Читать книгу "Иерусалимский ковчег - Александр Арсаньев"

— Милая Мира, — ответил я. — К сожалению, в некоторые вещи я не могу тебя посвящать. История эта еще не закончилась, но чувствую я, что до финала осталось совсем немного!

— Я очень боюсь! — заявила она. — И думаю, что пробил тот час, когда я должна рассказать вам об Анджане!

— Но ты уже говорила мне, как она погибла, — сказал я в ответ, подошел к окну и задернул штору.

— Я не вдавалась в подробности, — девушка горько улыбнулась. — Нашим отцом был раджа, и он души не чаял в Анджане, — продолжала индианка. — Она была его младшей дочерью. Однажды Анджана решила, что повстречала свою единственную любовь. Я предупреждала ее, что дело добром не кончится, потому что ее возлюбленный действовал тайно и даже не собирался повстречаться с нашим отцом. Сестра объясняла это его бедностью и неродовитостью. Я умоляла ее одуматься, но Анджана решилась все-таки на побег из под родного крова. Я видела в древних таблицах, что за порогом дворца ее ожидают страдания. Но девочка меня не послушалась, ей было всего пятнадцать. Я поклялась не выдавать ее тайны, но взамен просила ее взять с собой и меня. Однако Анджана сказала, что справится с этим делом самостоятельно. Моя бедная девочка и не догадывалась, что ее всего лишь использовали, для того, чтобы шантажировать нашего отца. Как только в этом отпала надобность, ее сразу же отравили.

— Очень печальная история, — ответил я Мире. — Но она только доказывает, что тебе незачем отправляться со мной. Ведь если бы Анджана тебя послушалась, то твой отец навсегда потерял бы сразу двух дочерей.

— Я бы что-нибудь придумала, — воскликнула индианка. — Я бы выручила мою девочку из беды! — запротестовала она.

— Тебе только так кажется, — произнес я задумчиво. — Иногда в этой жизни нам попадаются и более сильные противники, с которыми мы не в состоянии справиться.

— Яков Андреевич, вы всерьез полагаете, что сможете справиться с Полянской? — Мира невольно усмехнулась. — Вы же уже находитесь у нее в плену!

Я открыл было рот, чтобы возразить, но дочь индийского князя перебила меня:

— Я больше не стану с вами спорить, Яков Андреевич, поступайте, как знаете, но не говорите потом, что Мира вас не предупреждала! — с этими словами она покинула нас и поднялась к себе в будуар.

Как ни старался я оставаться равнодушным, но Мирины речи все же заставили меня засомневаться. Однако я не мог ничего поделать, судьба нашего Ордена зависела от того, насколько я сумею справиться с ситуацией, а заодно и со своими чувствами к коварной графине.

— А что все-таки случилось с убийцей? — осведомился Кинрю, как только индианка ушла.

— Графиня Полянская исполнила то, что обещала Елагину, шантажист ее больше не побеспокоит. Ему просто-напросто кто-то сломал пару шейных позвонков.

— Вы полагаете, что это были мальтийцы? — переспросил японец.

— Больше некому, — развел я руками. — Кстати, — я достал из кармана сюртука письмо. — Вот, прочти! — и передал моему золотому дракону послание Виталия Строганова.

— Так, значит, ваши предположения оказались верными, — констатировал Кинрю, возвращая мне прочитанное письмо.

— Выходит, что так, — согласился я.

Спустя около часа вернулся Никифор с посланием от графини.

— Записка от Лидии Львовны Полянской! — провозгласил он, едва появившись на пороге.

— Ну же! — воскликнул я, мне не терпелось увидеть ее своими глазами.

Лакей порылся в карманах и, наконец, все-таки извлек на свет Божий белый конверт. Я почти вырвал его из рук слуги, присел на диван и взялся за чтение. Кинрю же стоял у меня над душой, с волнением ожидая того, что будет дальше. В конце концов, содержанием этого письма в некотором роде решалась его судьба.

Я достал из конверта записку графини. Написана она была на муаровой бумаге с тисненым узором. От нее исходил тот самый аромат восточных духов, вскруживший мне голову в кофейне.

«Любезный Яков Андреевич, — писала графиня. — Вы спрашивает моего позволения взять с вами в поездку Вашего друга и лучшего слугу. Так что же? Могу ли я, нуждающаяся в Вашей защите, иметь что-либо против? Поступайте, как знаете!

Преданная Вам графиня Полянская.

P.S. Жду вас у себя на Большой Мещанской завтра около девяти утра».

— Ну что? — не удержался Кинрю, сверкнув в полумраке глазами, будто дикая кошка.

— Нас можно поздравить, — ответил я. — Лидия Львовна согласна!

— Отправляюсь собирать чемоданы, — обрадовался японец.

Обиженная Мира в этот вечер так и не покинула своей комнаты.

По утру мой заспанный кучер возился с упряжью, Кинрю же таскал чемоданы в старинный дормез, предназначенный для дальних поездок и приспособленный для ночного сна.

Я переживал из-за того, что Мира так и не удосужилась выйти из своей комнаты. Ящик с пистолетами мы с Кинрю уложили в карету в первую очередь.

Наконец, когда мы с ним уже уселись в дормезе, Мира все-таки смилостивилась и появилась на веранде в верхнем суконном платье синего цвета с длинными узкими рукавами, обшитыми белыми блондами. В ушах у нее покачивались изящные сапфировые серьги в виде колокола, а в волосах поблескивали сапфиры на шпильках.

Я вышел из дормеза и подошел к индианке.

— Я прощен? — осведомился я у нее.

— О! Яков Андреевич! — воскликнула Мира. — Вам не за что просить у меня прощения, — улыбнулась она. — Мне жаль только, что вы так и остались глухи к моим мольбам! Но я умоляю лишь об одном — будьте хотя бы по возможности осторожны!

Я обнял ее и пообещал, что сделаю все, что только будет в моих силах, чтобы вернуться домой живым и невредимым.

Я захлопнул за собой дверцу кареты, и мы тронулись в путь. На Большой Мещанской нас уже ждали. Не успел я постучаться в ворота, как дверь мне открыла все та же, знакомая мне уже кухарка.

— Милости просим, — сказала она. — Яков Андреевич?

Я утвердительно кивнул головой.

— Барыня вас уже ожидают, — сообщила она и быстрыми шагами направилась в сторону крыльца, так что я едва поспевал за нею.

Отперев дверь, кухарка пропустила меня вперед в тесную и неприбранную прихожую. Я растерялся было, куда же мне следовать дальше, как женщина тут же сообразила, что допустила небольшую оплошность и указала на дверь за бархатным занавесом.

Я постучал и разобрал за ней легкие, едва различимые для слуха шаги.

Занавес дрогнул, и дверь приоткрылась.

— Яков Андреевич? — услышал я нежный знакомый голос. — Входите скорее! — велела мне графиня Полянская.

Ей не надо было повторять дважды, чтобы я поспешил выполнить ее приказание. Набрав полную грудь воздуха, я шагнул в альков мальтийской принцессы.