Читать книгу "Кот, который пел для птиц - Лилиан Джексон Браун"

— Что, новое расследование? — спросила она с энтузиазмом.

— Не совсем. Кто-то оставил в рундуке двух кошек и написал на картонке, что им нужен хороший дом.

— О боже! Котята или взрослые? Почти все хотят котят.

— Взрослые, с прекрасной шерстью и печальными глазами, очень милые.

— О! Как бы я хотела их взять, но Ригли это не понравится. Я поспрашиваю, не возьмёт ли их кто-нибудь.

— Вы идёте сегодня на матч?

— О да! Меня поведет туда мистер О'Делл. Он — один из запасных игроков. Я буду болеть за «Землекопов».

Повесив трубку, Квиллер произнёс вслух:

— Ну и везёт же мне на бездомных животных! Прошлой зимой это был шнауцер!

«Йау!» — донеслось с кофейного столика. Коко грел одну из больших книг. Он пошевелился и начал когтить суперобложку.

— Нет, нет! — закричал Квиллер. — Это библиотечная книга!

Он схватил книгу и ключи от машины и поспешил к своему пикапу, по пути прихватив картонку с кошками. Через пять минут он уже был в библиотеке и поднимался по лестнице, ведущей к кабинету заведующей. Ворвавшись к Полли, он поставил на её стол коробку.

Она в испуге отъехала от стола в своём кресле:

— Что это?

— Решение твоей проблемы, — ответил он, открывая коробку. — Книги и кошки прекрасно уживаются вместе. Этим двоим нужен дом, а библиотеке нужен домашний уют. Абракадабра!

При этих словах две кошки приподнялись и потянулись, затем посмотрели своими большими глазами на Полли и негромко мяукнули.

— Видишь, у них даже голос подходящий для библиотечной кошки, — сказал Квиллер.

— Квилл, я даже не знаю, что сказать!

— Не говори ничего. Просто позволь им послоняться между стеллажами, и они вернут твоих сбежавших волонтеров и читателей.

— Как же я объясню их появление?

— Просто скажи, что мозговой трест Клингеншоенов в Чикаго прослышал о проблеме в библиотеке и порекомендовал этих кошек в качестве катализатора перемен. Я зайду в зоомагазин за кошачьим туалетом, мисками и кормом. — Он направился к дверям.

— Погоди минутку! Как их зовут?

— Этого никто не знает. Проведи конкурс на лучшие имена для них.

— Не забудь о наполнителе для туалета! — крикнула Полли ему вслед.

Задолго до начала матча на автостоянке перед школой начали собираться сотни болельщиков. Они прибывали в автомобилях, грузовичках, туристских и школьных автобусах. Восемнадцать болельщиков «Землекопов» вылезли из трёх лимузинов, которые обычно использовали для более печальных событий. Несколько служащих банка подкатили на бронированной инкассаторской машине с транспарантами в поддержку «Денежных мешков». Плакаты на длинных палках демонстрировали преданность любимым командам: «Задайте им жару, "Чайники"!», «Не подкачайте, "Редиски"!», «Мы с вами, "Мазилки"!». Фотографы из газет Локмастера и Мускаунти и съёмочная группа с телевидения из Центра трудились не покладая рук.

Когда отворили двери, толпа хлынула в актовый и спортивный залы. За кулисами игроки в майках и кепках группировались в команды по трое. Официальные лица были в чёрных футболках, на которых белыми буквами обозначили их статус: тренер, подающий, рефери и хронометрист. Запасных игроков собрали в Зелёной комнате. Два ответственных за сцену снова и снова всё проверяли.

Примерно за десять минут до начала игры Сара Пленсдорф доложила Хикси Райс, что Феба Слоун не явилась и ей не дозвониться ни по одному телефону.

Хикси заявила решительно:

— Ну что же, матч начнётся через десять минут, и если она не явится к этому времени, мы вызовем запасного игрока… Уэзерби, ты не прогуляешься в Зелёную комнату и не спросишь, кто из запасных игроков желает выйти на сцену?

Поскольку футболка Девочки с Бабочками была совсем маленькой, тут же надписали карточку — на всякий случай, — чтобы повесить на шею запасному игроку, который заменит Фебу. Хикси, которая видела во всем хорошую сторону, сказала, что замена в критической ситуации только сделает игру ещё более волнующей. Шум в зале уже стал оглушительным: скандировали болельщики, вопили паниковавшие участники матча, драли глотку продавцы орешков. Уэзерби предсказывал, что половина города на неделю потеряет голос! Доктор Диана считала, что у многих может ухудшиться слух.

В семь тридцать объявили по трансляции, что доктор Преллигейт, ректор колледжа Мускаунти, заменит номер семьдесят девять. Последовал одобрительный рёв, но Квиллер подумал: «Каково её родителям, которые сидят сейчас в зале и не понимают, куда подевалась Феба?» И тут из-за кулис бодро промаршировали участники квартета пикакской парикмахерской — в полосатых блейзерах и соломенных канотье. Выстроившись перед синим занавесом, они затянули переделанную на новый лад песню, которую все любили петь у туристского костра:

Старый Мак-Дональд ферму имел, А Е И О У,

Буквы учил он, громко их пел: А Е И О У!

Где-то там И, а где-то там Е,

Разве упомнишь, где И, а где Е?

Старый Мак-Дональд ферму имел, А Е И О У,

Прямо с утра он буквы те пел: А Е И О У!

Где-то там Д, а где-то там Т,

А то ещё пуще: где-то два Н!

Старый Мак-Дональд ферму имел…

Это продолжалось, пока не подняли занавес, и тут все увидели сцену, украшенную десятью разноцветными флагами, и тридцать одно пустое кресло. Квартет запел: «Своди меня на игру в слова». Потом на сцену вышли участники, и каждого приветствовали выкриками и свистом. Квиллер должен был признать, что всё это выглядит впечатляюще.

— Леди и джентльмены, государственный гимн! — объявил Уэзерби Гуд. Все поднялись и запели.

Когда отзвучали последние ноты и болельщики снова уселись, на сцену вышел мэр. Он поблагодарил собравшихся за то, что они поддерживают программу, призванную научить взрослых читать и писать. Свою речь он заключил словами: «Мяч в игре!»

В первом туре Квиллер подал первое слово «Мазилкам»: «мама». В зале воцарилось молчание, возникла пауза. Затем доктор Преллигейт резво подбежал к микрофону и произнёс это слово по буквам — правильно, судя по движению большого пальца рефери. Удивлённые зрители переговаривались шёпотом.

Одну за другой вызывали команды, им предлагали произносить простые слова из четырёх букв. Однако когда подошла очередь «Редисок», Квиллер подбросил слово «эмпириокритицизм». Двое взрослых и один девятилетний мальчик собрались в кружок, и Калверт, подойдя к микрофону, отчеканил все шестнадцать букв. Раздался смех, затем аплодисменты, и игра пошла всерьёз: Квиллер «подавал» такие слова, как «калейдоскоп», «амбивалентный», «эмпирический».

После третьего тура «Домкратам» пришлось покинуть сцену. Затем выбыли «Врунишки», после них — «Молотки». До седьмого тура дошли только «Землекопы», «Пилюли» и «Кривляки». «Землекопов» добили слова «ксенофобия» и «винегрет».