятые нормы — затем тебе бог и дал разум, чтобы комфортно устроиться в обществе, не раздражать его, но и не отказывать себе в удовольствии жить по собственному желанию, — философски заметила Дарья Христофоровна.