Читать книгу "Последний Дозор - Сергей Лукьяненко"

Вот эта новость дозорных явно не обрадовала. ИТимур, и Нодир теперь выглядели не то чтобы огорченными, но смущенными.Валентина Ильинична покачала головой.

— Кажется, я вас расстроил? —поинтересовался я. Распитая вместе бутылка вынуждала к откровенности. —Объясните, в чем дело? Почему вы так относитесь к Алишеру? Из-за того, что егоотец — девона?

Дозорные переглянулись.

— Дело не в том, кто его отец, —сказала Валентина Ильинична. — Он хороший мальчик, Алишер. Но он… оченьрезкий.

— Разве?

— Возможно, он изменился в Москве, —предположил Тимур. — Но Алишеру всегда хотелось воевать. Не в свое времяон родился.

Я задумался. Конечно, в нашем Дозоре Алишервсегда предпочитал работать на улицах. Патрули, стычки, задержания — мало чтообходилось без него…

— Ну… у нас это как-то болееестественно, — сказал я. — Москва — большой город, жизнь напряженнее.Но Алишер очень скучает по родине.

— Нет, мы рады, конечно же! —спохватилась Валентина Ильинична. — Так давно Алишера не видели. Правда,мальчики?

«Мальчики» с наигранным энтузиазмомсогласились. Даже Мурат отозвался с кухни, что очень скучает по Алишеру.

— А скоро подойдет Афанди? — спросиля, уводя разговор с неловкой темы.

— И впрямь, — забеспокоиласьВалентина Ильинична. — Уже третий час…

— Так он давно пришел, — сноваоткликнулся с кухни Мурат. — Ходит по двору с метлой, я его в окно вижу.Наверное, решил, что его попросят плов готовить…

Нодир быстро прошел к двери, позвал:

— Афанди! Что ты делаешь?

— Двор мету, — с достоинствомотозвался пятый сотрудник самаркандского Дозора. Судя по голосу, он не толькородился триста лет назад, но и телом был немолод.

Нодир повернулся, виновато развел руками.Снова позвал:

— Афанди, заходи, у нас гость!

— Знаю, что гость. Потому и мету!

— Афанди, но гость уже в доме! Зачем жеты убираешь на улице?

— Э, Нодир! Не учи меня, как приниматьгостей! Когда гость еще на улице — все убирают в доме. А если гость в доме — тонадо прибирать на улице!

— Как хочешь, Афанди! — посмеиваясь,сказал Нодир. — Тебе виднее, конечно. А мы пока будем кушать виноград ипить коньяк.

— Постой, Нодир! — встревоженноотозвался Афанди. — Неуважением к гостю будет не покушать с ним за однимстолом!

Через мгновение Афанди уже стоял в дверях.Выглядел он донельзя нелепо. На ногах — расшнурованные кроссовки, из одежды —подпоясанные советским солдатским ремнем синие джинсы и белая нейлоновая рубахас разномастными пуговицами. Нейлон — материал прочный. Рубашке было, пожалуй,лет двадцать или тридцать. Сам Афанди оказался гладко выбритым (впрочем, судяпо клочкам газетной бумаги, которыми были залеплены порезы на подбородке, этостоило ему немалого труда) и плешивым стариком лет шестидесяти. Окинуводобрительным взглядом стол, Афанди прислонил к косяку длинную метлу и бойкоподскочил ко мне.

— Здравствуй, уважаемый! Да будет твояСила прибывать, будто пыл юнца, раздевающего женщину! Да достигнет она второгоуровня и даже первого!

— Афанди, наш гость — Высший маг, —заметила Валентина Ильинична. — Зачем желаешь ему второго уровня?

— Молчи, женщина! — отпуская моюруку и усаживаясь за стол, произнес Афанди. — Неужели ты не видишь, какспоро исполнилось мое пожелание и даже было превзойдено?

Дозорные засмеялись. Впрочем, совершенно необидно. Афанди — я просканировал его ауру и понял, что старик находится насамом низком уровне Силы, — был в самаркандском Дозоре за шута. Но залюбимого шута, которому и любую глупость простят и которого в обиду никому недадут.

— Спасибо на добром слове, отец, —сказал я. — И впрямь — твои пожелания сбываются быстро.

Старик закивал, с удовольствием забрасывая врот половинку персика. Зубы у него были отличные — если за внешностью он неследил, то такому важному органу явно придавал большое значение.

— Тут одни молокососы, — пробормоталон. — Уверен, они даже не смогли принять тебя как следует. Как тебя зовут,добрый человек?

— Антон.

— Меня зови Афанди. Это значит —мудрец, — старик обвел дозорных строгим взглядом. — Если бы не моямудрость, давно бы уже силы Тьмы, да засохнут они в корчах и сгорят они в аду,выпили их маленькие сладкие мозги и сжевали большие жилистые печенки!

Нодир с Тимуром захохотали.

— Почему печенки жилистые, японял, — разливая коньяк, произнес Нодир. — А почему мозги сладкие?

— Да потому, что мудрость горька, аглупость и неведение — сладки! — опрокидывая вслед за персиком бокал коньяка,произнес Афанди. — Эй! Эй, глупец, что ты делаешь!

— Что? — Тимур, собиравшийсязакусить коньяк виноградом, вопросительно посмотрел на Афанди.

— Нельзя закусывать коньяк виноградом!

— Почему?

— Это то же самое, что варить козленка вмолоке его матери!

— Афанди, только евреи не варят козленкав молоке!

— А ты варишь?

— Нет, — растерялся Тимур. —Зачем его в молоке-то…

— Вот и коньяк виноградом не закусывай!

— Афанди, я только три минуты знаком свами, но уже вкусил столько мудрости, что буду переваривать ее целыймесяц. — Я встрял в разговор, привлекая к себе внимание старика. —Мудрый Гесер послал меня в Самарканд. Он просил разыскать своего старого друга,которого когда-то звали Рустам. Не знаете ли вы Рустама?

— Конечно же, знаю, — кивнулАфанди. — А кто такой Гесер?

— Афанди! — Валентина Ильиничнавсплеснула руками. — Ну не может быть, чтобы ты не слыхал про ВеликогоГесера!

— Гесер… — задумчиво сказалстарик. — Гесер, Гесер… Это не тот Светлый маг, что работал в Бинкентезолотарем?

— Афанди! Как ты можешь путать ВеликогоГесера с каким-то золотарем! — Валентина Ильинична была шокирована.

— Ах, Гэсэр! — Афандизакивал. — Да, да, да! Ольджибай, победитель Сотона, Лубсана и Гуркара.Кто же не знает старика Гэсэра?