Читать книгу "Лирик против вермахта - Руслан Ряфатевич Агишев"

за веселье такое? Что за цирк с конями?

- Товарищ комиссар, вот это по-настоящему, по нашему, по-комсомольски! - не успел Руднев дойти до места, как его перехватил один из взводных. Лейтенант, совсем молодой парень, с трудом сдерживал восторг. - Такой Боевой листок сделали, что аж за душу берёт! Читаешь, а сам в бой рвешься, проклятого фашиста бить!

Не успел отойти взводный, а рядом с комиссаром уже стоял доктор Зарубин, в удивлении качавший головой. Видно было, что и его, большого скептика, сильно проняло.

- Если бы мы были в Большом театре, то сказал бы, что премьера прошла "на ура" - с большим успехом. Слышите, какие овации? - доктор улыбался, показывая на толпу. - Товарищ Руднев, сегодня вы меня немало удивили. Скажу прямо, всегда считал вас очень жесткий, излишне прямолинейный человеком, совсем не склонным к юмору. Здесь же вы раскрылись совсем с другой стороны. Очень хорошо получилось, Семён Васильевич: добротно, качественно, с огоньком. Почему же раньше так не делали?

Комиссар кивал с глубокомысленным видом, давая понять, что всё было так и задумано. Мол, а как вы думали? Мы тоже не пальцем деланы.

- Спасибо, товарищ Зарубин, - комиссар пожал протянутую руку. - Пойду, и сам со стороны взгляну...

И взглянул, подойдя ближе. Правда, если бы нервами был послабее, точно бы вскрикнул. А так просто - шумно вздохнул сквозь крепко сжатые зубы.

- Вот тебе и Миша, Миша, Михаил, - в растерянности пробормотал он, не зная, что ещё и сказать.

На дереве, возле которого было не протолкнуться, висел не какой ни Боевой листок. Даже близко не он. Здесь было какое-то удивительное сочетание яркого агитационного плаката, боевой революционной листовки и настоящей картины из музея.

- Ну, ты и дал дрозда, товарищ Старинов...

Всё здесь было странным, необычным, и в тоже время совершенно живым, и невероятно выразительным. Содержание плаката с каждой минутой, проведённой рядом, открывалась всё шире и шире, словно имело двойное, тройное дно.

Едва прочитал краткое сообщение Совинформбюро про доблестно сражающихся бойцов Красной Армии, как снова встретился с зовущим взглядом изнеможенной женщины, просящей помощи. Тут же бросались в глаза жизнеутверждающие лозунги, напоминавшие клятву: «Бей немца пока не побелеет, стреляй в полицая, пока не покраснеет», «Встал с утра – проверь винтарь, сел в обед – набей патронами рожок, лег в кровать – возьми гранат» и др.

- Хм…

Руднев, как опытный организатор, не мог не оценить задумку. Изложить основные правила обращения с оружием, ведения разведки и организации сторожевой службы в виде увлекательных правил и звучных лозунгов это было просто гениально.

- Очень запоминающее получается… Встал с утра – проверь винтарь, сел в обед – набей патронами рожок… Правильно, а то кое-кто до сих пор еще к личному оружие относится весьма небрежно, - комиссар вспомнил кое-кого из партизан, которые не раз и не два получали взыскания за ненадлежащее состояние личного оружия. Таким товарищам точно бы не помешало на зубок выучить такие правила. – Так, а тут у нас что?

Перевел взгляд ниже и сразу же наткнулся на короткие истории, от которых губы сами собой в улыбку складывались.

- Да уж… Что еще за Штирлиц? Ни разу не слушал про такого разведчика… Надо будет у Сидора Артемьевича спросить. Может он что-то слышал… А вот это интересно… Гестапо обложило все выходы в доме с разведчиками, а Штирлиц вышел через вход. Занятно…

Улыбаясь и даже хохоча над особо удачными анекдотами, Руднев одновременно размышлял над очень важной мыслью. Правда, эта мысль еще не была должным образом оформлена, как следует осмыслена и доведена до логического конца, но все же… Этот странный шебутной пацан смог очень свежо и совершенно необычно «посмотреть» на обычные вещи. Что греха таить, даже этот самый Боевой листок уже делается обыденно и в устоявшемся порядке. Тут и до формальности недалеко.

- А ведь дело даже не в Боевом листке, - комиссар уже отошел от дерева, где висел плакат, и, задумавшись, присел на поваленное дерево. Уж больно интересные мысли пришли в голову. – Дело совсем в другом…

Старинов, и Руднев это видел невооруженными глазами, смог по-новому взглянуть на весь характер идеолого-воспитательной работы. Мысли парнишки были не просто оригинальны и необычны, а скорее революционны. И недавний разговор в командирской землянке стал откровением даже для самого комиссара.

- Надо срочно с ним поговорить. Все как следует обсудить…

Он решительно поднялся с поваленного дерева и сразу же столкнулся с командиром.

- Сидор?

- Вот ты где! – сразу же в лоб обвиняюще бросил Ковпак. При этом он был какой-то взъерошенный, возбужденный. Точно что-то важное случилось. - Я уже обыскался тебя? Знаешь поди уже, что случилось.

Руднев тут же напрягся. Неужели снова немцы.

- Что, Сидор? Ничего еще не слышал... Или ты про Боевой листок? – спросил он, подумав, что Ковпаку сильно не понравился обновленный Боевой листок. Ведь, командир не любил всякого рода нововведения, всегда настаивая на проверенных и уже испытанных временем вещах. – Не понравилось?

А тот качнул головой, заодно рукой махнув.

- Да, какой там листок… Шифрограмма с Большой земли пришла, - с этими словами он тяжело опустился на то же самое дерево, на котором минуту назад сидел и Руднев. – Комиссар, садись тоже. А то еще не устоишь.

Комиссар непонимающе дернулся головой. Даже на всякий случай оглянулся, словно где-то рядом находилась какая-то страшная опасность. Слишком уж странно вел себя Ковпак.

- Наш пострел-то, оказывается, везде поспел, - и хотя Ковпак не сказал про кого он говорил, Рудневу сразу же стало ясно имя этого человека. – Так вот, Семен Васильевич, тебе как комиссару, официально сообщаю, что твой заместитель, Михаил Ильич Старинов награжден золотой звездой Героя Советского Союза.

Руднев тут же подался всем телом вперед, не веря своим ушам. Даже кивнул, словно просил повторить еще раз.

- Чего головой дергаешь? – понимающе усмехнулся Ковпак. – Я же говорю, Мишка – Герой Советского Союза. Там врать не будут. Вот так-то… И еще, Семен Васильевич. Передали, что Старинова нужно срочно переправить на Большую землю. Распоряжение с самого верха.

Командир многозначительно показал пальцем наверх.

- Черт, да что это за пацан такой? - Руднев в сердцах рубанул рукой воздух. Такие перемены никак